– Может, ее и не крали? – донеслось оттуда тихое бормотание капитана. – Сдуло ветром, и все.
Настя захихикала. Том был объемный. Его мог сдуть со стола разве какой-нибудь смерч.
– Нету, – наконец вытащил голову из-под дивана порядком разочарованный капитан. – Ну поселок достался! С вами тут прямо хоть ясновидящим становись. Или за консультацией в «Третий глаз» обращайся, – вспомнил он популярную передачу о колдунах и паранормальных явлениях. – Ладно. Будем расследовать. Про что хоть книга-то эта была, Наталья Владимировна?
– Уникальнейшее издание, посвященное роду Борских, – выспренне отвечала хозяйка дома. – Незабвенный мой второй муж говорил, что даже в прежние времена, когда он приобрел эту книгу, она считалась букинистической редкостью. А ведь сейчас подобные вещи сильно подорожали. Вполне вероятно, теперь она стоит не одну тысячу долларов.
Ребята переглянулись. Их давно уже удивляла в Ковровой-Водкиной причудливая смесь безумия со здравомыслием.
– Выходит, – снова извлек из кармана блокнот капитан, – похищение с целью наживы.
– Живы? – воскликнула Наталья Владимировна. – Ну разумеется. Вы же их только что видели. Княгиня – прямая наследница Юрия Борского. Жаль, конечно, что в ней мало княжеского оказалось. Увы, сегодня мне это стало совершенно ясно.
Шмельков, тяжело вздохнув, задал новый вопрос:
– Какое там хоть содержание было, в книге-то?
– Все о доблестях и славе старинного рода Борских, – на сей раз расслышала капитана хозяйка дома. – Начиная с пришествия Рюрика и кончая последним владельцем Борского князем Юрием. И еще, – взгляд у Натальи Владимировны сделался вдруг задумчивым, – там был любопытный раздел. Легенды. Что-то мы в нем с Вадимом Леонардовичем читали о тайне усадьбы.
– О какой тайне? – выкрикнул Димка.
– Ах, молодежь! – всплеснула руками Коврова-Водкина. – В вашем возрасте романтика тайн – просто питательная среда! Я и сама такой же была.
– И что же за тайна, Наталья Владимировна? – быстро проговорила Маша. Она боялась, как бы Коврову-Водкину не унесло в какие-нибудь иные дали.
– Помнится, это была очень красивая история, – с мечтательным видом отозвалась та. – Главное, замечательным стилем написано. Мы с моим незабвенным Вадимом Леонардовичем просто упивались сочностью языка и образов. Он у меня был всегда большим знатоком изящной словесности. Помнишь, Анечка, – обратилась она к бабушке Димы и Маши, – как он читал нам Гомера на греческом!…
– А о какой тайне в книге было написано? – пытаясь спасти положение, перебил Петька.
– В том-то и дело, что совершенно не помню, – покачала головой Наталья Владимировна. – Я как раз сегодня хотела эту легенду князьям показать. Чтобы мы вместе с ними ее прочли. Но вот… Не успела. Хотя я теперь понимаю: они недостойны легенд. Не князья, а какие-то парвеню! – гневно блеснули глаза у Ковровой-Водкиной. – Настоящее свинство уехать не попрощавшись!
– Неужели совсем не помните? – попытал еще раз удачу Петька.
– Абсолютно! – отрезала хозяйка дома. – Вот найдет Алексей Борисович книгу, тогда и прочтете.
Ребята сникли. Капитан Шмельков тоже особого воодушевления не испытывал. Два преступления за двое суток в одном и том же поселке представлялись ему явным перебором.
– Пора мне, – поднялся он на ноги. – Скоро заеду еще.
Он помолчал и добавил:
– Надеюсь, что с результатами.
– Да уж, мой милый! – поднялась из кресла Наталья Владимировна. – Книга должна непременно ко мне вернуться! Собрание книг покойного мужа завещано мною Румянцевской библиотеке. И я хочу, чтобы России достались все ценные книги, которые услаждают ныне мой взор и ум!
– Я буду очень стараться, – совсем смутился Шмельков. – До свидания. Он поспешно скрылся за дверью.
– Мы тоже пойдем гулять, – двинулись к выходу из дома ребята.
– Да, да. Идите, – сказала Анна Константиновна. – А я еще поболтаю с Наташей, – подмигнула она украдкой внукам. Бабушка недвусмысленно намекала, что просто обязана успокоить «несчастную старуху».
Члены Тайного братства вышли на улицу.
– Неслабый визитик! – захохотал Петька. – Я чуть не умер от смеха, когда Степаныч взялся князей обыскивать.
– Мне было хуже, – сказала Маша. – Я и так еле сдерживаюсь, а этот, – ткнула она в бок Диму, – отвернулся и хрюкает.
– Ты первая начала, – возразил брат. – Кто ногами от смеха дрыгал?
– Я тоже дрыгала, – честно призналась Настя. – Особенно, когда князь Пожарский пищал о своих гражданских правах.
– Главное, что Степаныч так на нас и не переключился, – враз посерьезнел Петька. – Иначе бы выгнал и мы так ничего не узнали бы.
– Мы и так не узнали, – мрачно заметил Дима.
– Ты считаешь? – двинулся по направлению к собственной даче Петька.
– До него вечно как до жирафа доходит, – сказала Маша.
– А чему тут особенному доходить? – пожал плечами брат. – Про то, что какая-то тайна есть, мы и без Ковровой-Водкиной знали.
– Ничего нового. Думаю, наоборот, – с загадочным видом проговорил Командор.
– Ты о чем? – не поняли остальные.
– О том, что после сегодняшней кражи я уже убежден: обе книги взял один и тот же человек. Или одни и те же люди. Мало того, украл не случайно, а охотился за ними.
Члены Тайного братства прошли на Петькин участок и залезли в шалаш.
– Но зачем он за ними гонялся? – уселась на одну из диванных подушек Настя.
– Ты бы еще спросила, кто он такой? – усмехнулся Командор. – Если бы мы знали, зачем, то, по крайней мере, стало бы известно, где его или их искать.
– А у нас по-прежнему уравнение с почти всеми неизвестными, – уныло проговорил Дима.
– Зато с одним известным, – не разделил Командор меланхолии друга. – Правда, давно покойным.
– Ты про князя Борского? – заблестели глаза у Насти. – Вот кто был князь. Не то, что его родственники. Интересно, сгорел он в своей усадьбе или ему удалось спастись?
– Раз внучка в Италии, значит, и он туда уехал, – уверенно отозвался Дима.
– Так, по слухам, князь жену и сына раньше отправил за границу, – отчетливо помнила легенду Маша. – А сам еще оставался в усадьбе. Какие-то дела ему вроде нужно было уладить. Так что одно другому не мешает. Жена и ребенок уцелели, а он тут сгорел.
– А мог и не сгореть, – с надеждой произнесла Настя.
– Тебе-то какая разница? – немного заревновал Петька. – Сгорел он или нет, все равно уж давно в могиле. Хотя…
Командор осекся. Затем уже совсем другим тоном продолжал:
