«Югири» и «Акацуки» удалось связать боем оба русских истребителя 1-го отряда, не позволив тем добить с ближней дистанции неуправляемый «Касуми». Воспользовавшись обстоятельствами, «Кагеро» с «Муракумо» на буксире исчезли в ночной тьме, словно пресловутые ниндзя, а все брандеры либо уже пошли ко дну, либо вот-вот должны были отправиться в гости к Нептуну. Операция провалилась, и самураям нужно было подумать, как спасать свои собственные шкуры – к месту боя спешил «Варяг», из гавани выходили «Паллада», «Новик», плюс парочка истребителей-«французов».
Сообразив, что один из кораблей противника имеет проблемы с управлением, капитан 2-го ранга Беляев повернул свою канлодку прямиком на «Касуми», рассчитывая протаранить врага. За время боя «Кореец» получил множество попаданий: вышла из строя часть артиллерии, включая восьмидюймовое орудие главного калибра, имелись многочисленные пробоины в корпусе и в дымовой трубе. Несмотря на это, русские моряки продолжали вести бой, прикрыв «Расторопный», который занимался спасением экипажа «Гиляка».
К сожалению, «Кореец» не успел осуществить таран – исправив рулевое управление, «Касуми» проскочил под носом у канонерской лодки и дал полный ход, исчезая в темноте. В следующее мгновение «Бдительный» и «Беспощадный» атаковали торпедами, разрядив все шесть своих минных аппаратов. Спустя минуту одна из торпед «Бдительного» угодила в «Акацуки», произошёл взрыв котлов, разломивший истребитель противника напополам.
Соотношение сил ещё больше изменилось в пользу русских, и положение «Югири» в любой момент могло стать полностью безнадёжным. Не медля ни секунды, капитан-лейтенант Кагивада отвернул в сторону, стремясь быстрее вывести свой корабль из боя. Русские какое-то время преследовали «Югири», нанеся ему новые повреждения, но затем неожиданно отстали.
Причиной прекращения погони стало появление четырёх истребителей Первого отряда, которые подошли с зюйд-веста. Отряд капитана 1-го ранга Асайи расстрелял все свои торпеды в бою с группой «Гремящего», а по мощи артиллерии никак не мог состязаться с «Варягом», подходившим с норд-веста. Выпустив пару десятков снарядов по «Корейцу», не вовремя угодившему в луч берегового прожектора, японцы поспешили убраться прочь, чтобы не попасть под ответный огонь русских крейсеров.
Вопреки ожиданиям капитана 1-го ранга Асайи, русские не стали преследовать его отряд, предпочтя дождаться рассвета на внешнем рейде у берега Тигрового полуострова. Восход солнца осветил кильватерную колонну из четырёх бронепалубных крейсеров, готовую драться с кораблями вице-адмирала Камимуры, приблизившимися к крепости. Причём драться русские собирались, не выходя из-под прикрытия своих береговых батарей, что совершенно не устраивало командующего Второй эскадрой. После короткой перестрелки с «Новиком» и «Аскольдом» четвёрка японских броненосных крейсеров легла на курс отхода и спустя пару часов скрылась за горизонтом.
Соотношение потерь с обеих сторон оказалось примерно одинаковым. Гибель «Гиляка» отчасти компенсировалась потоплением «Акацуки» с большей частью его экипажа. Потеряв носовую часть, надолго вышел из строя «Сторожевой», многочисленные повреждения получили «Кореец» и «Лейтенант Бураков». У японцев были повреждены и требовали серьёзного ремонта три истребителя, что вынудило адмирала Того дополнительно изъять из состава Второй эскадры 4-й отряд истребителей, оставив в распоряжении Камимуры лишь малые миноносцы.
В отличие от японцев, русские не имели возможности пополнять свои силы за счёт тыловых соединений, поэтому повреждение пары истребителей огорчило Макарова больше, чем гибель новой канонерки. Вопреки своим изначальным взглядам, вице-адмирал с подачи Алексеева утвердился во мнении, что тихоокеанцы не могут позволить себе подобный размен кораблями, так как японцы имеют значительное превосходство в численности минных флотилий.
– Ещё один-два боя с подобными результатом, и внутренний рейд будет заставлен повреждёнными истребителями, как посудная лавка глиняными горшками, – произнёс Степан Осипович на совещании штаба эскадры на борту «Петропавловска». – Господа, больше нельзя откладывать минирование подходов к гавани. Николай Карлович, берите под своё командование «Амур» и «Енисей» и завтра же начинайте выставлять заграждения. Минирование бухты Янтоува придётся отложить дней на пять-семь. Как раз успеем починить все разрушения на «Баяне».
В Порт-Артуре катастрофически не хватало квалифицированных мастеров и рабочих вообще, чтобы быстро провести ремонтные работы одновременно на десятке кораблей. Обеспокоенный медлительностью и нерасторопностью в порту, Макаров попытался расшевелить Греве, но это привело к серьёзному конфликту с последним. Контр-адмирал разразился потоком жалоб на действия временного начальника эскадры, и по прибытии в крепость Алексеев был вынужден выступить в роли миротворца между своими подчинёнными.
Макаров, впрочем, не успокоился и приказал Греве немедленно перевести всех мастеровых и инженеров из порта Дальний, после чего эвакуировать оттуда все материалы и оборудование. Кроме того, вице-адмирал предложил мобилизовать всех квалифицированных рабочих из гражданских, как русских, так и китайцев, поставить тех и других на довольствие флота. Затем командующий флотом обратил свой взор на железнодорожное депо, где также нашлось некоторое количество мастеровых требуемых специальностей.
Преподнеся сюрприз, Николай Второй назначил главнокомандующим сухопутными силами в Маньчжурии генерала Куропаткина. В то же самое время Линевич оставался врио вплоть до приезда нового начальника, который явно не торопился с прибытием. Побеседовав с генерал-губернатором Приамурья с глазу на глаз, наместник убедил Николая Петровича, что тому следует инициировать исполнение последнего предвоенного плана – так называемого «пожарного плана», разработанного лично Алексеевым.
– На данном этапе японцы ни за что не рискнут высадить десант на северном побережье Ляодунского залива в районе Инкоу, поэтому отряд генерала Кондратовича следует срочно перебросить к Ялу, – авторитетно заявил наместник. – Мищенко и его казаки не имеют сил, чтобы задержать японцев в Корее. Нам нужно любой ценой удерживать оборону по реке Ялу, пока из России не начнут прибывать свежие части.
Линевич согласился с доводами генерал-адъютанта, заметив, что у Куропаткина может быть своё собственное мнение о том, где должна проходить линия обороны Маньчжурской армии. К тому же, пока японцы протопают через всю Корею, пройдёт месяца полтора-два, а то и более. В общем, генерал-губернатор Приамурья вряд ли сумеет записать на свой счёт очередную победу над узкоглазыми, и все ордена и лавры достанутся новому командующему.
Утром 12 февраля в Харбин пришла новая телеграмма из штаба адмирала Макарова. Не откладывая дело в долгий ящик, спустя сутки японцы оперативно отомстили за неудачу с брандерами. Глубокой ночью русские корабельные дозоры вновь были атакованы четвёркой вражеских истребителей, добившихся попадания одной торпедой в «Палладу». Крейсер удержался на плаву, сохранил ход и на рассвете самостоятельно перешёл на мелководье у Тигрового полуострова. Перейти на внутренний рейд пока не представлялось возможным, так как командующий приказал выводить в море все наличные силы, намереваясь дать бой появившимся на горизонте японцам.
