Она смело посмотрела в глаза Лозовому. Одетый в серый спортивный костюм, он напоминал гигантского паука с толстым брюшком и тонкими ножками. Под свалявшимися волосами проглядывала лысина. Подбородок Лозового почти ушел в шею. Закончив разговор с покупателем, он протянул мобильник Варе.
– Звони маме. Номер введен в память. Добрынина Ж. А. Поболтай с ней.
Взяв почти невесомый телефон, Варя едва удержала его, настолько дрожала рука.
– О чем? – спросила она каким-то тоненьким голосом.
Голосом школьницы, не выучившей урок.
– О чем хочешь, – ласково ответил Лозовой. – Впрочем, она сама тему найдет. Мамы – они такие.
Преодолевая слабость, Варя нажала кнопку вызова. Мать ответила после первого же гудка. Голос ее звенел от напряжения.
– Да?
– Это я, мама, – сказала Варя.
– А-а, доченька, – откликнулась Жанна Аркадьевна. – Хорошо, что позвонила. А то не знала, как тебя благодарить.
– За что?
– За все хорошее, доченька. За заботу, внимание. Сама нас не забываешь и другим не даешь.
– Кому? – спросила Варя деревянным голосом. – Кому не даю?
Жанна Аркадьевна словно бы обрадовалась вопросу.
– Да хотя бы сотрудникам своим, – быстро заговорила она. – Или вот родственнику. У нас племянник объявился, представляешь? Зашел и говорит: я, мол, Дима, племянник ваш, поживу здесь, пока Варя в командировке. Длинный такой. Лицо тоже длинное. И кулачищи с дыню. Он в гостиной сидит, Дима этот. Телевизор смотрит. Только глаза продрал, а ему уже новости подавай. И есть просит. Он так много ест, наш племянник…
Жанна Аркадьевна нервно хихикнула, а после и вовсе расплакалась. Голос ее стал сдавленным и глухим. Она часто сморкалась и делала все более длинные паузы.
– Все будет хорошо, мама, – сказала Варя. – Племянник Дима поживет немного и уедет. Потерпите, ладно? Я обещаю, он не сделает ничего плохого…
– Ты? – вскричала мать. – Смеешь? Что-то? Обещать? После всего, что случилось?
Попытки утешить ее оказались безрезультатными. Разговор не получился. Отключив мобильник, Варя вернула его хозяину и спросила:
– Выходит, вы их в заложники взяли?
– А как же! – весело ответил Лозовой. – Да они и прежде были в заложниках, только не так наглядно. Теперь я решил прояснить картину. Чтобы глупые идеи тебе в голову не приходили. – Он положил ладонь на затылок Вари. – Сын, мама, папа… Гужев будет находиться при них неотлучно. Но пусть тебя это не пугает. Ты ведь не собираешься меня обмануть, милая? Не вынашиваешь каких-нибудь планов?
Он встряхнул Варю и оттолкнул. Попятившись, она застыла, опустив голову.
До сих пор она не вполне четко осознавала, насколько осязаема угроза, нависшая над ее семьей. В данный момент эта угроза материализовалась, приняв облик ненавистного Дмитрия Гужева. Стоит Лозовому приказать, и этот долговязый громила начнет действовать. Значит, приказ не должен прозвучать. Значит, Лозовой должен умереть. Никаких компромиссов, никаких колебаний. Только так и никак иначе!
– Нет у меня никаких планов, – обессиленно пробормотала Варя. – Я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Когда? Ты получил от меня все, чего хотел, Юра. У меня ничего не осталось. Ни денег, ни сил, ни воли, ни достоинства… Отпусти меня. Пожалуйста!
Порохов, наблюдавший за этой сценой, переплел пальцы на животе и уставился в потолок с таким видом, будто его вынуждали в сотый раз смотреть один и тот же старый, хорошо знакомый, осточертевший фильм.
– Сперва сделай то, о чем я тебя прошу, – заявил Лозовой, – потом обсудим твои желания. Договорились?
Варя слабо кивнула:
– Договорились.
Она знала, что с этим человеком невозможно заключать соглашения и сделки. Он исполнял взятые на себя обязательства лишь в тех случаях, когда его вынуждали обстоятельства. Коварство, подлость и презрение к другим – вот три главных козыря Лозового, благодаря которым он одерживает одну победу за другой. Необходимо превзойти его в этом. Что ж, чтобы спасти своих близких, Варя готова на все. Она будет лгать, выкручиваться, строить козни, предавать и даже убивать, если потребуется. Потому что иного выхода у нее нет. Она идет по краю пропасти. Малейшей оплошности достаточно, чтобы рухнуть вниз. Но нет! Не дождетесь. Варя пройдет этот путь до конца. Слава богу, уже немного осталось.
– Вот и славненько, – произнес Лозовой.
Весело так, по-домашнему. Словно не он мучил Варю, словно не его наемник захватил ее дом и семью.
– Как у тебя с физической подготовкой? – продолжал Лозовой, улыбаясь. – Вообще-то ты гибкая, но сейчас потребуется сила. Впрочем, к чему я спрашиваю? Ты справишься в любом случае…
Зайдя за диван, он поднатужился и выставил на стол продолговатый зеленый ящик с железными застежками. По бокам были приделаны ручки для переноски. Еще одна находилась сверху.
– Оружейный ящик. – Лозовой с удовольствием похлопал по нему. – Пятнадцать кило камней плюс доски, которыми они обложены…
– Какие доски? – испугалась Варя. – Это же дополнительная тяжесть!
– Досками иконы называют, – подал реплику Порохов.
– Думаю, ты потащишь любую тяжесть, какую я тебе поручу, – усмехнулся Лозовой. – Ты бы сейчас в чемпионате по тяжелой атлетике выиграла, если бы я приказал. Ну-ка, попробуй приподнять.
Он снова похлопал по ящику. Приблизившись, Варя сделала то, что от нее требовалось.
– Можешь пока поставить, – милостиво разрешил Лозовой. – До такси тебе помогут его донести. Дальше, извини, сама.
– Его бы лучше в сумку запихнуть, – сказал Порохов со своего места.
– Так запихни! – заорал Лозовой. – Я должен все за всех делать?!
Варя подумала, что напрасно он так обращается с ближайшим соратником. Бывает, даже самый преданный пес не выдерживает и срывается.
Но Порохову, казалось, все было как с гуся вода. Ничем не выражая обиды или раздражения, он сходил за большой сумкой, засунул туда ящик и выпрямился, ожидая дальнейших распоряжений.
– Ну что, Варвара, присядем на дорожку? – предложил Лозовой, у которого приступы гнева и добродушия сменялись с пугающей быстротой.
Варя подчинилась. Лозовой еще раз проинструктировал ее тоном заботливого папаши, провожающего в путь любимую дочку, а затем, рывком подняв с дивана, наградил шлепком и пожелал счастливого пути.
Через несколько минут она сидела в такси, увозящем ее в направлении площадки «Автопробега». БМВ Порохова двигался следом на расстоянии достаточном, чтобы не привлекать к себе внимания.
– Непростая будет поездочка, – пробормотал Беспалов, сидевший за рулем.
Порохов повернул к нему обрюзгшее лицо, на котором проступило нечто вроде любопытства.
