Валентина на секунду замолкла, потом продолжила:
— Мартина мне имя-фамилию сказала, но они из головы моей выскочили. Вроде Бабочкина или Комарова… Как-то так.
— Полина Мотылькова? — подсказала я.
— Точно! Так вы эту историю знаете? — удивилась собеседница. — Мартина, помню, обрадовалась — Егор, оказывается, убийца, уголовное преступление еще круче, чем диабет. Сказала, что и за молчание об этом можно требовать с брата деньги, надо только получше выяснить, что и как там было с той девушкой. Фонд Джонса никогда грант преступнику не даст, пусть тот хоть сто раз сам диабетик, с диабетиком живет и от диабетика родился.
Юферева дернула шеей.
— Но ничего у нее не получилось. Марта хотела, чтобы та женщина ей все на бумаге написала, свои данные там указала и ей отдала. Но во время разговора в кафе вбежал парень и давай шуметь: «Мама, ты опять глупость затеяла? Снова из дома убежала! Хорошо, что я тебя через телефон отследить могу». Мартине юноша объяснил: «У матери очень с нервами плохо. Если она вам рассказала про мерзавца, который ее подругу жизни лишил, то это правда. Девушка действительно умерла, а любовника не наказали, не посадили. Мама из-за той истории заболела, лечится теперь у психиатра. Спасибо, что потратили на нее время, благодаря вашей доброте я сегодня за ней по всему городу не бегал». Столовой стало ясно, что рассказом не совсем нормальной тетки Егора не напугать. Если его за преступление не привлекли, то на все ее угрозы брат скажет: «Сумасшедшая еще не то заявит, например, что я пешком до Луны ходил». Марта расстроилась: ну везде облом, хоть плачь! С диабетом, с убийством Полины… И тут ее осенило. Надо Егору любовницу подсунуть, чтобы та фото, как он булки жрет, сделала. А еще лучше будет, если брат попытается ее отравить, как ту девушку. Вона чего Мартине от жадности в голову взбрело! И решила она роль подсадной утки поручить своей подруге. Мне, то есть.
Юферева повертела пальцем у виска.
— Совсем с ума съехала. У меня от негодования голос пропал, а Марта без умолку чушь несла. Она, мол, все придумала: купит мне абонемент на занятия каллиграфией, я должна понравиться Егору, замутить с ним роман… Выслушала я сценарий пьесы, который Мартина вдохновенно сочинила, и твердо ответила: «Никогда». Уж она меня упрашивала, уламывала, большой процент от выручки пообещала. Но я же не дура! Что если мошенник и правда меня, как эту Полину, отравит? Мне тогда деньги уже не понадобятся. Мартина обиделась и ушла. Но на следующий день вернулась, извинилась: «Прости, Валюша, не следовало тебя втягивать, я сама справлюсь. Только спрячь пока у себя папку с ксерокопиями документов на грант. Домой к себе Егора приглашу, вдруг случайно материалы, на него собранные, увидит». Я забеспокоилась: «Что еще ты придумала?» Марта засмеялась: «Сама с Егором шурики-мурики затею. Уж я-то из него веревки совью. Он или на жрачке запрещенной спалится, или мое убийство затеет».
Юферева потянулась к телефону.
— Татьяна, есть хотите?
Я покосилась на чашку, в которой хозяйка квартиры принесла мне противный кофе.
— Спасибо, я не голодна.
Моя визави принялась стучать пальцем по экрану айфона последней модели.
— Уверены? Холодильник в связи с переездом я уже отключила, дома еды никакой. Пиццу закажу. Может, присоединитесь? Я в одном итальянском кафе пасусь, тут неподалеку. У них вкусно и недорого.
— Благодарю вас, но нет, — снова вежливо отказалась я.
— Алло, — заговорила в трубку Валентина, — примите заказ. Моя фамилия Юферева, я ваша постоянная клиентка. Как всегда, большую «Четыре сыра». И пусть доставщик пошевелится — я переезжаю, вещи сложены, СВЧ-печка упакована, разогреть пиццу негде.
