— Этого мало, — сказал Роман трезвым
голосом, — нужен комплекс мер. Объявить их социально опасными,
нестабильными, намекнуть и на то, что пьющий за бутылку родину продаст…
— Э, э, — сказал предостерегающе Гулько, —
давай без политики! Осточертела.
— Можно, — согласился охотно Скопа. — Пьющий
все продаст! Нестойкий элемент… Слушай, Тарас, смотрел я твои концепты,
красиво, но где ты видел деревья с синими листьями? Давай, дружище, поближе к
реальности! Сейчас она востребована, как никогда! Видеокарты теперь одна другой
круче, так и прут, так и прут! Все потянут.
Они поглядывали на меня, но я мирно хлебал большой ложкой
ароматный борщ и показывал, что я в облаках и не снизойду.
Гулько поморщился:
— Что ты меня каждый день достаешь с этой гребаной
реальностью? Я сегодня срезал угол на дороге на работу через парк, так сразу в
собачье говно вступил!.. Громадное, какого-нибудь перекормленного кане корсо.
Нужна нам такая реальность? Мы делаем мир, в котором должно быть хорошо!
Скопа повел носом.
— А ты подошвы хорошо вытер? — спросил он
озабоченно. — А то запах какой-то…
А Роман вытаращил глаза и сказал протяжно:
— Кстати, это идея…
— Какая?
Скопа сказал обрадованно, не давая Роману вставить слово:
— А говно мобов разбросать по миру!.. Если вляпаешься,
получаешь дебаф или какой-нибудь минус. Пусть даже маленький, но неприятный.
Я молчал, а Тимур наконец оторвался от сочной котлеты
по-киевски, промычал с набитым ртом:
— Тогда развивай тему глыбже. Это если вляпаешься в
говно, скажем, антилопы. А если в говно дракона, то прилипаешь… скажем, на
полчаса.
— Пока не подсохнет и не отвалится, — подсказал
злорадно Скопа.
— Да-да, что-то в этом роде, — согласился
деловитый Роман. — Сделать и говно мобов разноуровневым! Говно жуков и
прочих низколевельных просто не замечаем, ну разве что нубы страдают, средним
доставляет неприятности, а от разбросанных фекалий рейд-боссов могут пострадать
даже хаи.
Тимур одобрил глубокомысленно:
— Да-да, это мысль. А то расслабляются некоторые, прут
из одной локации в другую как в парке, под ноги не смотрят.
Скопа сказал беззаботно:
— Я вообще-то на коне. Если на конские копыта
прилипнет, ну и что? Ему дебаф? Так я для кача все равно с коня слезаю.
— Скорость уменьшить, — сказал Роман. —
Карьер на галоп, галоп на рысь, а если на рыси, то вообще конь перейдет на шаг.
Гулько покосился на меня, я все еще не реагировал, пусть
народ брэйнстормит, наконец он раздул грудь, как самец ящерицы в брачный
период, и рыкнул так, что затряслась посуда:
— Придурки, вы о чем?.. Я ж для примера! Как не надо!
Что не стоит тащить в виртуальный мир из рилайфа! Как это самое, во что
вляпываемся в реале!.. А вы?.. Как не стыдно?
— Деньги не пахнут, — ответил Тимур бодро. —
Если на говне заработаем, как император Диоклетиан, то почему не вставить? Даже
прикольно будет.
— Кому прикольно? — вскрикнул Гулько и чуть не
опрокинул тарелку, взмахивая дланями. — В такую байму приличные люди
заходить побрезгают!
— Откуда знаешь? — спросил Скопа деловито. —
А вдруг как раз попрут? Телешоу вон сколько смотрят!.. А это еще то говно,
любое говно перед их говном вообще запахнет пирожным!
Тимур с таким смаком облизал пальчики, что чувствительный
Роман позеленел и зажал ладонью рот, а глаза полезли на лоб. Немного подумав,
он взял свою тарелку и перебрался за другой стол.
Тимур потер ладони, глаза вспыхнули злорадным блеском.
— А у кого петы, тому совочек вручить и пакетик! Пусть
за своими зверюками убирают. А что? Будем приучать к культуре!
Скопа сказал с сомнением:
— Так совсем замордуем баймера. Нет уж, пусть хоть в
виртуальном мире оттянется… В смысле, отосрется. В реале нельзя, а тут пусть
дефекалит вволю. Даже на тротуаре.
— Какие у нас тротуары? — спросил Тимур с
недоумением. — У нас дикие и неисследованные локации.
— Тогда на памятники старины, — поправил
Скопа. — У нас же везде из песка руины древних цивилизаций. Вот только
собрался подойти и осмотреть, а там на плитах атлантов и лемурцев: «Здесь был
Вася», «Коля + Маша = любов», а также куча говна. И все довольны.
— А любители старины?
Скопа беспечно отмахнулся:
— Они не баймят. Они вообще компов боятся, а инет для
них — сатанинская придумка. У нас же целевая аудитория продвинутых в хай-теке!
Так что все путем. Срать можно вволю!
Тимур засопел, посмотрел умоляюще на меня, но я взялся за
десерт и ни на что не реагирую, он ухватил тарелку и сделал вид, что возмущен,
прямо щас уйдет вслед за Романом.
Скопа схватил его за руку:
— Все-все, сменили тему! Это же мы так. Прикалываемся
просто. Ешь и не думай вовсе, что твоя котлета похожа не только на котлету…
Тимур молча взял тарелку и все-таки ушел к Роману. Скопа
посмотрел ему вслед и сказал задумчиво:
— Может быть, лучше всего забабахать на тему
постъядерного мира? Ну там развалины городов, мутанты всякие, зомби, а мы ходим
с автоматами, у которых патронов немерено, с рельганами и бэфээфами…
— Бефээфами, — передразнил Гулько. — Ты еще
«Золотой Топор» вспомни. Нет, постъядерными, уверен, народ объелся. Что-то эти
баймы, как стадо коров, поперли…
— Почему именно коров? — поинтересовался Скопа.
— Коровы тупее, — объяснил Гулько. — Даже ты
соображаешь лучше. Нет, я другое заметил… Тенденцию!
— Ну-ну?
— Чем больше у народа компов, инета и мобильники чем
навороченнее, — сказал Гулько, — тем сильнее нас тянет в мир меча и
магии. Объелись техникой! Жить без нее не можем, видеокарты покупаем самые
крутые, а мечтаем о волшебстве, драконах и принцессах… Потому байму надо делать
именно на фэнтезийной основе!
Скопа подумал, сказал осторожно:
— Может быть, соединить мир магии и мир технологии?
Гулько отмахнулся:
— Уже делали. Я б не сказал, что успешно. Вроде бы и
вашим, и нашим угождали, а что-то не идет. Фальшь какая-то чувствуется. Вроде
двухголовых монстров. Рейтинг таких байм невысок.
— Может, плохо сделали? — спросил Скопа с
надеждой.
— Да вроде бы, — ответил с сомнением
Гулько, — графика на уровне… И мир детально проработан. И система боя…
Нет, там именно это вот соединение. Многие, не разобравшись, скорее бегут в
такую байму, чтобы хлебнуть того и этого щастя, а потом через месяц уходят
обратно… А в Ультиму вон одиннадцатый год играют! Одни и те же.
