– Нет, – резко ответил Валеев, выдержав взгляд Артема. Минуту они молчали, словно играли в «гляделки», после чего Павлов спросил:
– А что вам известно о кредите? Том самом, целевом?
Лицо Валеева сморщилось, словно он надкусил лимон.
– Этим занимался исключительно Аркадий Алексеевич. Я лишь знаю, что деньги поступили на счет нашего банка в пятницу вечером, а в понедельник они исчезли.
– А вам не кажется странным, что задержание Соловьева совпало с исчезновением денег? – задал вопрос Павлов.
– Не знаю, – с легким раздражением ответил Валеев и заерзал в кресле. – У вас ко мне все?
– Пожалуй, пока да, – сказал Артем, понимая, что польза от этого разговора нулевая. Вот только зачем он «сдал» Соловьева с пистолетом? Или Аркаша действительно о чем-то умалчивает?
Он вышел наружу и чуть не столкнулся с главным бухгалтером.
– Ой, извините, – поспешно сказала женщина.
– Кажется, я вас знаю, – сказал Павлов. – Вас тогда на допрос отвозили? Верно?
Светлана Викторовна отвела взгляд.
– У меня тоже есть к вам разговор. Если хотите, можно пообщаться в моей машине.
– Мне нечего вам сказать, – глухо сказала главбух, отводя взгляд в сторону.
– Почему? Вы что-то скрываете? – Павлов в упор смотрел на нее и видел, что ее в прямом смысле трясет. – Поймите, как вас…
– Светлана Викторовна, – чуть слышно представилась женщина.
– Вашему начальнику предъявлены очень серьезные обвинения. В этом деле важна каждая деталь, любая мелочь.
– Нет! – вдруг выкрикнула она и уже собиралась развернуться, чтобы уйти, однако Павлов мягко, но в то же время решительно схватил ее за руку.
– Пожалуйста, одну секунду. Я не имею понятия, почему вы так негативно настроены по отношению ко мне, человеку, который пытается защитить вашего начальника и, между прочим, смыть пятно с репутации вашего банка. Но я вам дам свою визитку. Вот, возьмите.
Женщина медленно, как зомби, взяла из рук Павлова визитку.
– Вы можете позвонить в любое время. Прошу вас, вспомните. Подумайте, что, вероятно, вы сможете сыграть решающую роль в судьбе Аркадия Алексеевича.
Светлана Викторовна сжала визитку и, не прощаясь, быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Павлов проводил ее внимательным взглядом.
Еще одна загадка. Было видно, она что-то знает. Определенно. «И еще она чего-то боится», – подумал Артем.
Шульга
С самого утра Александр Васильевич Шульга был не в духе. Началось с того, что на совещании у министра его хорошенько пропесочили по поводу волокиты в отношении бюджетного контроля ряда банков, которые должны были получить целевые кредиты. Как начальника Департамента бюджетного регулирования и контроля Министерства экономики и промышленности, в его функции входило определение банка, участвующего в государственной программе, и конечного адресата, то есть получателя кредита. Александр Васильевич с непроницаемым лицом выслушал несправедливые, как ему показалось, упреки руководства, пообещав исправить ситуацию в самые кратчайшие сроки. В заключение ему недвусмысленно дали понять, что вот уже третий банк, получивший кредит, влипает в какую-то историю, а деньги непонятным образом исчезают. Речь шла о банке «Сатурн».
После обеда у Шульги началась изжога, хотя он заказывал все то же, что и всегда, – украинский борщ, отбивные с рисом, яблочный сок и пирожок с творогом. Александр Васильевич глотал пилюли, запивая их минералкой, и, мысленно матерясь, отрыгивал, прикрывая рот. Может, все дело не в еде, а в возрасте? Хотя нет, глупости все это.
Третья плохая новость – человек, с которым он весь день пытался выйти на связь, куда-то пропал. Шульга очень надеялся, что тот просто чем-то занят или куда-то уехал, хотя внутренний голос настойчиво твердил, что на самом деле все хуже, этот человек на месте. Просто он обо всем догадался, и теперь Александру Васильевичу вообще ничего не светит. Разве что уютная камера с крохотным оконцем и намертво приваренная к бетонному полу шконка. Шульга попытался избавиться от неприятных мыслей и стал разбирать бумаги, касающиеся банков.
– Деньги, понимаешь, исчезли, – проворчал он, когда его взгляд упал на документы, представленные банком «Сатурн». Он ухмыльнулся, не удержавшись, и снова рыгнул.
Конечно, исчезли. Тю-тю, как говорят дети. Ведь он сам вышел на этот «Сатурн» и, практически оставаясь в тени, провернул эту изящную операцию. Как все-таки стало удобно это делать в век тотальной информатизации и цифровых технологий! Это только недалекие дебиловатые отморозки в масках тормозят инкассаторов и, рискуя собственной шкурой, отбирают пару-тройку «лямов» под дулом «калашей». А грамотные люди все делают иначе.
Ноутбук, стоящий на журнальном столике, «пикнул», извещая о том, что на почту Александра Васильевича пришло сообщение. Он встрепенулся и кинулся к нему, раскидывая по дороге бумаги. В голове птицей билась мысль: «Это он… Он!»
Но это был не тот, кого бы он хотел в этот момент услышать. Шульга заскрежетал зубами – день был окончательно испорчен.
«Есть новости? – прочитал он. – Кто следующий?»
Шульга на минутку задумался. Этот Голд окончательно сбрендил, совсем страх потерял.
«Пока рано. Пусть с «Сатурном» все уляжется», – отстучал он на клавиатуре.
«У меня нет времени. Определяйся с банком, и вперед».
– Пошел бы ты к черту, – пробормотал Александр Васильевич и стал быстро набирать текст:
«Простите, но я не хочу видеть небо в клеточку. Каждый месяц по банку – это слишком. Это может вызвать подозрения».
Некоторое время сообщений не приходило, и Шульга решил, что Голд внял его опасениям. С губ чиновника уже готов был сорваться вздох облегчения, как на мониторе снова мигнул огонек.
«Ищи банк. Даешь задний ход – я запускаю диск. Или у тебя отбило память?»
Шульга с такой силой сжал зубы, что у него заболела челюсть.
«Тварь», – подумал он, затем начал печатать ответ, с отвращением заметив, как дрожат его холеные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями.
«Давайте подождем хотя бы неделю. Банк найду раньше».
Ответ пришел незамедлительно:
«Ок!»
Александр Васильевич горестно вздохнул и вытер взмокший лоб.
Что у него на уме? Зачем ему столько денег? Шульга знал, что Голд «оприходовал» уже как минимум восемь банков, в том числе и «Сатурн». Неужели он думает, что это никогда не вскроется?! Он самый натуральный псих!
Впрочем, сейчас его волновало другое.
Даешь задний ход – я запускаю диск, – эти слова словно выжигали его мозг кислотой. Так больше не могло продолжаться. Пока этот козырь будет у Голда, он, Александр Васильевич Шульга, просто обречен извиваться у него на крючке как червяк, на которого даже самый занюханный карась не клюнет.
