На маршрутке они поехали на Левый берег Дона, около километра прошли пешком и, наконец, нашли базу отдыха «Победа», на которой Золотой числился охранником. Территория была огорожена высоким и достаточно крепким забором. Когда они подошли к воротам и стали стучать, с той стороны раздался злобный лай больших и, даже по голосу чувствовалось, злых и опасных собак. Золотой тщательно продумывал меры предосторожности. У него всегда был наготове катер, и если нагрянут менты, то пока они будут возиться с собаками, он по реке уйдет куда захочет. Пришлось долго кричать и стучаться, пока из-за забора кто-то грубым голосом окрикнул собак и лай смолк.
– Кого там принесло? – снова раздался тот же голос. – База на ремонте, никого не принимаем!
– Открывай, Золотой, свои! – отозвался старший брат.
После некоторой паузы загремел засов и калитка отворилась. На пороге стоял коренастый крепыш в шлепанцах, шортах и майке, открывающей волосатую грудь. У него было грубое лицо, недобрый взгляд и большие кулаки. Несмотря на пляжный прикид, на каждой руке блестели массивные золотые перстни, страсть к которым и обусловила данное ему погоняло.
Гостям Золотой явно не обрадовался.
– Кто вас сюда звал? – недоброжелательно спросил он. – Засветить меня хотите?!
– Если будешь нас тут держать, то сам засветишься, – резко ответил старший Хвост. – Внутрь заводи!
– Приказываешь? – усмехнулся хозяин и отступил в сторону. – Ну, заходите!
Большая территория оказалась крайне запущенной: асфальтовые дорожки растрескались, на клумбах рос бурьян, вдоль берега, вверх днищами, лежали требующие ремонта лодки. Хозяин провел гостей к своему жилищу. У крыльца лежали лом, коса, несколько лопат, но вряд ли Золотой до них дотрагивался: воровской «закон» запрещает поднимать что-нибудь тяжелее кошелька. Дом был небольшой, грубо сколоченный из досок, и, наверное, осенью и зимой жить в нем нельзя. Но сейчас лето, и можно сказать, он устроился неплохо: большая веранда, с которой открывался вид на Дон – неторопливо плывущие буксиры, тянущие за собой баржи, юркие речные катера, иногда проходящие солидные пассажирские теплоходы. Но на веранде они не задержались – прошли в аскетически обставленную комнату с вытоптанным половичком на полу. Хозяин выдвинул стул и сел к стоявшему у окна столу, братья плюхнулись на продавленный диван.
– Ну, что, Золотой? – сказал старший Хвост, сразу беря быка за рога. – Мы ждем, ждем, а чего-то от тебя вестей нет…
– А какие ты ждешь вести? – по-прежнему хмурясь, буркнул Золотой. – Все вести в телевизоре!
– Про бабло наше ничего не передавали! Доля наша где? – настойчиво и даже требовательно спросил старший Хвост.
– Доля ваша в заначке. Я ж тебе сказал, когда все уляжется, тогда и будем делить…
– Когда все уляжется, нам тут уже делать будет нечего, – сказал младший брат. – Менты и так на хвосте, пасут нас по следам. Какого хрена нам ждать?
– Чего они вас пасут? – возразил Золотой. – Вас же выпустили. Думаешь, это все само по себе делается?
– А как? – спросил старший.
– Да так, пришлось бабло засылать. Я его из вашей доли вычту.
– Да-а, – протянул старший. – Я вижу, что когда время дележа подойдет, нам ничего и не достанется. Может, еще мы тебе должны останемся…
– Почему не достанется? На ресторан хватит, – усмехнулся хозяин. Братья переглянулись. Настрой Золотого им не нравился.
– Нам два ствола нужны, – сказал старший. – Срочно.
– Зачем?
– А хуля ты опер? – окрысился Хвост. – Информацию собираешь?
– Да ничего я не собираю, – Золотой пожал плечами. – Просто интересно, зачем вам сейчас стволы, да еще срочно?
– Это наше дело, – встрял младший, поддерживая брата.
– Ваше, так ваше. Только за пушки башлять надо. Я товар у серьезных людей беру, там пустой базар не канает.
– Заплатим из нашей доли.
– Ваша доля еще не ваша – пока все общее. Как поделим, так вы свои бабки пересчитаете. Вот это и будет ваша доля.
– Ты что творишь? – возмутился старший. – Башли требуешь, а сам же их не даешь!
– Сейчас не даю, а время подойдет – дам.
– Хорошо. Дай нам стволы и посчитай. Потом из нашей доли вычтешь.
– Да нет, – сказал Золотой. – Такие манцы здесь не проходят. Ты что, в банк пришел за кредитом?
Он снова усмехнулся.
– Или за ипотекой? Может, ты себе в долг хочешь дом построить?
Братья переглянулись еще раз. Такой тон не годился для обращения с серьезными бродягами, к каковым они себя относили.
– Знаешь, что, Золотой? – сказал старший. – Я тебе вот что скажу. Ты нас за лохов не держи! Ждать я тебя не собираюсь. Ты нам бабки отдаешь, и мы отсюда уезжаем. У нас здесь дел больше нет, только проблемы на хвосте висят.
– Хочешь уезжать – уезжай, – кивнул Золотой. – Приедешь – тогда и раздербаним бабло.
– Да нет, мы уже уедем со своей долей, – настаивал старший. – И возвращаться не будем.
– Ну, уезжайте. Я вас не держу.
– Так давай лавэ!
– Ваше лавэ в общем благе. Что, не врубаетесь? Я вам уже двадцать раз сказал!
– Не врубаемся, – сказал старший и, встав, сделал шаг вперед. Младший тоже поднялся и заслонил дверной проем.
– Ах, вот вы как? Оборзели! – Золотой вскочил и резко выдвинул ящик стола.
Это он сделал напрасно, потому что старший Хвост, не раздумывая, тут же ударил его ножом в лопатку, но клинок согнулся и скользнул по кости, из поверхностной, но длинной раны хлынула кровь. Золотой закричал и бросился к выходу, но убежал недалеко, потому что младший ткнул его в бок, причем более успешно – нож провалился в тело до самой рукоятки. А когда он упал – сноровисто перерезал горло от уха до уха.
– Отбегался Золотой, – сказал старший Хвост. – Давай посмотрим, что у него тут есть. Наверняка где-то здесь бабло заныкано…
В выдвинутом ящике оказался старый наган с потертым добела воронением на стволе и барабане, в котором имелось четыре патрона. Они осмотрели все помещение, но кассы не нашли. Початая пачка пятисотрублевок – это было все, что находилось в пиджаке, висящем на вбитом в стену гвозде. Очевидно, карманные деньги Золотого.
– Перстни сними! – сказал старший брат. – Надо тут все обшарить. Он их где-то здесь закопал, зуб даю!
Младший выполнил команду. Хотя он и старался не испачкаться, это ему не удалось: Золотой лежал в огромной луже крови. Пришлось вымыться и застирать брюки в Дону.
Старший Хвост тем временем обошел территорию и даже попробовал, по наитию, рыть ямы то тут, то там. Но слежавшийся грунт не оставлял надежды на успех, и он переходил к другому месту, где тоже не оказывалось признаков недавнего разрытия.
