Пока Америка и Китай и не союзники, и не враги. Процесс согласования национальных интересов будет продолжаться долго, но обе стороны будут сохранять мир в отношениях, будут отстаивать самостоятельность, будут пытаться навязывать свою волю партнеру, будет продолжаться борьба за равноправие и независимость каждого из партнеров» 418. Вполне естественно, что в отношениях Америки и Китая существуют пока не решенные важные проблемы, касающиеся картин мира и менталитета, социокультурных ценностей, торгового оборота и экономических интересов, политических отношений между народами и государствами.
В настоящее время Китай как восходящий гигант находится в потенциальном конфликте с Америкой, что весьма рельефно проявляется в различного рода киберконфликтах. Ведь «стратегические усилия Китая направлены на укрепление своих глобальных политических позиций и позиций в сфере безопасности на основе экономической мощи, финансовой экспансии, активизировавшейся в период глобального экономического кризиса, и позитивного имиджа, обретенного Китаем в последние два года – как страны, чей внутренний спрос и чья финансовая помощь способствовали оживлению мировой экономики, а также помогли отдельным странам легче преодолеть кризис»419. В ходе осуществления своих серьезных стратегических амбиций Китаю приходится сталкиваться по тем или иным глобальным и региональным проблемам безопасности с мировыми лидерами, особенно с Америкой. Наиболее наглядно это проявляется в киберпространстве, которую Америка воспринимает как территорию, «где происходит борьба», территорию, «на которой Соединенные Штаты обязаны доминировать…»420.
В свое время Америкой была принята национальная военная стратегия ведения киберопераций, которая признает реальность кибервойны как краеугольного камня современной боеспособности. В этом документе подчеркивается, что цель Америки – «обеспечить стратегическое превосходство США в киберпространстве», что это «превосходство» необходимо для того, чтобы гарантировать «свободу действий» американским военным и «лишить ее наших противников». Для этого Америка должна первой атаковать своих противников в киберпространстве: «Необходимо расширить возможности нападения в киберпространстве и удерживать инициативу»421. Более того, для обеспечения своего стратегического превосходства в киберпространстве Министерство обороны США рассматривает кибератаки одним из основных механизмов ведения войны, что просматривается в тезисе о необходимости уничтожения серверов противника с целью защиты от кибератак. Следует иметь в виду то, что Америка осуществляет кибероперации против Китая, стремясь его ослаблению и в конечном счете к его деструкции прежде всего в сфере культуры.
Отношения между Америкой и Китаем противоречивы, что обусловлено различием параметров их цивилизаций и сложившейся ситуацией в мире с его новыми вызовами и угрозами. Существенно то, что Америка рассматривает Китай в качестве наиболее серьезной угрозы своей безопасности из-за его восхождения как мощного глобального конкурента. В то же время Китай устами своих генералов предупреждает, что в случае вооруженного столкновения из-за Тайваня он нанесет ядерные удары на сотни американских городов422. Однако следует иметь в виду то фундаментальное обстоятельство, что между Америкой и Китаем уже идет особая война – интеллектуальная война, исходящая из потенциала их культур, где решающая роль, в конечном счете, принадлежит этическим ценностям. Необходимо иметь в виду тот момент, что каждая цивилизация имеет своего планировщика, задающего цель ее развития и определяющего стратегию достижения этой цели423. Именно этот планировщик вырабатывает присущую данной цивилизации интеллектуальную иммунную систему.
Ведь каждая цивилизация как единство социума и культуры имеет свою интеллектуальную иммунную систему, в которой немалое место принадлежит этике, или этосу как совокупности ценностей, убеждений и норм жизни, глубже которого является только генетическая основа человека424. Этика представляет собою весьма слабую силу, однако она оказывается весьма действенным фактором существования и развития общества. Не случайно в современном бизнесе много внимания уделяется этическим основам деятельности человека и общества, ибо они служат прочным фундаментом всей социальной жизни в качестве духовного фактора. «И именно поэтому ваша честность в измерениях и просчетах способна наделить вас таким ощущением духовной чистоты, какого вам не достичь ни одним религиозным ритуалом»425. Именно этика дает возможность эффективного управления государством и обществом, поведением индивидов, что обеспечивает им защиту от различного рода угроз и опасностей.
Значимость этики как мягкого и одновременно самого мощного средства защиты в контексте интеллектуальных войн объясняется тем, что ядром сущности человека является система нравственных ценностей, интериоризованных в процессе освоения культуры426. В обществе знания, точнее, в обществе научного знания, или информационном обществе Запада и Востока, именно культура с присущей ей этическими ценностями играет первостепенную роль. К тому же планировщики цивилизаций включают в себя те или иные этические ценности, часто облаченные в религиозную оболочку. Исследования показывают, что в информационном обществе в немалой степени повышается релевантность культуры, культурной программной поддержки психополитической структуры влияния. Еще в 1998 г. представителями Кубы на мировой конференции ЮНЕСКО в Гаване было сформулировано положение, согласно которому культура является «оружием XXI столетия». Действительно, в современных интеллектуальных (психологических, информационных) войнах используется весьма эффективно сконструированные мифы. Последние позволяют устанавливать психокультурные параметры на уровне подсознания посредством медиации и интерпретации, что делает культуру «самым современным видом оружия»427.
Особенно рельефно значимость культуры как самого современного вида оружия, используемого в интеллектуальных войнах, проявляется в потенциальном конфликте между планировщиками западной и китайской цивилизаций (между Америкой и Китаем). Этот потенциальный конфликт обусловлен не только различием экономических моделей, но и разными параметрами их цивилизаций, разными системами ценностей. Западные ценности основаны на посылке о неотъемлемых правах человека, которые неправомерно отчуждать от индивида ни при каких обстоятельствах, даже во имя достижения высшего общественного блага. Согласно принципу политического философа Д. Роулса, демократические ценности и права (в том числе и политические права) человека имеют приоритетное значение, они не могут быть предметом ни политического торга, ни разменной монетой при реализации интересов общества428. Другими словами, интересы индивида являются приоритетными перед интересами общества, его институтов и учреждений.
«Азиатские ценности», напротив, характеризуются приоритетом общины (различных сообществ, народа, нации) перед интересами индивида, что дает возможность жертвовать политическими правами отдельных индивидов, чтобы достигнуть, например, устойчивых высоких темпов роста и социального равенства. В общем, может оказаться, что «азиатские ценности» станут более привлекательными, чем протестантская «свобода личности с правами человека». «Одно время казалось, что Запад, поставивший на личную свободу и права человека, сумел обогнать все другие цивилизации и экономически, и в военном и культурном отношении, так что им оставалось только подражать Западу, чтобы добиться таких же успехов. Однако новый подъем Восточной Азии в послевоенный период, и особенно центра Восточной Азии – Китая, заставляет думать, что в соревновании цивилизаций еще рано ставить точку»429. Соревнование цивилизаций в данном случае означает интеллектуальные войны, которые ведутся между западной (американской) и восточной (китайской) цивилизациями, исход которых отнюдь не является однозначным. Дело в том, что в последние десятилетия XX столетия одним из структурных сдвигов (наряду с распадом мирового социализма и глобализацией) является феномен Возрождения Востока.
