— Что вы сказали?
— Что слышали! Ай!
Для начала в джинсы что-то ткнулось, а потом меня ощутимо тяпнули за ногу. Что?.. Тяпнули?
Обернувшись, увидела крайне недовольную морду, с которой на меня взирали пронзительно-голубые глаза. Укоризненно так — чего приперлась, да еще спать мешаешь? В океане белого цвета я не заметила спящую на низком угловом диване… снежную виари. В том, что это девочка, сомнений не было. Во-первых, она значительно меньше любого виара. Во-вторых, у нее не было гребешка, а шерстка гораздо длиннее и гуще. Собственно, из-за белой, с едва заметным в лучах солнца голубоватым отливом, шерсти я ее и не углядела сразу. Даже поблескивающие серебристые чешуйки были укрыты драконьим пухом. Но ведь у нас такие не водятся, она…
— Подарок ферна Норгхара, — сообщил Халлоран, заметив мое пристальное внимание. — Эрри привезли прямиком из Ферверна.
Он почесал виари за ухом, и на голове той расцвел пушистый цветочек.
— Эрри?
— Эрристарна Менгар Лоргхен Третья. Так написано в родословной.
Обалдеть. Родители у нее, должно быть, призеры в стопятидесятом поколении. Ну или около того. Эрристарна Менгар Лоргхен Третья, похоже, по этому поводу не испытывала вообще никаких чувств. Потому что зевнула она во всю пасть точно так же, как найденный на улицах Мэйстона Марр. Потянулась и снова свернулась клубком, выказывая всему миру, а особенно мне, нашу примерную значимость в ее понимании.
— Почему вы не сказали, что у вас есть виари?
— Мы с вами постоянно сворачивали с темы.
Когда он улыбался — так, как сейчас, и зелень его глаз казалась напоенной солнцем, насыщенной как листва, Халлоран воспринимался совсем нестрашным. Больше того, мне вдруг захотелось потянуться к нему, привстать на цыпочки и коснуться губами губ. Просто чтобы проверить, вернется ли это странное огненное притяжение, которое набирало силу, как пожар во время налета, и чуть не спалило меня в ночь выступления.
— Пойдемте обедать. — Он подал руку. — Набегались, наверное, пока пытались сделать перевод.
— Зачем вы все время все портите?
— А почему вы не можете просто принять мою благодарность?
От такого заявления я даже руку его приняла, позабыв обо всем, что собиралась ему сказать. Воспользовавшись замешательством, Халлоран увлек меня в сторону кухни.
— Благодарность за что?
— За то, как вы пели для моей матери.
— Шутите? Да вы меня придушить были готовы.
— И сейчас готов. Вам действительно стоило бы устроить встречу с ремнем.
— Вы немного противоречите себе или я что-то путаю?
Просторная кухня находилась на теневой стороне, из-за этого здесь было немного прохладнее.
— Я все объяснил у вас дома.
Попыталась вспомнить, что именно он мне объяснил, но в голову ничего особо не приходило.
— Не уверена, что в ту ночь я была в состоянии слушать, местр Халлоран.
— Разумеется, не были. Вас сжигала собственная сила.
Собственная… что?
Я чуть не споткнулась о ножку барного стула, потому что уставилась на иртхана. Но он оставался невозмутим.
— Вы сказали, что я спровоцировала всплеск силы.
Это я помнила точно. Так же как наши огненные объятия.
— Да. — Халлоран отодвинул стул, приглашая меня сесть за прямоугольный стеклянный стол, в котором отражались высоченные потолки и два висячих светильника, напоминающие скопление астероидов вокруг разгорающихся звезд — особенно сейчас, когда солнце играло в гранях. Они располагались настолько низко, что при желании их можно было потрогать.
— Но вы ни слова не сказали, что это была моя сила.
— Я ни слова не сказал, что она была не ваша.
Ну-с… прителепортанулись.
Наверное, когда тебе сообщают такую новость, положено прыгать до потолка, гнусно ругаться или вообще как-то обозначить свое отношение к происходящему, но я просто таращилась на стоявшее рядом драконище.
— Это значит… я там… то есть…
Понимая, что сформулировать что-то с первого раза не получится, замолчала.
— Леона, в вас течет кровь иртханов. — Халлоран открыл духовку, и по комнате потянулся аромат запеченного с овощами мяса.
— И давно вы об этом знаете?
Раздался еле слышный щелчок, и по рукам потянуло прохладой: включилась автоматическая вытяжка.
— Предположил, когда вы рассказали про Марра.
В другой раз я бы удивилась раскладывающему на тарелки еду Халлорану. Халлорану, который достал бокалы и сам открыл бутылку вина, сам наполнил бокалы и протянул мне салфетку, которую я неосознанно расстелила на колене. В моем представлении вокруг него должны были разгуливать полуголые официантки с опахалами, в крайнем случае домработница. Которая накрывает на стол и исчезает так же незаметно, как появляется, сливаясь со стенами и шкафами, чтобы не нарушать идиллию. Но сейчас мне и так было чему удивляться.
До переезда мама работала горничной в отеле, в элитном отеле Раграна. Отец вполне мог быть одним из постояльцев или… не знаю, кем-то из гостей на деловой конференции. Как местным, так и приезжим. Был ли это короткий роман или же вообще мимолетный, ничего не значащий секс? Но о светлых, да и о ничего не значащих моментах так не вспоминают. Хорошо, если мама хотела того, что между ними произошло, а если…
Меня передернуло. Я отчетливо поняла, что чувствует Танни.
Не хочу ничего знать о своем отце. Ни-че-го.
Пристальным взглядом Халлорана меня пригвоздило к спинке стула. Пошевелиться не получалось и дышать тоже. Взглядом или осознанием? Так вот зачем он возил меня к драконам. Вот зачем перед выступлением меня допрашивал Норгхар. Что, если они уже знают? Знают, кем был мой отец? Хотя почему был. Иртханы за счет магии очень долго живут, да и стареют медленнее людей.
Мне снова захотелось что-нибудь разбить. Или водички.
— Можно мне воды? — поинтересовалась, оглядывая идеальную кухню.
Ореховые тона, точечные светильники, шкафы: в отличие от гостиной и холла здесь было царство стекла и металла. За исключением разве что полов, я буквально чувствовала исходящее от них тепло. Передо мной поставили графин с водой и высокий стакан, но я на них едва посмотрела.
— Леона, я не знаю, кто он.
В его голосе отчетливо слышалось «пока». Каким-то чудом Халлоран снова влез в мою голову.
— Я не хочу знать. Слышите?
Посмотрела в прозрачный стол, и отражение моргнуло.
— Так что на самом деле произошло на выступлении?
Спросила, чтобы отвлечься. В голове и так творилось что-то похлеще налета: джумбийские танцы в перевернутой комнате, объятой огнем.
