Насекомые тоже мелки и скромно окрашены, и, как сообщает мне м-р Уотерхаус, в их общем виде нет ничего такого, на основании чего он мог бы заключить, что они привезены с экватора. Птицы, растения и насекомые носят такой же характер, как организмы, населяющие пустыню, и цвета их ничуть не ярче, чем у южнопатагонских; поэтому можно сделать вывод, что обычная цветистая раскраска произведений тропической природы связана не с температурой и не с освещением в этих широтах, но с какой-то иной причиной, может быть с тем, что условия существования там обыкновенно очень благоприятны для жизни.
Обратимся теперь к отряду пресмыкающихся, сообщающих фауне этих островов наиболее своеобразный характер. Виды сами по себе немногочисленны, но число особей каждого вида чрезвычайно велико. Тут есть одна маленькая ящерица, принадлежащая к южноамериканскому роду, и два (а может быть, и больше) вида Amblyrhynchus – рода, свойственного только Галапагосским островам. Здесь встречается во множестве одна змея, тождественная, как сообщил мне г-н Биброн, Psammophis temminckii из Чили.
Морских черепах тут, по-моему, больше одного вида, а прочих черепах, как мы вскоре увидим, – два или три вида или разновидности. Ни жаб, ни лягушек здесь нет вовсе; это удивило меня, потому что я знал, как хорошо подошел бы им умеренный и влажный климат нагорных лесов. Это напомнило мне замечание Бори де Сен-Венсана о том, что ни единый представитель этого семейства не встречается ни на одном из вулканических островов посреди океанов. Насколько я мог установить по различным сочинениям, это справедливо, по-видимому, для всего Тихого океана и даже для крупных островов Сандвичева архипелага [Гавайские острова].
Явное исключение представляет остров Маврикий, где я видел во множестве Rana mascariensis, и эта лягушка, как сообщают, в настоящее время водится также на Сейшельских островах, Мадагаскаре и Бурбоне
[281]; но, с другой стороны, Дю Буа в описании своего путешествия 1669 г. утверждает, что на Бурбоне нет никаких гадов, кроме черепах, а автор «Путешествия королевского офицера» заявляет, что до самого 1768 г. безуспешно пытались развести лягушек на Маврикии, – я полагаю, чтобы употреблять их в пищу; поэтому весьма сомнительно, чтобы эта лягушка была коренным жителем острова. Отсутствие семейства лягушек на океанических островах еще более замечательно по контрасту с тем обстоятельством, что самые мелкие островки по большей части кишат ящерицами.
Не может ли это различие быть вызвано тем, что яйца ящериц, защищенные известковой скорлупой, лучше выдерживают пребывание в соленой воде при переносе их волнами моря, чем слизистая икра лягушек?
Прежде всего опишу образ жизни так часто упоминавшихся мной черепах (Testudo nigra, прежнее название indica)
[282]. Эти животные встречаются, мне кажется, на всех островах архипелага, и уж наверное, на большей части из них. Они предпочитают высокие сырые места, но живут также и в низменных безводных районах.
Я уже указывал, как многочисленны должны быть они, судя по тому, сколько ловят их за один только день. Некоторые из них достигают огромных размеров; вице-губернатор здешней колонии англичанин м-р Лосон видел, как он рассказывал нам, нескольких столь крупных черепах, что только шесть-восемь мужчин могли приподнять их с земли, а некоторые черепахи давали до двухсот фунтов мяса.
Всего крупнее старые самцы, самки же редко достигают большой величины, самца легко отличить от самки по большей длине хвоста. Черепахи, живущие на тех островах, где нет пресной воды, или в низменных и безводных местах на других островах, питаются главным образом сочным кактусом. Те же, что водятся в нагорных и влажных районах, едят листья различных деревьев, один сорт ягод (называемый гуаявита), кислых и терпких
[283], а также зеленоватый волокнистый лишайник (Usnera plicata), пряди которого свисают с ветвей деревьев.
Черепахи очень любят воду, пьют ее в большом количестве и валяются в грязи. Источники есть только на более крупных островах, да и те всегда расположены в глубине острова, на значительной высоте. Поэтому черепахи, обитающие в низменных районах, для утоления жажды вынуждены совершать длинные путешествия. Благодаря этому образовались широкие утоптанные тропинки, расходящиеся по всем направлениям от родников к берегу моря, и испанцы, следуя по ним, открывали источники пресной воды.
Когда я высадился на острове Чатам, я не мог себе представить, что за животное проходит так методически по определенным тропинкам. Занятное зрелище представляли эти огромные создания около источников, куда они приходили в большом числе: одни, вытянув шеи, нетерпеливо спешили вперед, другие, вдоволь напившись, возвращались обратно. Когда черепаха подходит к источнику, она, не обращая внимания на зрителей, погружает голову в воду по самые глаза и жадно пьет большими глотками, делая около десяти глотков в минуту.
Жители рассказывают, что каждое животное остается по соседству с водой дня три-четыре и только потом возвращается в низменность, но они расходятся относительно того, как часты эти посещения. Вероятно, животное регулирует их в соответствии с характером своей основной пищи. Достоверно, впрочем, что черепахи могут жить даже на таких островах, где нет никакой пресной воды, кроме той, что выпадает за немногие дождливые дни в году.
Я считаю твердо установленным, что пузырь лягушки служит резервуаром для влаги, которая необходима для ее существования; так же, по-видимому, обстоит дело и с черепахой. В течение некоторого времени после посещения источников их мочевой пузырь наполнен жидкостью, которая, говорят, постепенно убывает в объеме и становится менее чистой. Жители, страдая от жажды во время путешествий по низменным районам, часто пользуются этим обстоятельством и выпивают содержимое пузыря, если тот оказывается полон; я видел одну убитую черепаху, у которой жидкость была совершенно прозрачна и лишь чуть-чуть горьковата на вкус. Жители, однако, всегда пьют раньше из околосердечной сумки, утверждая, что там вода лучше.
Намереваясь добраться до какого-нибудь определенного места, черепахи идут день и ночь и достигают цели своего путешествия гораздо скорее, чем того можно было бы ожидать. Жители, исходя из наблюдений над отмеченными экземплярами, считают, что расстояние около восьми миль они проходят за два-три дня. Одна большая черепаха, которую я наблюдал, двигалась со скоростью 60 ярдов в 10 минут, т. е. 360 ярдов в час, или четыре мили в день, полагая некоторое время на еду в пути. В период размножения, когда самец и самка держатся вместе, самец издает хриплый рев или мычание, которое слышно, говорят, более чем за сто ярдов. Самка никогда не производит никаких звуков, да и самец кричит только в указанные периоды, и потому люди, услышав этот крик, узнают, что черепахи спариваются.
