Эти исследования показывают, что для астматика такие слова, как «тяжело дышать» и «задыхаться», настолько эмоционально заряжены, что они вызывают невероятную активность сначала в мозге, а потом и в теле. То, о чем мы думали, проявилось: астматики по-разному реагировали на стресс-факторы, связанные с астмой. Те, кто наиболее чувствителен, попадают в группу медленного восстановления в типе устойчивости к внешним воздействиям: они измучены неудачами и борются за восстановление предшествующего эмоционального состояния. Когда такие люди сталкиваются с антигеном, он повышает чувствительность мозга и заставляет человека быть чрезвычайно восприимчивым к астматическим стресс-факторам, таким как слова «стеснение дыхания» и «задыхаться». Реакция на эти эмоциональные слова активизирует центральную долю мозга и переднюю часть коры поясной извилины, что в дальнейшем обостряет воспалительную реакцию в легких при помощи проводящих путей от этих областей головного мозга до систем, которые высвобождают молекулы, регулирующие воспаление (например, кортизол).
Устойчивость к внешним воздействиям – всего лишь один из аспектов эмоционального типа, который влияет на астму. Важен и тип самосознания. Как вы можете помнить из главы 4, основы этого аспекта сосредоточены в центральной доле мозга. У астматиков, которые особенно восприимчивы к стрессу, эта часть мозга перегружена; на них сильно влияют слова-раздражители, стимулирующие астму («тяжело дышать» или «задыхаться»). Такая гиперактивность центральной части мозга может спровоцировать ослабление функции легких, а это предполагает, что превращение в менее осознающего себя человека для астматика может оказаться полезным.
Эти новые сведения об астме предполагают возможность использования нестандартного подхода к лечению. Поскольку мозг активно участвует в процессе создания воспалительной ответной реакции в легких (основополагающий процесс заболевания), если бы мы могли изменить нервную схему, вовлеченную в этот процесс, то сумели бы смягчить некоторые симптомы и облегчить протекание болезни. В главе 11 я расскажу, как мы способны изменить мозг, изменив свой разум при помощи медитации. Когда это происходит, некоторые из ключевых отделов мозга, задействованных при астме, подвержены влиянию медитации (включая центральную долю и переднюю часть коры поясной извилины). Например, мы обучали людей осознанной медитации: такой технике, когда вы способны наблюдать за своими мыслями и чувствами снова и снова, без субъективных суждений, как бы глазами другого человека. Возможно, подобная медитация позволит астматику прочесть слова, тесно связанные с его заболеванием, без какой-либо эмоциональной реакции. Если это так, то слово перестанет вызывать другие психологические проявления, которые приводят к приступу астмы. В этом плане ментальные тренировки в силах изменить шаблоны деятельности мозга, что способно привести к реальному результату, имеющему значение для здоровья.
Эмоциональный тип и иммунитет
Как вы можете видеть из приведенных примеров, существует интересное доказательство того, что состояние мозга влияет на состояние тела (в частности, что эмоции оказывают воздействие на психологическое состояние, а потому и на здоровье). Но что еще мы можем сказать о конкретном эмоциональном типе и здоровье?
Как вы помните, открытием, которое пробудило мой интерес к пониманию основ индивидуальных различий, заложенных в мозге (то, что я назвал эмоциональным типом), было обнаружение асимметрии при активизации префронтальной коры (более активная левая сторона связана с положительными эмоциями, а более активная правая – с отрицательными). В ходе этого исследования мне пришлось ознакомиться с некоторыми малоизвестными опытами, демонстрирующими на мышах, что повреждения левой или правой области коры головного мозга оказывают поразительно разный эффект на иммунную функцию организма. Повреждение левого полушария (это связано с депрессией) стало причиной снижения иммунной функции. Однако повреждение правого полушария не дало таких результатов. Вдохновленный этими показателями, я решил проверить, будет ли у людей такая же реакция. А точнее, может ли снижение активности в левой части головного мозга быть причиной не только психического заболевания (депрессии, например), но и соматического?
Я связался с двадцатью студентами, которые уже принимали участие в моих исследованиях, и обнаружил крайне неравномерную активность лобной части мозга: чрезвычайная левосторонняя или же чрезвычайная правосторонняя префронтальная активность. Когда студенты приехали в лабораторию, мы взяли анализы крови и рассмотрели их на наличие клеток естественных киллеров (этот тип клеток белых кровяных телец является основной составляющей нашей врожденной иммунной системы – он атакует опухоли и убивает клетки, зараженные вирусами). Мы обнаружили, что лобная асимметрия, характерная для более позитивного эмоционального типа (то есть левосторонняя асимметрия) напрямую связана с большей активностью NK-клеток (естественных киллеров). У участников с высокой активностью левой лобной части мозга (по сравнению с теми, у кого активнее была правая часть) активность естественных киллеров была более чем на пятьдесят процентов выше. Это открытие на удивление похоже на то, что обнаружили при исследовании мышей. Так как двадцать, честно говоря, это небольшое количество участников, я повторил этот опыт несколькими годами позже – с тем же результатом. Более высокая активность левой лобной области мозга напрямую связана с более высокой активностью NK-клеток.
Но действительно ли высокий показатель активности NK-клеток имеет какое-то значение? Я хотел провести по-настоящему надежные измерения иммунной системы. В 2003 году я осознал, что тестирование реакции на вакцину (что является индикатором развития иммунитета) и есть изящный способ выяснить это. Мелисса Розенкранц (выпускница, работающая в моей лаборатории) с усердием занялась следующим вопросом: имеется ли связь между префронтальной активностью и иммунной реакцией на вакцину. Она нашла пятьдесят два человека среднего возраста в разгар сезона гриппа (в Висконсине он длится с начала поздней осени до самой весны). Первый раз, когда добровольцы пришли к нам в лабораторию, она измерила электрическую активность мозга, чтобы получить данные о состоянии фронтальной асимметрии. Затем Барбара (медсестра, помогающая при проведении
исследований) ввела всем участникам опыта вакцину от гриппа и попросила прийти еще трижды: через две, через четыре и через двадцать шесть недель. В каждый из последующих визитов мы брали кровь у испытуемых и рассматривали ее на предмет наличия антител гриппа – показателя того, реагирует ли тело на укол с вирусом гриппа.
Данные для этого исследования собирались долго, так как последний образец крови мы получили лишь спустя шесть месяцев после вакцинации. А анализ электроэнцефалограммы занял девять месяцев, что действительно может разочаровать молодого ученого. Поэтому эмоциональное возбуждение Мелиссы было мне понятно. Однажды днем она ворвалась в мой офис и выпалила полученные данные: у людей с более выраженной активностью левой части лобной области, которая обычно связана с положительным эмоциональным типом, была наиболее сильная иммунная реакция. Количество антител у самых «левосторонних» было в среднем в четыре раза больше, чем у «правосторонних». Это огромная разница – и это почти наверняка клинически важно. Чем выше уровень антител в организме, тем меньше вероятность подхватить грипп.
