Утро пришло быстро.
После хорошей зарядки, контрастного душа и легкого завтрака в кафе, что располагалось в торце этажа, он почувствовал себя готовым идти навстречу начинающемуся дню. Где-то без пятнадцати девять ему позвонил Артем и сказал, что будет ждать его у подъезда гостиницы со стороны церкви.
В девять Эди подошел в назначенное место. Заметив, что Артем сидит за рулем «жигулей» с частными номерами, он подошел к машине с водительской стороны и произнес:
— Привет, конспиратор. Следы заметаешь?
— Это так, на всякий случай. Садись, едем.
Эди забежал с другой стороны и сел на сиденье, по инерции крепко хлопнув дверцу.
— Помнешь, медведь, — хихикнул Артем, бросив на Эди озорной взгляд.
— Сам виноват, то «Волгу» с тяжелой дверцей, то «жигули» с этим перышком вместо двери подсовываешь, — в тон ему отреагировал Эди.
— У тебя на все случаи заготовлены ответы? — сыронизировал Артем, выруливая на улицу Разина.
— Зачем заготавливать, когда они лежат на поверхности самих вопросов и просятся на язык, — пошутил Эди.
— Хорошая реакция, чувствуется, что тебе удалось отдохнуть, я рад за тебя.
— Спасибо, я действительно хорошо отдохнул.
Между тем они подъехали к магазину, в котором за непродолжительное время подобрали необходимые Эди вещи и, припарковав неподалеку машину, пошли на Лубянку… Побыв некоторое время в кабинете у Артема, в течение которого Эди бегло ознакомился с материалами на Сафинского и Моисеенко, прошли в приемную Маликова, который сразу принял их по докладу своего помощника-подполковника.
Обычно скупой на похвалу и эмоции, генерал встретил Артема и Эди с распростертыми объятиями. Особенно досталось Эди, которого он пару раз легко ударил по животу, а потом несколько раз похлопал по плечу, приговаривая: «Молодец, майор, молодец…» Затем пригласил обоих в комнату отдыха и усадил за небольшой обеденный стол, на котором стояли непочатая бутылка коньяка «Наполеон», три хрустальных рюмки и тарелка с тонко нарезанными ломтиками лимона.
«Наверно, помощник-подполковник постарался, неспециалисту так мастерски с лимоном не справиться», — подумал Эди, слушая цветистую речь генерала.
Тем временем генерал чуть заметно дрожащей рукой наполнил рюмки до самых краев и, показав на них рукой, мол, берите, отметил:
— Молодец, честно скажу, я ожидал успеха, но то, что сделано за такой короткий промежуток времени, заслуживает самой высокой оценки. Поэтому предлагаю отметить проведенную работу стопочкой этого прекрасного напитка. — После чего поднял со стола рюмку и, чокнувшись с офицерами, разом выпил. Затем, не торопясь разжевав ломтик лимона и слегка улыбнувшись, продолжил: — Ничего не скажешь, хороший напиток, с лимоном просто бодрит. Майор, а какому напитку ты предпочтенье отдаешь? — И, не дожидаясь ответа, сказал: — Наверно, какому-нибудь чеченскому коньяку?
— «Илли» или «Вайнах», по-моему, не уступают другим известным коньякам. Насколько я знаю, они пользуются спросом у ценителей таких напитков, — ответил Эди.
— Артем, а вы знаете о таких коньяках?
— Знаю, в прошлом году Эди привозил несколько бутылок для пробы.
— Ну и что? — игриво глянул на него генерал.
— Хороший напиток, только быстро закончился, — сказал Артем, улыбаясь.
— Полковник, иногда надо и с начальством такими вещами делиться, а то видишь, я угощаю французским пойлом патриота отечественного коньяка, — устало улыбнулся генерал. — Ну, ладно, не будем расстраиваться из-за этого. Давайте еще по стопочке и поговорим о деле.
В этот раз он уступил право разлить Артему, а сам, изучающее посмотрев на Эди, спросил:
— Майор, скажи, но только честно, страшно было, ведь могли и убить?
Услышав этот необычный вопрос, Эди на какие-то секунды задумался: а были ли его переживания до и во время нахождения в камере связаны с боязнью за себя? Имели ли они корни обычного страха? И пришел к выводу, что сложность и важность решаемой задачи напрочь отключили в нем все центры эмоций, одновременно обострив инстинкты контрразведчика, вступившего в схватку с противником. Это давало ему силы и уверенность в том, что он делал. Но в этот час он, конечно, не ожидал от Маликова интереса к психологическим аспектам своей работы в камере. Отвечать же на его вопрос нужно было, и потому, прокрутив в голове события последних дней и ночей, проведенных в качестве заключенного, он произнес:
— Блатные убивать не стали бы, но покалечить могли. А насчет того, было ли страшно, то я, товарищ генерал, больше боялся не суметь выполнить задание.
— Молодец! Спасибо, что не расстроил, — горячо выпалил генерал и выпил. После чего, проследив за тем, как Артем и Эди поддержат его, продолжил: — Сегодня настал час истины, мы просто обязаны примерно наказать зарвавшегося противника. Реальные шансы для этого имеются. Специалисты уже работают над изготовлением соответствующей микропленки. Кстати, они отметили вашу предусмотрительность насчет видеосъемки и забора запахов. К вечеру пленка будет готова. Завтра с утра, майор, тебе можно будет приступить к выполнению, так сказать, поручения «Иуды». Надеюсь, ты готов скрестить шпагу с этим уродом?
— Готов, остается еще подчитать материал на него.
— Правильно, своего противника надо хорошо знать. Учтите только, он сложнее и искушеннее «Иуды», хотя и ты далеко не подарок, — хихикнул генерал. — Я прослушал ключевые места твоих откровений со шпионом… Так что действуй в том же духе.
Затем, выпив по предложению Маликова по третьей, они перешли в кабинет и продолжили разговор за служебным столом. Генерал, доложив курирующему заместителю председателя о ходе подготовки предстоящей операции, еще долго наставлял Эди, как вести себя при встрече с объектом. При этом, обратив его внимание на то, что резидентура противника с подачи Моисеенко может организовать за ним наблюдение, рекомендовал строго придерживаться конспирации по месту жительства и при встречах с Артемом и его сотрудниками.
В самом конце разговора, как бы между прочим, заметил, первый раз назвав майора по имени:
— Эди, с тобой хочет встретиться начальник 5-го Управления по Сафинскому. Но это можно будет сделать после того, как определимся с Моисеенко. В данном случае важно не перегрузить ситуацию и особенно тебя. Ты меня понял?
— Понял, товарищ генерал, более того, при общении с Моисеенко могу сказать, что по поручению Бизенко мне предстоит сделать звонок Сафинскому.
— Логично. Это с одной стороны, но с другой, они могут быть знакомы. Тогда Моисеенко может предвосхитить твой звонок Сафинскому и поделиться своим впечатлением от вашей встречи. А если оно может быть не совсем позитивными. Что тогда делать?
— Думаю, что в таком случае, по логике вещей, Моисеенко попросит Сафинского расширить представление обо мне: ведь не каждый день к ним заявляется доверенный человек сидящего в тюрьме шпиона.
