5.1. Что общего между Ливией и Израилем?
Странный вопрос, скажете вы. Жизнь полна странностей, парирую я. Но ответ прост: сто лет назад это были сугубо исторические термины. Эти топонимы были мертвы почти две тысячи лет, материализовавшись лишь в XX в. И, если память об Израиле всё это время жила хотя бы в религиозной литературе, то топоним «Ливия» извлекли откуда-то из сочинений историков-классиков итальянцы всего сто лет назад, и он прижился. Правда, сегодня некоторые силы работают на то, чтобы о Ливии вновь можно было говорить лишь в историческом или географическом смысле, – но об этом ниже.
История запутанная. Древнегреческие греки считали, что Ливия – это внучка Зевса и дочь правителя Египта Эпафа. Она вышла замуж за Посейдона (у римлян – за Нептуна), а потом, видимо, «рассыпалась клоками» по земле, которую и назвали её именем.
Жизнь в Ливии никогда не была лёгкой: если верить всё тем же грекам, в своё время страной поправили Медуза Горгона и Тритон. Редкие аргонавты, забредавшие на пустынный огонёк, шли на деликатесы львам и змеям – основному населению Ливии в те времена. Античные авторы считали это милое местечко третьей частью суши и краем земли. Древние же египтяне прямо называли Ливию миром смерти: возможно, потому, что слишком часто оттуда приходила смерть в Дельту.
Помимо разных гадов в Ливии жили ещё и кочевники. Египтяне окрестили их «либу», и под этим именем их знает даже первая книга Торы. Позже ливийцев стали называть берберами («берберы» – те, кто по-гречески не разумеет: так же как «немцы» – те, кто не знает по-русски). Их пытались захватывать и колонизировать греки, финикийцы, римляне и персы, но более-менее получилось это только у арабов. Термин «Ливия» был быстро забыт: римляне ввели в научно-торговый оборот термин «Африка», европейцы до XX в. продолжали оперировать понятиями Триполитании и Киренаики, ну а арабы стали называть запад и восток Ливии соответственно Траблюс и Барка.
Для чего здесь все эти небылицы? Да хотя бы для того, чтобы показать преемственность в международных отношениях. Занимаясь Ближним Востоком, перестаёшь удивляться тому, что на каждом шагу всплывают многовековые и тысячелетние константы и аналогии. Чуть выше я обмолвился про параллели между событиями в Ливии и на Украине. Об этом, само собой, разговор впереди. Начать же мне хотелось бы с некоторых прелюбопытных наблюдений по историко-мифологической части.
1. В незапамятные времена Ливия произошла от Египта, древние ливийцы заимствовали у древних египтян их верования и даже сами поправили Египтом (XXII династия, III переходный период); сегодня Египет на правах старшего брата делает всё, чтобы собрать Ливию воедино.
2. Тридцать веков назад ливийцы были свирепыми кочевниками, смысл жизни которых состоял в набегах на Дельту; и сегодня по Ливии кочуют миллионные массы людей, а войны всё так же напоминают набеги с той лишь разницей, что дромедаров сменили тачанки с пулемётами.
3. Древние римляне гоняли евреев и берберов. Но к римским развалинам «подходит с грустию их чуждый навеститель», а вот берберы, как и евреи, живут и здравствуют. Потомки тех самых берберов сегодня принимают самое деятельное участие в борьбе за власть в Ливии. Это к вопросу о том, что общего у Ливии и Израиля.
4. В Ливии ещё до нашей эры существовала своя особая система письма, которая получила наименование нумидийской. Современные туареги, обученные своей нынешней письменности («тифинаг»), могут её читать.
5. Ливийцы не едят свинину. Они думают, что им это запретил Магомет. Однако они не ели свинину за тысячу лет до появления мусульманского пророка – об этом написал ещё Геродот. Вот прекрасный пример того, как основатели традиционных религий приспосабливали их к местным обычаям, чтобы они органично усваивались автохтонным населением.
6. Ну и вишенка на торте: две с половиной тысячи лет назад тогдашняя «международная общественность» прославляла воровство в Ливии овец (аргонавтами); сегодня она одобряет воровство в Ливии нефти.
