Молодой человек закивал с такой силой, что только чудом не сломал себе шею, и Артем разжал пальцы, высвобождая его конечность. Девушка таращилась на происходящее, разинув от удивления рот, что придавало ей вид умственно отсталой.
Ее ухажер тер ноющее запястье и с неподдельным недоумением глядел на этого хорошо одетого мужчину, который с такой легкостью скрутил его.
– Благодарю за радушный прием. Удачного дня, – сказал Артем и покинул офис.
Ходатайства адвоката
Когда Дрозд увидел в дверях своего кабинета Павлова, ему захотелось кинуть в него что-нибудь тяжелое; о его тайном желании адвокат догадался по выражению лица следователя.
– Что вам на этот раз надо? – вымученно произнес Геннадий Яковлевич. – Опять какие-то глупые ходатайства, господин адвокат? Соловьев на свободе, что вам еще от меня нужно?
Это прозвучало почти как крик души, но Артем лишь позволил себе изобразить приветливую улыбку.
– Вот именно, ходатайства. И не глупые, напрасно вы так, Геннадий Яковлевич. Это запросы о проверке деятельности ОАО «ЛУЧ», а также о возврате похищенных денег. Денег, из-за которых мой подзащитный все еще находится под следствием. Кстати, вы пока не ответили ни на одно из моих предыдущих ходатайств. Чего вы ждете, Геннадий Яковлевич?
Дрозд взял в руки бумаги, которые передал ему адвокат. Пробежав глазами по тексту, он ощутил, как внутри разливается ледяное озеро.
– Оставьте, – севшим голосом проговорил он. – Я дам ответ в соответствии с установленными законом сроками. И не нужно мне читать в моем кабинете лекции по уголовному праву!
– Нисколько не сомневаюсь, что в своих действиях вы руководствуетесь исключительно законом. Я и мой подзащитный будем с нетерпением ждать ответа, – сказал Павлов. В дверях он обернулся и сказал словно невзначай: – Как там господин Коренко поживает, Геннадий Яковлевич?
– Вам-то что?
– Привет ему передайте. А если брата его знаете, то и ему привет пламенный вместе с супругой.
Дрозд ровным счетом ничего не понимал, но где-то глубоко внутри у него росло чувство фатальной безысходности, и из-за этого он злился на себя еще больше.
Павлов между тем возвращался в офис. Он понимал, что сильно рискует, сообщая в ходатайствах добытую информацию. С другой стороны, у Дрозда не остается выбора – ему нужно как-то реагировать на эти запросы. Бесконечно волокитить их он тоже не сможет, уж слишком много внимания общественности приковано к этому неоднозначному делу.
Когда адвокат приехал в офис, его там ждал молоденький следователь, который приехал по делу о смерти Акимова. Павлов дал подробные показания, и тот, не задавая дополнительных вопросов, удалился. После этого Артем созвонился с Полиной.
– Я подумал над твоим предложением, – сказал он. – Я имею в виду публикации. К тому же сейчас у меня появилось достаточно информации.
– Ты о банках?
– Да. Я попрошу Ивана, моего помощника, он скинет тебе на электронный адрес все необходимое. Если что будет непонятно, сразу обращайся.
– Принято. Так мы увидимся?
– Я очень этого хочу, – сказал искренне Артем, но взгляд его помимо воли упал на кипу бумаг, заполонивших весь стол. Эта кипа напоминала ему «Мишкину кашу» Носова, которая все растет и растет, и уже никакая кастрюля не справляется с этим варевом… – Но не знаю, как будет со временем, – признался он.
– Я заберу тебя, машину можешь оставить на работе, – сказала девушка. – А то ты опять куда-нибудь влипнешь.
– Тьфу три раза, – беззлобно сказал Артем, и они рассмеялись.
Шантаж
Настроение у Александра Васильевича Шульги в этот раз было приподнятым. Ну, во-первых, на днях в связи с выходом на пенсию уволился один из заместителей министра, курировавший до этого его департамент, и он уже видел себя в кресле новоиспеченного пенсионера. Во-вторых, он наконец-то определился с банком, который так настойчиво требовал от него Голд. Ну а в-третьих, сегодня ему на почту пришло сообщение, которого он давно ждал. Оно заключалось в том, что завтра вечером в специально арендованном коттедже под Москвой будет организован частный банкет. Вечеринка, так сказать. Никаких случайных участников там не будет, все законспирированы и придут строго по рекомендациям.
У Шульги даже слюноотделение повысилось, когда он представил себя на этом «банкете».
Мальчики. Худенькие, еще неокрепшие, но уже вполне сформировавшиеся. Наивно-волнующие взгляды из-под густых ресниц. Мягкая, детская кожа, нежная, как шелк…
Шульга не считал себя больным. Впрочем, как и все те, кто склонен к педофилии. Раз уж таковым сделала его природа, винить себя и каяться перед алтарем он не собирался. Каждый человек соответствует своему месту в жизни, как фигура на шахматной доске, все предопределено Богом. И будь он проклят, если кто-то упрекнет его в этом.
Одно не давало покоя – вещь, которую хранит Голд. За эту вещь Александр Васильевич отдал бы все на свете. Он очень рассчитывал, что после того, как с очередным банком будет покончено – а оснований сомневаться в благополучном исходе не было, поскольку с ним даже проще, чем с «Сатурном», – Голд все-таки вернет ему этот предмет.
Шульга приник к монитору. Теперь он обменивался сообщениями с неким Данилой, двенадцатилетним подростком. Правда, судя по фото, мальчику было куда больше, но сейчас ведь многие дети выглядят почти как мужчины! Митя, с которым он общался до недавнего времени, больше на связь не выходил: его отец все-таки что-то заподозрил и недвусмысленно дал понять Шульге через почтовый адрес сына, что лично поотрывает ему некоторые части тела, если тот еще раз вздумает переписываться с Митей. Александр Васильевич угроз не боялся; если бы он захотел, от этого разгневанного папаши остались бы рожки да ножки. Но и светиться лишний раз ему незачем. Лишнее это. Тем более когда на просторе Интернета найти подходящего юного собеседника – раз плюнуть.
Шульга не сразу заметил, что ему пришло письмо. Он вздрогнул – сообщение было от Голда.
«Какие новости?» – спрашивал Голд.
«Я нашел банк. Работаем. Через два дня пришлю всю выкладку», – торопливо отстучал он на клавиатуре ответ.
«Ты знаешь, что на тебя вышли?»
Шульга мгновенно покрылся противно-липким потом. Что Голд имеет в виду? Его махинации с банками или сексуальные предпочтения?
«Кто и в связи с чем?» – написал он, не попадая по клавишам от растущего беспокойства.
«Адвокат Павлов А.А. Он знает про фирму. Заявления уже в Следственном комитете».
У Шульги было ощущение, что его оглушили мешком с чем-то тяжелым. Он слышал о Павлове – если речь идет о том самом юристе Павлове. Молодой, элегантный, блестяще разбирается в тонкостях законодательства, при этом заставляя быстрее биться женские сердца только при одном появлении на экране во время своих передач. Александр Васильевич знал, что этот адвокат выиграл множество резонансных процессов, но какие подробности его, Александра Васильевича Шульги, жизни он вынюхивает здесь?! Или ему хорошо заплатили?
