Софья Мартыновна сняла очки.
— Я не собиралась ничего перекрывать. Если пациентка Юферева разрешит сообщить вам правду о своем состоянии, я это сделаю. Она лежит в седьмой палате.
— Спасибо, — снова поблагодарила я, и мы с Женей снова очутились в коридоре.
— Вот коза! — сердито воскликнула Евгения. — Все доктора говорят, что с пациентом, а эта…
— Всем докторам надо брать с Прокофьевой пример, — остановила я девушку, — а то люди в белых халатах как-то уж слишком часто стали забывать о медицинской тайне. Надеюсь, Валентина в нормальном состоянии и мы сможем поговорить с ней.
Женя постучала в створку с номером семь и, не услышав никакого отклика, толкнула дверь.
Я увидела крохотное помещение, в котором едва уместились кровать и тумбочка. На постели дыбилось скомканное одеяло, подушка валялась на полу. Пациентка отсутствовала.
— Пусто! — удивилась Женя. — Ее куда-то увезли?
Я окинула взглядом палату, потом наклонилась, заглянула под койку и сказала:
— Валя, мы играем в прятки?
— Нет. Я испугалась, когда стук услышала, — всхлипнула Юферева. — Подумала… вдруг это он…
— Кто? — спросила я.
— Меня хотели убить, — прошептала подруга Мартины.
— Вылезайте, — попросила я, — в нашем присутствии ничего плохого не случится. И объясните — зачем кому-то покушаться на вашу жизнь?
Валентина, кряхтя, выбралась наружу.
— Я знаю правду.
— Какую? — поинтересовалась Женя.
— Правдивую, — всхлипнула Юферева. — Спрячьте меня. В американских кино показывают, как особо ценным свидетелям паспорта, адрес и внешность меняют.
Я бесцеремонно села на кровать.
— А вы особо ценный свидетель?
— Да! — с жаром подтвердила Валентина.
Евгения прислонилась к стене.
— Если вы увлекаетесь продукцией Голливуда, то должны знать, что под защиту человека берут лишь в том случае, когда он дал показания следователю и готов подтвердить их на суде. Ждем вашего рассказа, — продолжила я.
Валентина залезла на койку, оперлась спиной о подушку, подтянула колени к подбородку и заныла:
— Если узнаете все-все, не захотите мне помочь. Я обманула вас, Таня, и мне очень стыдно теперь. Но… Вы же видели мою квартиру? Там кошке и то жить тесно. Из-за такого тесного жилья я не могу семью построить.
Я решила ускорить процесс раскаяния.
— Вы не продавали свою маломерку и жилье в наследство не получали. Кто-то подарил вам апартаменты с мебелью и ремонтом. Кто? По какой причине?
Юферева закрыла лицо ладонями.
— Мне очень стыдно. И страшно! Пицца!
— Пицца? — повторила я.
И тут Валентина затараторила, информация полилась из нее, словно кран сорвало. Она говорила быстро, проглатывая окончания слов, пересыпая речь жалобами на бедность и одиночество. Но вычленить суть мне все-таки удалось.
…Юферева уже год заказывает лепешки в одной харчевне, и ей их доставляют на дом очень симпатичные высокие парни. Иногда появляются новые разносчики, но они всегда на три головы выше Вали. А тут вдруг приехал коротышка с бородой и усами, сунул Юферевой коробку в руки, не поздоровался, не улыбнулся, ни слова не сказал, очки от солнца не снял и сразу ушел. Юферева слегка удивилась. Обычно-то молодые люди ведут себя иначе — приветливо улыбаются, перебрасываются с заказчицей парой фраз. А этот оказался просто дундук. Да еще чуть выше табуретки. Может, кому и нравятся мужики карманного формата, но Валечка к числу этих людей не принадлежит.
Удивление ее было недолгим. Она заварила чай, слопала всю пиццу и решила оттащить на помойку мешки с мусором. Их собралось аж три штуки, так как при подготовке к переезду обнаружилась масса барахла, от которого не жалко было избавиться. Сколько времени ушло на все это? Ну, может, минут двадцать.
Когда Валя вернулась в квартиру, ей позвонил кто-то с очень хриплым голосом, не понять даже, женщина это или мужчина.
— Госпожа Юферева, я комендант вашего дома. Соседи сообщили, что из ваших апартаментов на них вода с потолка льется. Приезжайте скорей, пока весь стояк не залило.
Валентина перепугалась и бросилась к машине. Права она получила недавно, ездит медленно и очень аккуратно, плетется, как правило, в крайнем правом ряду за автобусами. Но перспектива отдать крупную сумму соседям за испорченное жилье придала ей смелости, и малоопытная водительница нажала на газ, впервые понеслась по шоссе на большой скорости. Последнее, что осталось в ее памяти: руки падают с руля, вернуть их на баранку нет сил…
Очнулась Юферева в больнице под капельницей. Тогда и узнала, что случилась авария, машина разбита, к тому же сгорела, а у нее сотрясение мозга. Хотя угрозы для жизни нет.
— Похоже, вы заснули за рулем, — сказала ей врач. — Когда выпишитесь, поставьте свечку в церкви, поблагодарите Бога, что спас вас от неминуемой гибели.
У Вали сильно кружилась голова, ей было плохо, но она взмолилась:
— Доктор, мне позвонил комендант дома, сказал, что в моей квартире потоп, вот я и помчалась туда. Но не доехала. Вода там, наверное, все еще льет, значит, придется отдать огромные деньги за ремонт соседям. Я в ужасе. Что делать?
Софья Мартыновна оказалась сострадательным человеком, пожалела Юфереву.
— Если дадите ключи моему сыну, он съездит в вашу квартиру и перекроет воду. Антон студент-медик, он сейчас в отделении. Он очень ответственный человек.
— Связка в кармане джинсов. Только где моя одежда, я не знаю, — прошептала Валя и… заснула.
На следующий день Прокофьева заглянула к ней в реанимацию и рассказала:
— В ваших апартаментах полный порядок, никаких протечек не было. Сын хотел спросить коменданта, который вам звонил, почему он вам сообщил о несуществующем потопе. Но того на месте не оказалось. Тогда Антон отправился в администрацию и сказал начальнице: «Из-за звонка мужчины, который представился комендантом, госпожа Юферева попала в аварию. Почему ваши сотрудники позволяют себе столь глупые шутки?» А дама ответила: «Наш комендант не мужчина, а женщина, и позавчера она ушла в отпуск. Над жиличкой кто-то посмеялся. Или у нее после аварии в голове все перепуталось».
Валентина, услышав все это, пришла в изумление, поскольку прекрасно помнила, что человек, сообщивший о потопе, назвался комендантом.
Но эта странность не единственная. Сегодня утром, когда Юфереву перевели в обычную палату, Софья Мартыновна явилась к ней с сообщением, что готовы ее анализы. И из них ясно: Валентина приняла дозу снотворного, которое начинает действовать не сразу, причем не нагоняет сонливость постепенно, а «отключает» человека мгновенно, как наркоз.
— Лучше расскажите правду, — уговаривала больную Прокофьева. — Вы решили покончить жизнь самоубийством? Уж не знаю, где раздобыли препарат, который отпускается строго по рецептам, но вы явно не имели понятия, каковы особенности действия медикамента, и ждали, что начнете медленно засыпать. А потом решили, что таблетки не подействовали, сели в машину, выехали на дорогу… вот тут-то лекарство вас догнало и мгновенно вырубило.