— Мартина собралась стать любовницей брата? — уточнила я.
Валентина отложила телефон.
— Жуть, да? На работе все ее Тиной звали, Егор понятия не имел, что Тина, которая у него калиграфией занимается, его сестра. Крутая задумка! Мало кому в голову такое придет. Я обомлела, когда услышала, попыталась ее отговорить, сказала: «Инцест отвратителен. Не все можно из-за денег делать». Она рассмеялась: «В койку я не лягу. Подинамлю дурака пару месяцев, спою песню, что обет невинности дала, мол, до брака ни-ни. Он тогда озвереет и меня отравить решит». Я прямо обомлела, спросила: «Про Анфису ты подумала?» Она в ответ: «Что за проблема? Определю ее в городской санаторий, туда детей можно на три месяца бесплатно отправить. Я так уже делала. За девяносто дней много чего успею».
Валентина встала и задернула занавески.
— Совсем у Марты крышу снесло. Спорить с ней бесполезно было, моих доводов она не воспринимала, будто вовсе не слышала. Меня ее план покоробил… В общем, омерзительная задумка. Егор ведь мог рано или поздно догадаться, что перед ним родная сестра. И я уверена, слова про обет невинности она придумала, чтобы сгладить впечатление, которое на меня ее идея произвела. Мартина ради денег без колебаний бы с братом в койку легла. Я ее несколько часов убеждала отказаться от этой затеи. Нет, не получилось. Она уехала и долго мне не звонила. В конце концов я сама набрала ее номер. Считаю, если люди поссорились, то первый шаг навстречу должен делать тот, кто умнее. Но Мартина трубку не взяла, эсэмэску прислала: «Завтра приду, расскажу. Полная удача. Получилось шикарно. Анфиска в городском санатории, Егор ко мне в гости часто ходит». Мне очень тревожно стало. И противно. Значит, план Столовой удался, она подловила Егора в момент поедания булок. Или Марта захомутала его, спит с братом. Жуть! Я даже пожалела, что отношения с ней наладить решила. Вот совсем расхотелось с ней беседовать! И на следующий день я телефон выключила, решила им не пользоваться. К трем приехала на работу, а там телик, как всегда, орет. Делаю клиентке ногти, она на экран пялится. Начались криминальные новости. Слышу голос диктора: «Очередное самоубийство в столице. Мартина Столова, лаборантка…» Я голову повернула, вижу — знакомый двор, подъезд, из него выносят носилки с черным мешком… Мне на голову словно кастрюлю надели и бейсбольной битой по ней треснули. Бууум! — и занавес, ничего больше не помню. Очнулась от мерзкого запаха — кто-то под нос нашатырь сунул. Клиентка на ресепшен бесится: «Мастер мне руку поранила!» Ей говорят: «Извините, Вале плохо стало, сейчас вас другой мастер за счет заведения обслужит». А баба ногами топает: «Хочу, чтобы мне за моральный и физический ущерб заплатили!» Царапина у скандалистки ерундовая, и я же не нарочно. Но из-за крикливой дуры меня уволили, теперь новое место ищу. Значит, права я оказалась, Егор Мартину убил и преступление под суицид замаскировал. Один раз ему это сошло с рук, и во второй раз прокатит. Ой, ну когда же поесть принесут…
Завершив беседу с Валентиной, я пошла к машине и столкнулась в подъезде с щуплым невысоким парнем, одетым в ярко-красный комбинезон. На нем белел слоган: «Пицца, просто пицца». Увидев меня, юноша посторонился и прижался к стене. На голове у него была бейсболка, козырек которой парень опустил почти до носа. Скорее всего, это был студент-первокурсник, вынужденный зарабатывать себе на пропитание. На ногах у разносчика пиццы были ботинки на высокой платформе. Не самая подходящая обувь для теплого июня, но пареньку, похоже, хочется стать выше ростом, поэтому он и приобрел такие. А еще парнишка явно хочет выглядеть постарше и ради этого отрастил жидкую бороденку с такими же усиками.
