– Так мы и спрашиваем у тех, кто главный.
– Ха-ха-ха! Господь не разговаривает со всеми подряд, он всегда занят. А управляющий здесь и главный один, это Бог!
Я внутренне радуюсь, что уже не новичок в перемещениях по микромирам или отэспаре во вселенных и помню прошлые передвижения. И хоть всегда вокруг всё новое, я уже могу догадываться по ощущениям, где нахожусь. Они неприятные в первые мгновения вливания в поток, душу как будто всасывает. Но всё же эти ощущения не такие противные, как во время умирания. Тогда было совсем тошно. Так тянули в разные стороны, как будто рвали на части. Ладно, всё это в прошлом. Поток доносит нас до какого-то предела и ослабевает. Мы медленно парим. Сколько это длится, неизвестно, чувство времени совершенно отсутствует. Сначала я вглядываюсь во тьму неба, разглядываю звёзды, считаю их. Потом полностью расслабляюсь и плыву, даже не плыву, а просто нахожусь в невесомости и, как кажется, в неподвижном состоянии. Когда придёт моя очередь, меня вызовут, направление и скорость потока изменятся. Я терпеливо жду. И вот меняется ветер, течение, и меня выносит опять в то же белое пространство. С непривычки от яркого света режет глаза. Я вслушиваюсь в тишину. Кажется, что я оглохла. Все слова просто возникают внутри меня беззвучно, телепатически.
– Что ж, я вижу, ты исправила свои ошибки и попросила прощения.
– Да, я старалась, как могла.
– Тогда тебе полагается награда дальнейшей жизнью в раю, где сады Эдема, и реки текут, и плоды фруктовые низко растут. Протяни руку и ешь. И спутник, твой муж, рядом с тобой, и возлежите вы на ложах друг против друга, и наслаждаетесь. Нет там ни зноя, ни мороза.
– Ой, хорошо. Спасибо. А мне интересно, как там в аду? Там правда ужасно, как говорят и пишут?
– Я покажу тебе. Смотри же.
Передо мной белое пространство становится красно-бордовым. Языки пламени, озаряя всё оранжевым светом, вздымаются вверх, всё выше и выше. Среди этого огня я различаю человеческие тела, руки, ноги, головы, которые подобно языкам пламени безвольно колышутся из стороны в сторону. И тут до меня доходят невероятные крики и вопли ужаса. Оторванные части тела, руки, ноги, уши, глаза разлетаются в разные стороны. Какая-то сущность, вроде бы человек, присела с краю от огня и ест плоды дерева, морщится, запивает из чаши бурлящей, как кипяток, водой. До меня доходит запах гноя и сгоревшего мяса.
– Фу, какая гадость! Как же они там, несчастные? Может, им можно даровать хоть какое-то прощение?
– Нет! Мой гнев велик. Их предупреждали много раз, а они ослушались, не верили. Гнались за страстями и властью. И вот им наказание!
– Спасибо, Господи, что пощадил меня и моих близких, и уберёг от огня ада.
– Я милостив к тем, кто верует и совершает благие поступки. Когда ты окажешься в раю, отдохнёшь, придёшь в себя, тогда откроется тебе твоё истинное предназначение и то, что твой супруг Патрик – мой посланник, а ты – его напарница, союзница, компаньон.
– Да, кстати, он будет со мной в раю?
– Да, скоро. Жди его там.
– Спасибо, благодарю тебя, мой Бог!
В ответ я уже ничего не слышу. Красный огонь исчезает, и на его месте снова белое пространство. Я осторожно хочу шагнуть, но ноги меня не слушаются, и меня относит в сторону, пару раз перекувырнув. Дальше меня начинает потихоньку тянуть сквозь белизну, и я оказываюсь в цветовой радуге. Теперь я как будто вижу различные варианты жизней в отэспаре и ряды или струны, в том числе и мой синий ряд, где уже побывала, в ускоренном темпе и уменьшенном размере. Я снова поражаюсь закономерностям в природе. Радуга имеет семь цветов, и каждый её цвет имеет четыре основных оттенка. Самый мягкий и приятный – фиолетовый цвет, а красный самый возбуждающий и отталкивающий. Фиолетовый – самый умиротворяющий и идиллический, красный – тревожный, беспокойный. Когда радуга появляется в видимости на Земле, она отражает Небо в доступном человеку трёхмерном восприятии и напоминает о высшей силе. Законы природы идентичны и на земле, и на небе. И сама Земля и люди на ней – зеркальное отражение развития другой вселенной.
«На седьмом небе от счастья», – так говорила я в детстве, повторяя за бабушкой её слова. Вот значит, что это такое!!! И как красиво и точно Бог создал всё! И небо, и землю, и ночь, и день, и человека, и всё живое, и по паре для всех. Как приятно это осознавать! И своё божественное начало, ведь если бы Бог не вдохнул в человека часть своей души, кем бы тогда я была? Вот поэтому после смерти физического тела душа уходит обратно к Богу. И он распределил и разделил хорошее и плохое, чтобы быть ближе к совершенству. Хорошее – в рай, плохое – в ад. Вот он каков, Бог, управляющий Вселенной и мирами! Остался один, и творит себе подобных, но никто не доходит до его величия и могущества. Я настолько маленькая песчинка в пустыне, – и каждый человек, и душа, – по сравнению со вселенной, со вселенными и мирозданием в целом.
Глава 13
Дальний порядок
Я возвращаюсь в свою божественную семью. Земные родители – это временно, и они всего лишь люди, такие же, как и я. Всё материальное, физическое, внешнее – временное. Постоянно только духовное. Земная жизнь, хоть кажется человеку относительно долгой, в духовном мире это всего лишь один день или даже минута, или вообще один миг. Человеческую реальность определяет случай. Всем правят идея вероятности и процесс наблюдения, измерения. Реальность вселенной зависит от того, откроются ли у человека глаза или, может, третий глаз, или дальновидность, или что-то, что поможет ему видеть больше. Пока я лечу к своим близким и родным, ожидающим меня в раю, на Земле проходят десятилетия. По пути я встречаю разные души, мы обмениваемся энергией и знаниями. Сейчас я оказалась в вязком отэспаре, и мне кажется, что я уже была здесь.
– Я никуда не тороплюсь, – как будто слышу сзади голос. – Мне столько уже пришлось мучиться, что уж точно, хуже не будет.
– А что с тобой произошло? – спрашивает другой голос.
Я поворачиваюсь и вижу позади себя поток душ, почти слипшихся друг с другом. Голоса идут оттуда. Вообще-то стоит гул от множества голосов, но эти вырвались из общего гама, а может, это мне так послышалось.
– Я побывал в аду.
– Да ладно! Сочувствую. И как там? Я всю жизнь жутко боялся попасть туда, и кажется, пронесло.
– Словами не описать. Как будто вытягивают иглами все внутренности. Высасывают, давят, растягивают в разные стороны. И это не прекращается. Я уже хотел умереть, чтобы больше не ощущать этого. Но там никому умереть не дают, и приходилось снова и снова это испытывать.
– Кошмар, бедняжка, – присоединяется ещё чей-то голос.
– А как удалось выбраться?
– Чудом. Говорят, оттуда никто не выбирается, и все там обречены на эти муки навечно. За меня поручились на земле мои дети и супруга и взяли часть вины на себя.
– Повезло, значит. Видимо, они тебя любят, и ты был не настолько плохим человеком.
