«В высокоразвитых странах Запада и России проявляется весьма большой интерес к успехам Китая, который, по прогнозам японских экспертов, уже через 15 лет выйдет на первое место в мире по общему объему производимой продукции. Не следует забывать, что в этой социалистической стране уже с 1978 года идут экономические реформы, инициатором которых стал один из самых ловких политиков нашего бурного века и соратник Мао Цзэдуна Дэн Сяопин. Возникает вопрос о том, каким стало бы лицо мира, если бы Китайская Народная Республика образовалась не в 1949 году, а на 12 лет раньше. И это ведь могло произойти не только в силу случая (прелюбопытно, что для дальневосточного мышления случай – это и есть закон), когда появилась возможность ликвидировать Чан Кайши, но и благодаря сложившимся объективным условиям.
Известно, что в 1911 году в Китае на смену тысячелетней империи пришла республика под президентством мыслителя и реформатора Сунь Ятсена. Его программа представляла собою “Три народных принципа”: национализм (свержение маньчжурской династии и восстановление суверенитета китайцев), народовластие (установление демократии) и благосостояние (уравнение прав на землю).
Для реализации этой программы Сунь Ятсеном еще в эмиграции стал во главе революционной “национальной” партии Гоминьдан. Когда в России свершилась Октябрьская революция 1917 г., он установил контакт с Лениным, благодаря чему советское правительство направило в Китай видных военачальников и политического советника (Бородина). Нет ничего удивительного в том, что партия Гоминьдана превратилась в центр, притягивающий все левые китайские силы. После смерти Сунь Ятсена Гоминьдан возглавил Чан Кайши, сумевший приобрести большую популярность и в Китае, и за рубежом.
“В 20-е годы и позже Китай был раздираем гражданской войной между различными милитаристскими лидерами, – пишет И.М. Дьяконов. – Объединение в Гоминьдане левых радикалов с коммунистами оказалось недолговечным. Бывшие союзники стали вооруженными врагами, разделившись и территориально. Чан Кайши никогда не осуществлял власть на всей территории Китая, и столицей его был не Пекин и даже не Нанкин, а Чунцин на юго-западе страны. Однако большинство государств мира признавало именно Китай Чан Кайши”259. Это связано, в частности, с тем, что в 1926 году Чан Кайши стал главнокомандующим, причем в результате знаменитого Северного похода (его план был разработан советскими военными специалистами вместе с Блюхером) к контролируемым им территориям оказался присоединенным ряд многонаселенных провинций и крупных городов. Именно армия превращалась в опору новой власти в подотчетных Чан Кайши провинциях. Он образовал национальное правительство, заставил признать его северных милитаристов, объединив тем самым Китай. “Все политические сипы в стране, кроме коммунистов, резко осудивших переворот и начавших собственную революционную борьбу, признали правительство Чан Кайши”260.
В 1931 году в Маньчжурию вторглись японские войска под надуманным предлогом и оформили ее захват как “освобождение” империи Маньчжоу-Го. Императором был поставлен внук последней властвующей императрицы Цы Си, по ее завещанию провозглашенный императором Китая в годовалом возрасте Пу И. Данная операция обострила междоусобные разногласия, которые ввергли Китай под властью Гоминьдана в длительную войну с северными милитаристами, с Японией, позже с Красной армией Мао Цзэдуна.
Для нас существенным является то, что Чан Кайши повел борьбу с коммунистическими армиями. Английский исследователь П. Джонсон в своей оригинальной монографии “Современность. Мир с двадцатых по девяностые годы” пишет о сложившейся ситуации следующее: “Летом 1934 г. коммунистические армии Китая с политическим комиссаром Чжоу Эньлаем были близки к разгрому от рук гоминьдановских сил Чана и его германских советников фон Зеекта и фон Фалькенхаузена. Осенью коммунистические военачальники решили начать акцию, ставшую позднее известной как “Великий поход”, якобы для борьбы с японцами на севере, а на самом деле – чтобы избежать окружения пулеметными гнездами и колючей проволокой Чан Кайши… Примечательным было то, что во время похода Мао впервые взял в свои руки контроль над основными коммунистическими силами”261.
В конце 1936 г. “Великий поход” был завершен и одновременно заканчивался процесс концентрации власти в руках Мао Цзэдуна, который считал, что необходимо расстрелять Чан Кайши. И надо же такому случиться, что именно в это время произошел “Сианьский инцидент”, когда генерал Чжан Сюэлян отдал приказ своим частям арестовать Чан Кайши: “Было раннее утро 12 декабря. Чан Кайши вскочил с постели, едва послышались звуки приближающейся стрельбы. Бросился в нижнем белье к задней двери, она оказалась блокированной. Что же все-таки произошло? Если восстание, то силы слишком неравны: в распоряжении Чан Кайши всего лишь несколько десятков охранников и солдат. Стрельба между тем не затихала. Чан понял: это мятеж, “заговорщики” осмелились поднять руку на “вождя нации”! Они приближались к резиденции. Охранники просили генералиссимуса как можно скорее, пока есть возможность, скрыться…”262
Однако скрыться Чан Кайши не удалось, его обнаружили и под охраной привезли в штаб к Янь Хучэну. В Сиань прибыл Чжоу Эньлай и от имени ЦК КПК предложил мирным путем урегулировать инцидент, чтобы объединить Китай в целях борьбы с Японией (в этом был заинтересован Коминтерн). И Чан Кайши, который сделал немало в последние годы для уничтожения коммунистов, благодаря позиции Мао Цзэдуна (подавившего свои эмоции, чтобы спасти своего политического и личного противника) избежал расстрела. И дальше события пошли своим путем, закончившимся победой Мао Цзэдуна и образованием в 1949 году КНР.
Весьма интересно рассмотреть данный случай: Чан Кайши расстрелян, и как могли бы после этого развиваться события в Китае дальше?
Поэтому займемся данным неосуществленным сценарием мировой истории, чтобы увидеть альтернативный вариант этого процесса.
Итак, предположим, что Мао Цзэдун удовлетворил свои политические и личные амбиции, настояв на расстреле Чан Кайши. Его действия совпадали с интересами политических сил разной ориентации: “В Нанкине сианьские события были восприняты по-разному. Многие среди высокопоставленных правительственных чинов потирали руки: будущее Китая не может, как полагали они, ставиться в зависимость от Чан Кайши… Японцы, а к ним примыкали немцы и итальянцы, подумывали о создании в сотрудничестве с Хэ Инцином прояпонского марионеточного правительства во главе с Ван Цзынвэем”263.
Однако действия Мао Цзэдуна в деле с расстрелом Чан Кайши вызвали негативную реакцию Советского Союза, ибо они задели его интересы, а именно: Москва стремилась уйти от конфронтационной политики с Японией. И как раз-таки к моменту “сианьского инцидента” для этого сложилась весьма благоприятная ситуация. В начале 1936 года молодые японские офицеры подняли путч, в котором приняли участие 1500 солдат токийского гарнизона (в их состав входили гвардия, два элитных полка и артиллерийские части). Ими были заняты суд, здания парламента и штабы армии, флота и полиции, окружен императорский дворец. Специальные взводы ликвидировали адмирала Сайто, начальника военного образования и министра финансов и стремились расправиться с императором. Император и премьер-министр адмирал Окадо уцелели, а флот вместе с императорской гвардией подавил путч264.
