Здесь в те времена не было аэропорта, вокруг расстилались широкие поля.
Нас пригласили выйти и сказали:
– Вот здесь и построим университетский городок. Мы про себя подумали: «четырехэтажный»
[74].
А.Н. Несмеянов и Ю.А. Жданов просили разрешить строительство на Ленинских горах. Ранее, готовя записку на имя И.В. Сталина, они наверняка знали, что предложение о переориентации строительства высотки на Ленинских горах исходит от самого Сталина. Даже сама фраза «обратить строительство одного из высотных зданий для нужд МГУ» как будто была сказана самим вождем. Однако мнение Сталина могло быть неизвестно в Моссовете. Там подготовили собственные предложения, которые и подали на рассмотрение правительства. Их смысл сводился к тому, что огромное учебное заведение не следует располагать в вертикальном объеме. Не случайно все университеты в мире ранее проектировались в виде горизонтальных композиций. Гостиница или жилое здание – не такие сложные объекты, они имеют набор одинаковых помещений, в которых находится небольшое количество людей. Совсем иное дело – огромное учебное заведение.
Юрий Андреевич Жданов рассказывает:
«Прошли недели {после написания предложения}, и вдруг нас с Александром Николаевичем вызывают прямо на заседание Политбюро.
Заседание вел Сталин. На нем присутствовали члены Политбюро, руководители Москвы и мы с Несмеяновым в весьма напряженном состоянии.
Сталин начал прямо:
– Здесь были представлены предложения о строительстве нового комплекса зданий для Московского государственного университета. Что запроектировано у нас на Воробьевых горах? (Вопрос Сталина был адресован Берии. – Примеч. мое.)
Ответ:
– Комплекс высотных жилых зданий. Сталин:
– Возведем этот комплекс для Московского университета. И не в 10–12, а в 20 этажей. Строить поручим Комаровскому. Для ускорения темпов строительства его надо будет вести параллельно с проектированием.
Обращаясь к Микояну:
– Следует предусмотреть Внешторгу валютные ассигнования на необходимое оснащение и оборудование лабораторий; университет должен быть обеспечен новейшими приборами и реактивами.
Необходимо создать жилищно-бытовые условия, построив общежития для преподавателей и студентов. Сколько будет жить студентов? Шесть тысяч? Значит, в общежитии должно быть шесть тысяч комнат. Особо следует позаботиться о семейных студентах.
Все это было принято, лишь в одном месте возразил Молотов: студентам будет скучно в одиночестве, надо разместить хотя бы по двое»
[75].
Итогом этого совещания стало постановление № 803 от 15 марта 1948 года, которое предписывало построить в течение 1948–1952 годов для Московского государственного университета новое здание на Ленинских горах объемом 1700 тыс. м 3, высотой в центральной части не менее 20 этажей, вместо 32-этажного здания, предусмотренного к строительству постановлением Совета министров СССР от 13 января 1947 года. Проектирование и строительство возлагалось на Управление строительства Дворца Советов (персонально на тт. Прокофьева и Иофана), управление обязано было провести подготовительные работы и приступить к строительству. Мосгорисполком был обязан в двухнедельный срок оформить отвод участка для строительства в центре излучины Москвы-реки на Воробьевском шоссе площадью 100 га. К постановлению прилагалось задание на проектирование. В соответствии с ним здание должно было располагаться на участке в центре излучины Москвы-реки от Воробьевского шоссе в сторону Юго-Западного района. Ширина участка по Воробьевскому шоссе 600 м, ширина застраиваемой части участка вдоль шоссе 450 м. Отдельным пунктом на участке определялось создание ботанического сада и лесопарка, предусматривающего дальнейшее развитие университета
[76].
17 марта 1948 года в торжественной обстановке на общем собрании профессоров, преподавателей и студентов ректор МГУ А.Н. Несмеянов огласил решение Совета министров СССР. Выступили ведущие ученые университета, в том числе академик Н.Д. Зелинский, который «сердечно поблагодарил любимого Сталина». С приветственной речью выступил и академик архитектуры Б.М. Иофан, который пообещал направить все усилия строителей Дворца Советов на успешное выполнение сталинского задания. Фрагмент речи Б.М. Иофа на под заголовком «Создадим здание, достойное сталинской эпохи» был опубликован газетой «Московский университет» 19 марта 1948 года.
30 апреля 1948 года в той же газете выходит интервью Б.М. Иофана под заголовком «Свидетельство сталинской заботы». В статье, подписанной исполняющим обязанности ответственного редактора А.С. Мотылевым, Б.М. Иофан дает предварительную информацию о проекте. В следующий раз имя Б.М. Иофана упоминается в этой газете 29 мая. Сообщается, что он сделал доклад о ходе проектирования высотки днем ранее на ученом совете университета
[77].
На территории будущего строительства. Б.М. Иофан показывает А.Н. Несмеянову эскизы проектируемого здания. 1948 г. Из архива Елены Ильченко
Сухие строки газетной передовицы не могут передать то подлинное воодушевление, которое охватило всех, кто присутствовал на историческом собрании 17 марта 1947 года. Приведем единственное описание событий этого дня, которое удалось обнаружить в художественной литературе.
«В тот день были опровергнуты привычные представления о пространстве и опрокинуты нормы вместимости аудиторий и залов.
В подъезд клуба МГУ вливались толпы студентов и профессоре в, доцентов и лаборантов, библиотекарей и сотрудников управления делами, – все торопились на общеуниверситетский митинг. Передавали друг другу, что на митинге будет оглашено какое-то чрезвычайное и очень важное сообщение.
– Товарищи, не напирайте! – кричали распорядители у входа в зал. – Нет мест. Митинг транслируется в Коммунистической и в Ленинской аудиториях. Проходите туда, все услышите.
Огромные аудитории тоже приняли людей вчетверо против нормы. На сцену зала вышел Несмеянов.
– Товарищи мои! – начал он взволнованно. – День 15 марта 1948 года войдет в историю Московского университета как начало нового этапа его существования. Советским правительством принято постановление о строительстве нового здания. Я зачитаю его: «Совет Министров СССР отмечает, что занимаемые Московским государственным университетом имени М.В. Ломоносова учебные и жилые здания, в результате организации новых факультетов и увеличения численности студентов, перегружены и не обеспечивают нормальных условий для обучения студентов и аспирантов, а также для научной работы профессорско– преподавательского состава».
