— Это правда? — посмотрела она на Эди, будто пытаясь разглядеть в нем знакомые черты, которые были скрыты париком и бородкой.
— Правда, Елена, но сейчас надо уходить. Михаил может с минуты на минуту подойти.
В этот момент раздался стук в дверь.
Попрощавшись с «Иудой», Елена и Эди в сопровождении Карабанова вышли из СИЗО.
Пообедав в кафе «Подкова», они вернулись в гостиницу. Скоро туда подъехал и Юра, который сообщил, что нужно ехать в больницу. Ребята переговорили с заместителем главврача.
К удивлению Эди его сообщение о том, что ему необходимо на некоторое время отлучиться, Елена восприняла как должное и промолвила:
— Поезжайте, мне папа кое-что объяснил. Только дайте знать, когда вернетесь. Я буду ждать в номере. Выходить никуда не буду.
— Вы просто умница, — улыбнулся ей Эди.
— Я стараюсь, только помогите папе.
— Я тоже стараюсь, — тепло сказал Эди, направляясь к ожидающему его Юре.
После знакомства замглавврач и Эди, который облачился в медицинский халат и чепчик, пошли в хирургическое отделение больницы. Не торопясь, обошли ряд палат с больными и подошли к той, в которой находился Шушкеев. По обе стороны входа в нее на стульях сидели двое молодых людей. По тому, как они безучастно наблюдали происходящее вокруг них, было видно, что им порядком надоела своя бездеятельность.
«Наверно, молодые опера, пришедшие на службу в поисках романтики. И, скорее всего, обижены на весь мир, что их заставляют сиднем сидеть и сторожить раненого валютчика, вместо того, чтобы искать вездесущих врагов Отечества», — подумал Эди и улыбнулся, вспомнив свои первые шаги в контрразведке… Но слова завглавврача: «Коллега, давайте заглянем к больному с ножевым ранением», — вернули Эди к действительности.
Охранники лишь дернулись от этого голоса и, посмотрев друг на друга, продолжили сидеть.
Когда, бегло осмотрев больного и перекинувшись с ним дежурными фразами, замглавврача выходил из палаты, Эди, идущий вслед за ним, громко произнес, обращаясь к нему:
— Понял, сейчас вернусь с медсестрой.
— Хорошо, посмотрите вместе, — согласился тот на ходу.
И, продолжая говорить, они прошли к следующей палате.
Через полчаса Эди в сопровождении Евгении вновь зашел в палату Шушкеева. Охранники, погруженные в раздумья, даже не удостоили их своим оперативным вниманием.
Шушкеев встретил его удивленным взглядом, в котором неприкрыто читался вопрос, мол, чего ты тут расходился.
Между тем Эди придвинул к койке стул и сел спиной ко входу. В то же время Евгения, откинув с груди Шушкеева простыню, начала медленными движениями снимать повязку с раны.
— Вчера только поменяли, — недовольно пробурчал Шушкеев.
— Не волнуйтесь, товарищ больной, о вас же заботимся. Старший сказал, чтобы освежили, да и укольчик сделали для успокоения.
— Какой еще старший? — взволнованно спросил он, уставившись острым взглядом в глаза Эди.
— Как это какой? Вы полчаса тому назад разговаривали с ним, — спокойно ответил Эди.
— А-а, этот, — сморщил лицо Шушкеев, глядя на то, как Евгения лейкопластырем начала перетягивать на груди новую повязку. Затем, убрав с лица гримасу, спросил, обращаясь к Эди: — Вы что, новый? Что-то раньше я вас не видел.
— Вроде бы, — отшутился Эди.
— Откуда?
— Из Москвы.
— Приехали провинциалов учить? — съязвил Шушкеев.
— Не совсем так, — ответил Эди, не отреагировав на это, и тут же обратился к Евгении с вопросом: — А вы укол не прихватили?
— Ой, сейчас пойду и приготовлю, — сказала она и направилась в процедурную.
Дождавшись, когда она закроет дверь, Эди, протянул Шушкееву конверт и, понизив голос, произнес:
— Это для вас от известного вам человека.
— Я не жду никакого письма, — резко произнес Шушкеев, окинув Эди недоверчивым взглядом.
— У нас мало времени на эти выкрутасы. Вы Шушкеев?
— Да, но от кого оно?
— Прочитайте и узнаете. Торопитесь, пока медсестра не вернулась.
После этого Шушкеев быстро надорвал конверт и пробежал текст письма.
— Но это…, — начал было говорить он. Но, стрельнув в Эди коротким взглядом, и, показав на стоящий на тумбочке стакан, попросил набрать в него горячей воды из-под крана.
— Может прохладной? — поинтересовался Эди.
— Нет, горячей и, пожалуйста, поскорее, а то в горле что-то першит.
Когда Эди выполнил эту просьбу, попросил его отвернуться на минуточку.
— Зачем? — удивленно спросил Эди.
— Я стесняюсь своей слабости.
— Понял, — среагировал Эди, после чего поднялся со стула и подошел к окну.
Через пару минут он услышал за спиной взволнованный голос Шушкеева:
— Как вас зовут?
— Я о вас чуть не забыл, обозревая красоту за окном, — сыронизировал Эди, подумав при этом: «Ишь как разволновался, прочитав о приговоре себе».
— И как же вас зовут? — нетерпеливо переспросил Шушкеев.
— Эди, — ответил он, присаживаясь на прежнее место.
— Редкое имя. Так вот, Эди, это письмо не мне, — сказал Шушкеев, протянув ему конверт с письмом.
— Ой, неужели перепутал? — растерянно проговорил Эди, быстро пряча его в карман халата. — Извините, не привык к таинственным миссиям, — продолжил он и сразу полез в карман брюк за другим конвертом. Достав его, он пробежал глазами надпись на нем и, передавая Шушкееву, воскликнул: — Вот это ваше письмо, а вы вскрыли чужое. Разве не могли сразу прочитать, что оно не вам? Как я его вручу человеку в таком виде?
— Не беспокойтесь, тюремщики и так вскрыли бы его. Так что можете все списать на них, — небрежно бросил Шушкеев и вновь попросил Эди отвернуться. Теперь ему не захотелось читать письмо под взглядом постороннего.
И Эди пришлось вновь повторить свой поход к окну.
Через несколько минут Шушкеев напомнил о себе вопросом:
— Скажите, когда вы увидите человека, что дал вам эти письма?
— Через неделю.
— На словах он ничего не передавал? — спросил Шушкеев, пытаясь скрыть охватившее его волнение.
— Нет, только письмо.
— Вы действительно врач?
— Нет, я ученый и спортсмен.
— Как в таком случае оказались вместе со здешним медицинским начальником?
— Меня ваш знакомый снабдил хорошими деньгами, а они в нынешнее время находят дорогу практически к любому человеку. Замглавврача же я сказал, что хочу у вас просто взять короткое интервью, и он согласился помочь.
