– Вот и ладно, – улыбнулся он. – Поспи, красавица. Авось что-нибудь важное привидится.
Глава 31
Небесное и земное
Варе снилась рысь, почему-то расхаживающая среди древних склепов и могил. Она фыркала, смотрела на Варю горящими глазами, выпускала из бархатной лапы стальные когти и дергала хвостом, готовясь к прыжку. От нее нельзя было ни отвязаться, ни спрятаться. Ее морда все время находилась в опасной близости от босых Вариных ног. Наконец рысь вообще улеглась ей на колени, отвечая на попытки согнать ее угрожающим урчанием и подрагиванием хвоста. Урчание становилось все выше, постепенно переходя в гнусавый вой. Набравшись смелости, Варя сбросила тяжелую кошку с коленей. Та зашипела и ударила ее когтями. Боль была такая, что удержаться от крика оказалось невозможно.
– Страшное приснилось? – спросил отец Андрей, сидевший напротив в своей дырявой, выгоревшей рясе.
– Страшное, – подтвердила Варя. – Будто бы рысь меня преследует, но на самом деле она не рысь, а судьба моя.
– Судьба человеческая злой не бывает, милая. Мы сами ее такой делаем. Или не делаем, если ума хватает.
– Сами? – Варя горько усмехнулась. – Да разве я искалечила бы так свою жизнь? Разве у меня рука поднялась бы?
– А ты подумай хорошенько, вспомни. И обнаружишь, что где-то была твоя ошибка. А потом еще одна и еще, потому что плохой поступок, как гнилой зуб, все вокруг заражает. Дергать надо бы, да страшно и больно. А потом поздно уже.
– Ошибка? Да, пожалуй, ошибка была. А потом… потом все стало цепляться одно за другое и потянулось, потянулось…
Варя сама не заметила, как начала рассказывать отцу Андрею все, что произошло после того, как она влезла в долги. Он не утешал ее и не перебивал. Просто слушал – внимательно и уважительно. Глаза его выражали неподдельный интерес. Постоянно прищуренные, они не позволяли рассмотреть цвет радужной оболочки, но наверняка можно было сказать одно: они излучали доброту и любовь. Мало кто смотрел на Варю подобным образом. Разве что сын. Или Мошков в моменты особой нежности.
Подойдя к концу своей истории, Варя попыталась улыбнуться:
– И, что обидно, все зря было. Я мешки перепутала. Взяла хрусталь вместо алмазов. И осталась ни с чем. У разбитого корыта.
– Тебе повезло, – сказал отец Андрей.
– Что? – Варя не поверила своим ушам. – Повезло? Вы называете это везением?
– Конечно. Господь удержал тебя от последнего шага к пропасти. Дальше было бы только падение. А так ты вовремя остановилась. На краю.
– Мне кажется, что я на дне. У меня нет денег, нет работы, нет человека, на которого я могла бы опереться. Родители, скорее всего, от меня отвернулись. Только сынишка остался. Но он мне ничем не поможет, ему самому забота нужна.
– Вот я тебя слушаю и умиляюсь, красавица, – улыбнулся отец Андрей в белоснежные усы. – Когда ты о деньгах и драгоценностях говоришь, у тебя в глазах только тоска, злоба и страх. А как только сына вспомнила, они совсем другими стали, счастливыми. Потому что ты о любви заговорила. И тяжкий груз с сердца упал, верно? Так стоит ли себя мучить, когда есть прямой путь к счастью? Тот, что любовью озарен. На этом пути Бог тебя всегда поддержит, не позволит оступиться. Выбрось свои алмазы, милая…
Варя растерянно улыбнулась:
– Как же выбросить, если у меня их нет?
– Отсюда выбрось. – Отец Андрей показал на голову. – И отсюда. – Он коснулся груди. – Тогда и освободишься.
– Не знаю, не знаю… – Варя печально покачала головой. – Знаете, что я поняла за последние дни? Что от всего можно освободиться, кроме чувства вины. Где сейчас Володя? А вдруг он попал из-за меня в беду?
– А ты позвони ему, – мягко предложил отец Андрей. – Я знаю, теперь есть телефоны без проводов.
– Звонила уже. – Варя шмыгнула носом. – Сто раз. Не берет он трубку.
– А этот… с толстой шеей?
– Лозовой?
– Да, – кивнул отец Андрей. – Мне почему-то кажется, что ему уже известно о твоем побеге…
– Откуда? – усомнилась Варя. – Он далеко.
– Нет. Он близко. Ближе, чем ты думаешь. И Володя твой близко. – Не переставая говорить, седобородый отшельник закрыл глаза. – Ему плохо. Больно. Его мысли о смерти. И о тебе.
Это звучало как бред, но Варя сразу поняла, что отец Андрей говорит чистую правду. Схватив телефон, она набрала Лозового. Ожидание показалось ей вечностью, хотя он ответил довольно быстро.
– Да?
– Это я.
Она не знала, что еще сказать. Зато Лозовой за словом в карман не полез:
– А-а, беглянка нашлась! Ты очень вовремя позвонила, Варенька. Я как раз твоего дружка упертого топить собрался. Хочешь послушать? Мы на бережке стоим. Солнышко всходит, птички поют… Хорошо! Володя твой в последний раз им любуется.
Варя бросила взгляд на окошко под потолком. Как быстро прошла ночь! Впереди новый день. Каким он будет?
Это зависело и от нее тоже. Впервые в жизни Варя осознала это отчетливо и ясно. С пугающей ясностью.
– Здесь есть река? – спросила она у отца Андрея.
Он утвердительно опустил веки.
– Я перезвоню через несколько минут, – быстро сказала Варя в трубку.
– Зачем? – ласково удивился Лозовой. – Через несколько минут Володя уже даже булькать не будет. Упрямый. Всего-то нужно было рассказать, куда ты с камушками подевалась, Варюша.
– Я здесь, – сказала она. – И хочу обменять Володю на твои проклятые алмазы.
– Вот и умница. Когда и где?
– Я перезвоню, – повторила Варя, выключила мобильник и обхватила голову руками.
Ей нужно было подумать. Крепко подумать.
Отец Андрей ее не торопил, не отвлекал и ни о чем не спрашивал. Его как будто вообще рядом не было. И только когда Варя потянулась к телефону, чтобы перезвонить Лозовому, он остановил ее руку своей сухой, почти невесомой ладонью.
– Погоди, милая. Совета у меня спросить не хочешь?
– Я все решила, – сказала Варя. – Володю выручать надо. Даже если бы алмазы мои были настоящими, я бы все равно не колебалась.
Отец Андрей кивнул седой головой:
– Это я понял. Но я могу предложить план, как совершить обмен.
– Вы? – Было совсем не весело, но она не удержалась от улыбки. – Разве у вас есть опыт в подобных делах?
– Я тебе главного не открыл, дочка, – произнес отец Андрей. – Я тогда во Львов приехал человека убить. Душегубом я был. Мое прозвище поганое всей стране известно. Столько крови пролил… – Он покачал головой, уставившись на свои ладони с таким видом, будто видел на них кровавые следы. – Но, как видишь, свернул с той дорожки бандитской. Хотя кое-что помню и умею.