Вооружённые этим ридерз-дайджестом, мы, памятуя о том, что историю и миф не всегда возможно разделить, можем со спокойной душой закончить с лирической частью и перейти к сути вопроса. Как же прошла развиртуализация Ливии из симпатичной мифической нимфы в вызывающее смешанные чувства вполне реальное нефтяное государство в Северной Африке?
5.2. Ливийский синусит и плач по Каддафи
Первый и последний король Ливии – Мухаммад Идрис ас-Синуси – принадлежал к династии, которая до его восшествия на престол правила восточной Ливией уже больше ста лет. Династия выросла из суфийского ордена ас-Синусийя, который попортил колонизаторам немало крови. В условиях лишь номинального присутствия Османской империи именно они оказали основное сопротивление итальянцам в 1911, и даже после поражения турок выступили на их стороне уже в Первой мировой. Во время «реконкисты» Муссолини они лишь ожесточились против итальянцев, так что во второй великой войне они помогали уже англичанам против Роммеля. А уже после войны эмир Барки Мухаммад Идрис ас-Синуси сумел уговорить англичан и французов отдать ему всю Ливию, дав ей формальную независимость. Суверенитет вышел хилый: на территории страны находились десятки военных баз Франции, Англии и США, которые ещё и продолжали расширяться, платя королю некоторую аренду. Там ещё и товарищ Сталин пытался с бочку пристроиться, да клятые империалисты не пустили.
Излечение Ливии от этого запущенного синусита произошло в 1969 г. по египетскому образцу и с подачи египтян: окрылённые идеей панарабизма насеристы создали филиал «Свободных офицеров» в ливийской армии, который и сверг прозападного короля (правда, для ливийского Идриса, как и для египетского Фарука, не нашлось ни занюханной табакерки, ни офицерской арафатки, и он поехал доживать свой век в тот же Египет). Логичным продолжением этого стало подключение Ливии к насеристскому проекту Федерации арабских республик (Египет, Сирия, Ливия), но некто Муаммар аль-Каззафи, предводитель насеристов, сообразил, что это грозит ему потерей власти и, отойдя в сторонку, употребил последующие десятилетия своего правления в Ливии на построение государства с весьма эклектичной идеологией исламского социализма.
К сожалению, наше государство при коммунистах в отношениях с Ливией, как и в отношениях со многими очень гордыми вновь нарисованными на карте афроазиатскими помойками, занимало позицию слабого. Наше многомудрое руководство подарило Ливии невероятное количество денег и оружия, а также целый ядерный реактор. Понятное дело, гордые бедуины в технике понимали мало, так что советские товарищи заодно сдали в аренду Муаммару ещё и тысячи военспецов. Тот услугу оценил: похвалился своему народу, что купил ему иностранцев. История советской общины в Ливии была недолгой и, к сожалению, замазанной грязью: кто-то оставил в этих песках здоровье, пытаясь на пятидесятиградусной жаре научить ливийцев ловчее убивать ради совсем не наших интересов, ну а кто-то, как водится, сделал свой грязный гешефт, что отчасти отражено в отличном фильме «Русский перевод».
Между тем, Муаммар аль-Каззафи был преступником, международным террористом. Он давал прямые указания по убийству мирных жителей и разворачиванию террористической деятельности против французов в Африке (под французами я подразумеваю как североафриканскую их общину, так и государство в целом). Нет сомнений, борьба с империалистами – дело благое. Партизан остаётся партизаном, взрывая казарму оккупантов, но партизан превращается в террориста и бешеную собаку, убивая мирняк. Каддафи финансировал террористов в Северной Африке с 60-х годов; я не удивлюсь, если выяснится, что т. н. «Аль-Каида в исламской Магрибе» создана на его капиталы. Наших генсеков-осмомыслов Каддафи просто использовал, выкачивая из них невероятно щедрые подарки за обещания любви. Много позже, в 2008 г., он милостиво согласился дать нам подряд на железную дорогу, стоимость которого была вчетверо меньше суммы его долгов. То есть – вдумайтесь – он сказал следующее: три четверти своего долга вам я вам прощаю, а остальное отработаете. Но и той малости мы не дождались.
