Внизу виднелись остатки прибрежного шестиугольного космопорта и четырех связывавших его с городом мостов длиной в километр. Покрытая шлаком посадочная площадка Корпоративного союза накренилась на поддерживавших ее массивных опорах, а мосты обрушились в пенящуюся воду. Прибывающие космические корабли теперь направлялись в старый городской космопорт у подножия холмов.
— Губернатор Таркин, посадочная зона в прямой видимости, — доложил капитан, когда корабль пронзил последний низко висящий слой грязных туч и под ними открылся вид на разрушенный город, тянувшийся от моря до окружающих холмов, словно картина из некоего кошмара. — Диспетчерская космопорта говорит, что мы сами должны найти место для посадки, поскольку их системы сопровождения не работают, а терминал закрыт. Миграционный контроль и таможня перенесены в центральную часть города.
— Вряд ли они кому-то нужны, — с отвращением покачал головой Таркин. — Что говорят сканеры насчет атмосферы?
— Атмосфера — дрянь, но дышать можно, — ответила связистка, не сводя взгляда с пульта управления сенсорами. — Радиационный фон на приемлемом уровне. — Повернувшись к Таркину, она добавила: — Сэр, возможно, вам стоит надеть респиратор.
Глядя на поднимающийся в небо дым от пожаров, пылавших, возможно, уже шесть лет, Таркин немного поразмыслил над ее советом, но в конце концов решил, что будет единственным без шлема среди всех участников миссии, выглядя так, как и подобает командиру.
— Ищу подходящее место, губернатор, — сообщил капитан.
Таркин наклонился к иллюминатору, разглядывая посадочную площадку. Воронки от бомб невозможно было отличить от круглых шахт с репульсорами, когда-то служивших в качестве ремонтных зон для шарообразных кораблей сепаратистов. Площадку со всех сторон окружали руины полусферических причалов и массивных прямоугольных ангаров с взорванными или провалившимися крышами. Фасад приземистого здания терминала обрушился на поле, а внутренность его была уничтожена огнем. Повсюду в случайном порядке стояли корабли всех форм и назначений, хотя большинство из них выглядели так, будто давно не бывали в открытом космосе.
— Двадцать пять градусов к востоку, — наконец сказал Таркин. — Там как раз хватит места.
Когда репульсоры уже сажали корвет на потрескавшийся пермакрит, в командную рубку вошел Вейдер.
— Никак не ожидал, что снова увижу эту планету, — проговорил Таркин.
— Я тоже, губернатор, — кивнул Вейдер. — Так что не будем зря терять время.
«Гиблый Шип» опустился на шасси, и приборы отключились. Таркин огляделся по сторонам. Этот угол неровной площадки занимали лишь несколько кораблей, включая дряхлый сорокалетний крейсер Судебного департамента и изящный, явно быстрый черный фрегат, со всех сторон ощетинившийся оружием. Его широкий нос напоминал узкоглазую морду с окровавленными клыками, торчащими из пасти.
— Очаровательно, — пробормотал Таркин. — И прекрасно вписывается в окружающую местность.
Запихнув командирскую фуражку в карман мундира, он последовал за выходящими из корабля Вейдером и восемью штурмовиками. Едва они достигли подножия трапа, с неба, покачиваясь, опустился штурмовой транспорт СНДК, который с трудом удерживали в воздухе ре-пульсорные турбины на крыльях, и завис рядом с «Гиблым Шипом». Из открытого бокового люка выпрыгнули двое имперских штурмовиков в поцарапанной и помятой броне. Остальные хорошо вооруженные стрелки продолжали наблюдать за площадкой.
— Добро пожаловать на Меркану, господа, — сказал их командир, небрежно отдавая честь.
Таркин услышал раздавшийся изнутри транспорта чей-то сдавленный смешок. Потертую заслонку люка украшала выцветшая эмблема Двенадцатой армии.
Вейдер, всей своей позой выражая крайнее неудовольствие, окинул взглядом дребезжащий штурмовой транспорт.
— Вы уверены, командир, что эта реликвия способна нас поднять? Или, может, нам самим придется ее тащить?
Штурмовик бросил взгляд через плечо на транспорт.
— К сожалению, у нас нет выбора, владыка Вейдер. Остальные в еще худшем состоянии.
— Почему? — шагнув вперед, спросил Таркин.
— Саботаж, сэр. Местные нас не слишком любят.
— Их никто и не просил вас любить, командир, — бросил Вейдер. Взмахнув плащом, он поднялся на борт транспорта. За ним последовали штурмовики из его свиты.
Таркин связался по комлинку с капитаном «Гиблого Шипа»:
— Оставляем четверых штурмовиков для охраны корабля. Будьте на связи, и если что — немедленно докладывайте.
— Принято, сэр, — ответила связистка.
Протянув Таркину руку, Вейдер втащил его на потертую палубу транспорта.
— Полетели! — крикнул темный владыка в сторону кабины.
Дрожа и раскачиваясь, транспортный корабль поднялся над посадочной площадкой и начал разворачиваться в сторону центра столицы Мерканы. Расположившись позади одного из штурмовиков у входа, Таркин схватился за ремень над головой и взглянул в открытый люк.
Его нисколько не удивило, что большинство обугленных и разрушенных строений города до сих пор не снесены. Из-за санкций местное правительство не могло обеспечить рост экономики, и существенно сократившееся население вынуждено было приобретать товары и ресурсы на черном рынке. На пустынных улицах лежали ржавые останки войны — закопченные дроиды-танки «Огненный град», дроиды-пауки, дроиды-крабы, давно лишившиеся сколько-нибудь полезных частей, унесенных бандами мусорщиков. Среди них виднелись несколько выгоревших республиканских шагоходов АТ-ТЕ и турботанков, а также транспортный корабль типа «Трезубец». Возле превратившейся в руины башни Ардженте, словно сломанный зуб, торчала громада военного корабля Гильдии коммерции.
Транспортный корабль пронесся над усыпанными осколками стекла проспектами, мимо заколоченных витрин, опрокинутых памятников и мрачного вида кантин. Местные жители в дыхательных масках разбегались во все стороны в поисках укрытия. По улицам бродили стаи исхудавших животных, и почти на каждом углу можно было увидеть шайки контрабандистов и бандитов. Таркин заметил нескольких ковыляющих ветеранов войны — куриваров со сломанными рогами, аквалишей без клыков, госсамов с искривленными шеями — а также детей с чудовищными врожденными дефектами.
Когда корабль свернул над очередной улицей, в сдвинутую заслонку люка ударил кусок искореженного металла, брошенный молодой женщиной, которая отважно вышла из-за покосившейся двери и встала посреди улицы, вызывающе уперев руки в бока.
— Разрешите уничтожить, сэр? — спросил один из штурмовиков, вскидывая бластерную винтовку.
Вейдер вытянул руку в перчатке, дав знак опустить оружие.
— Мы не для того сюда прилетели, чтобы спровоцировать бунт. — Однако еще через два квартала, заметив стены и плакаты о наборе в армию, исписанные оскорблениями в адрес Императора, он повернулся к Таркину со словами: — Стоило бы раз и навсегда прекратить их мучения.
