Они ведь не драться пришли, как бы сильно они друг друга ни ненавидели. Они пришли посмотреть на девушку, стоявшую теперь в центре арены, засыпанной серым песком. В этом бесконечном пространстве, далеко внизу, Хорана казалась маленькой и хрупкой. Ее участь была предрешена, да и сама охотница не сопротивлялась судьбе. Она просто ждала, когда все будет готово.
Сколько бы Дана ни напоминала себе, что помочь ей нельзя, сердце все равно болезненно сжималось. Когда Амиар и Роувен отошли в сторону, обсуждая что-то, девушка наклонилась к Унике.
– У меня тут вопрос есть. Помнишь, когда мы были в Аменти, ты говорила, что после смерти феникса остается пламя?
– Так и есть, – подтвердила ведьма.
– Я вот все думаю: а почему в том зале, где умер Кей, никакого огня не осталось?
– Не знаю, – пожала плечами Уника. – Должно быть, его поглотило магическое пламя.
Знаешь, как лесные пожары иногда тушат: один огонь пускают навстречу другому.
– А это нормально вообще?
– Нет. Но в его смерти нет ничего нормального. Я, например, до всей этой истории была уверена, что драконье дыхание не может убить феникса. В природе эти два вида часто сражаются, но всегда – на равных, никогда не знаешь, кто победит. Если бы дракон мог одним выдохом убить феникса, все было бы не так сложно! Но Кей умер, и говорить больше не о чем.
Действительно, умер. Возможно, потому, что был неопытным и молодым. Он вырос среди инквизиторов, мало что знал о способностях своего вида, вот и не смог защититься. Да и потом, против него использовали не настоящее драконье дыхание, а артефакт, поэтому все закончилось печально.
Но что если нет? Что если они ошиблись?
Странный низкий звук отвлек Дану от размышлений о фениксе. Он был похож на мелодию горна – только очень громкую, заставившую всех замолчать. Их предупредили, что бой вот-вот начнется.
Услышав сигнал, Хорана громко объявила:
– Я хочу воспользоваться правом на испытание. Если я пройду его, клан Мортем проведет меня в мир мертвых и поможет найти одну душу.
– Твое желание принято, – донеслось с одного из балконов. – И если ты останешься в живых, оно будет выполнено.
– Больше мне ничего и не нужно.
Она готова была умереть ради Кея. А он уже умер ради нее! Но если так, почему не подал ей знак из мира мертвых, когда она была так близко? Сомнения, которые в итоге победили Хорану, не появляются на пустом месте. Она поверила словам Даны лишь потому, что за эти восемь лет не сумела подобраться к его душе. Она разочаровалась в себе – ведь она не сомневалась, что он мертв.
А если не мертв, где он тогда может быть? Дана своими глазами видела, как его убили. Хотя, если задуматься, и она, и остальные видели не все. На пару секунд вспышка магического пламени ослепила их. Этого могло быть достаточно, чтобы история завершилась совсем не так, как они думали.
И все равно непонятно, почему Кей не вернулся к ней. Не захотел, обиделся? Это бред. Он жил этой любовью, дышал ею, так же, как Хорана. Что могло помешать ему? Или… кто мог помешать ему?
На краю арены появились огромные, от земли до неба почти, ворота. За ними уже бушевало пламя, чудовища должны были шагнуть в этот мир. Время истекало.
Амиар, занявший кресло рядом с ней, напряженно смотрел на арену. Он, как и остальные, не собирался ничего делать, только наблюдать. Но Дана так не могла, она понимала, что ответ где-то совсем близко. И теперь, глядя на Хорану, она вдруг почувствовала, что нашла его.
Девушка понятия не имела, права ли она, однако медлить она не собиралась. Дана снова наклонилась к Унике:
– Послушай… Магические сферы могут записать все, что происходит перед ними. А есть какое-нибудь заклинание или артефакт, который может передать кому-то то, что происходит здесь сейчас?
– Нет, – покачала головой ведьма. – По крайней мере, я о таком не слышала.
– Я могу помочь, – неожиданно предложила Эйтиль. – Простите, что подслушала, но у дриад просто острый слух, я не специально.
– Не страшно, – заверила Дана. – Так ты можешь помочь или нет?
– Я уже сказала, что да. Если ты хочешь передать кому-то то, что происходит здесь, я пошлю к нему одну из своих стрекоз. Она ужалит его, и он сможет видеть то, что я вижу своими глазами. Вот только я не знаю, как выпустить стрекозу из этого мира…
– Думаю, Наристар сможет, – сказала Дана. – Если он переправил сферу из Ланесто в лесную хижину, то и стрекозу куда надо выпустит.
– Да, но кому ты собралась это показывать? – удивилась Уника.
– Если я скажу, вы все равно мне не поверите…
Собственная теория казалась Дане безумной настолько, что она не хотела говорить о ней даже Амиару – он бы только посмеялся! Но на арене уже распахнулись огромные ворота, а значит, времени на другое решение не осталось.
* * *
Со смертью этой девушки решалась львиная доля его проблем, но Амиар все равно был не рад этому. Он слишком хорошо понимал Хорану: если бы кто-то отнял у него Дану, он бы поступил так же, как она. Поэтому за ее последним сражением он наблюдал без триумфа. Во всем этом было что-то бесконечно неправильное… Они все, нарядные и защищенные, приготовились смотреть на чужую агонию, как на какое-то представление.
И все же помогать Хоране Амиар не собирался. Не из-за ненависти или мести, он просто знал, что в этом нет смысла. Она не хотела жить без Кея, поэтому и спасения не ждала.
Ворота распахнулись, и дальше все происходило очень быстро. Семь тварей, скрывавшихся на той стороне, рвались в бой. Их злоба сдерживалась веками, и теперь, когда им дали шанс пролить кровь, они готовы были сделать это любой ценой. Магические печати не давали им покинуть арену и добраться до магов, собравшихся на каменных балконах. А значит, их жертвой могла стать только девушка, которая сама пришла к ним.
В целой череде лап, копыт, щупалец и когтей сложно было различить, где заканчивается один монстр и начинается другой. Они налетали друг на друга, рычали и выли, и от их объединенной энергии дрожала земля. Даже Амиару, который с детства слышал об этих тварях, было не по себе рядом с ними, Дана и вовсе испуганно вжалась в кресло.
Он взял ее за руку и тихо сказал:
– Мы можем уйти отсюда в любой момент.
– Нет, – решительно покачала головой Дана. – Мы должны остаться до конца.
Обычного инквизитора эти существа мгновенно разорвали бы на куски, но Хорана Иллари была особым случаем. Чтобы справиться с Ангелом тысячи лезвий, даже им бы пришлось постараться. Она не могла полностью блокировать их магию, но что-то у нее получалось, и этим она облегчала себе задачу.
Среди освободившихся чудовищ выделялся каменный колосс. Голова этого существа, напоминавшего человека, слепленного из глины ребенком, поднималась выше стен амфитеатра. Размер и грубые контуры тела замедляли его, но он и не собирался сам ловить охотницу. Из его тела вылетали десятки металлических цепей, старавшихся поймать Хорану, скрутить, раздавить.
