Глава 24
На стене тревожно пропели трубы. Иггельд у кузницы
осматривал выставленные остывать длинные копья, повернулся, Апоница сказал
тревожно:
– Аснерд?
– Да, – ответил Иггельд спокойно. – Должен к
вечеру, но, как видишь, умеют двигаться даже быстрее, чем ожидаем.
Многие, покинув дела, уже мчались к городской стене. Иггельд
осмотрел еще и мечи, панцири грубой ковки, отряхнул руки и пошел неспешным
шагом в сторону городских ворот. Все, кто видел его прямую фигуру и развернутые
плечи, отмечали уверенный вид, насмешливо вздернутые брови, говорили с
облегчением друг другу: а наш-то уверен, улыбается! Нет, не взять артанам
Долину. Обломают зубы и уползут, поджав хвосты…
Иггельд легко взбежал по ступенькам, ему дали дорогу, он
протолкался к навесу над воротами. Там уже стояли князь Цвигун, князь Кадом,
князь Онрад, князь Северин, с десяток беров и множество беричей. Все
почтительно поклонились, освободили место у самого бортика.
Передние ряды артан въезжали в Долину. Иггельд сразу узнал
Аснерда: горного великана трудно не узнать, сам гора и конь под ним гора, от
обоих веет несокрушимой силой, уверенностью и нечеловеческим здоровьем. За его
спиной скромно держались два одинаковых гиганта, широкие в плечах, как и
Аснерд, такого же роста, отличались от него разве что поясами: если их связать
вместе, то на стан Аснерда не хватило бы, но в остальном все трое настолько
похожи, что рядом с Иггельдом ахнул князь Цвигун:
– Это что… его сыновья?
– Меривой и Франк, – сказал Иггельд. –
Стрелки, чьи стрелы пробивают драконьи панцири. Они начеку, так что с вылетами
надо быть осторожными…
– Но не прекращать же вовсе?
– Вряд ли прекратим, но… потом обсудим. Смотри, что-то
произойдет.
Эти артане все в теплой одежде, учли, что ночами здесь можно
замерзнуть, будь у первых хотя бы теплые одеяла, раненые могли бы выжить, за
всадниками тянулись тяжело нагруженные лошади.
Аснерд все выдвигался вперед, сыновья приотстали, луки
спокойно отдыхают в руках, у каждого стрела на тетиве. Аснерд наконец вскинул
руку, толстую, как бревно тарана, которым выбивают ворота, а ладонь шире
корабельного весла. От этого движения проснулись и задвигались чудовищные глыбы
мышц, на стене и воротах уважительно присмирели, умолкли.
С навеса кто-то, не выдержав напряжения, пустил в него
стрелу. Аснерд со смехом поймал, движение было молниеносным, никто не ждал от
гиганта такой быстроты. Блеснул расщеп, это артанин переломил стрелу одной
рукой между пальцами, как соломинку. Выглядел он страшным и пугающим, скала на
скале, долинники притихли и смотрели с холодным ужасом.
– Куявы! – сказал Аснерд громовым голосом. Земля
дрогнула, между тесных гор заметалось испуганное эхо. – Это говорю я,
Аснерд, захвативший всю Нижнюю Куявию, Срединную и Верхолесье, все ваши города
и крепости! Но мой вождь, доблестный Придон, изволил повелеть отправиться сюда
и установить здесь знамя Артании. Ты знаешь меня, Иггельд. И ты знаешь, что я
это сделаю.
Артане грозно ударили в щиты топорами. Металлический гул
прокатился по Долине, пугающий, неслыханный ранее, холодящий кровь и тело.
Иггельд выдвинулся вперед, князья чуть отступили, почтительно давая вождю
Долины пространство. Аснерд увидел и приветливо взмахнул рукой. Иггельд лишь
слегка кивнул, это нетрудно, он смотрел сверху вниз, это явно раздражает
непобедимого Аснерда.
– Я знаю тебя, – ответил он кратко. – Но ты
не знаешь меня.
Аснерд расхохотался.
– Как это не знаю? А с кем встречались в прошлом году у
нашего доброго друга Антланца? Разве не ты брался переправить в Долину Дивов?
Сам ты, помню, не смог, но зато твоя сестренка Яська… Кстати, как себя
чувствует? Красавица, мой Меривой сон потерял…
– То был еще не я, – ответил Иггельд очень
серьезно. – Или теперь уже не я? Много воды утекло за этот год, Аснерд. А
с нею ушел и прошлый Иггельд.
Аснерд покачал головой, глаза стали серьезными.
– Да, ты уже не тот чудаковатый любитель драконов, но я
не готов спорить о природе человека. Я просто предлагаю тебе открыть ворота. Ты
и твои люди останетесь живы. Более того, сохраните все свое имущество, я
прослежу за этим сам.
– А что с Долиной? – спросил Иггельд.
– Мы – артане, – ответил Аснерд с достоинством.
– Догадываюсь, – сказал Иггельд. – Но ты
все-таки ответь. Теперь я не просто смотритель драконов, я правлю Долиной. И
отвечаю за всех.
Аснерд сказал весело:
– Поздравляю! Ты мне всегда нравился. Как и Придону.
Если захочешь, можешь остаться правителем и дальше.
Иггельд повысил голос, почти кричал, чтобы слышало как можно
больше народу, пусть сами видят, что именно принесли с собой артане на лезвиях
своих топоров:
– А что останется в Долине?
– Многое останется, – ответил Аснерд уклончиво.
Добавил: – Останется неизменным.
– Но драконы будут истреблены? – спросил Иггельд
горько. Аснерд ответил после паузы:
– Да.
– Почему? – вскричал Иггельд. – Почему даже
не пытаетесь их приручить?.. Почему только истребляете, рушите, ломаете?
Аснерд ответил веско, твердо:
– Наши боги велят очистить землю от чудовищ, что
созданы не Творцом, а его противниками, и отдать целиком человеку. А рядом с
драконом человек всегда унижен! Потому драконы должны исчезнуть. Мы, артане,
это сделаем.
Иггельд покосился на князей, беров, слушают угнетенно,
подавленные мощью голоса и уверенностью полководца, что никогда не терпел
поражений. Посматривают пугливо и с надеждой на него, Иггельда.
– Ты хорошо сказал, – крикнул Иггельд тоже громко,
чтобы слышали все. – Ты не стал лгать, спасибо!.. Но вот тебе мое слово,
Аснерд!.. Вы не уйдете из этой Долины. Вы погибнете все. И гибель придет от
нашей руки. От рук жителей этой маленькой Долины!
Аснерд захохотал, грохот от смеха ударил в стену как таран,
дрогнул камень. Аснерд же повернул коня и поехал к воинскому стану. Иггельд
видел, как он разводил руками и что-то рассказывал полководцам, а те тоже
начинали раскачиваться в седлах.
Рядом с Иггельдом вздохнул князь Цвигун.
– Ты хорошо сказал, вождь. Хорошо.
– Я сказал то, – огрызнулся Иггельд, – что случится!
Мы выстоим. Мы выстоим!.. Мы должны помнить, что выстоим, иначе и жить не
стоит. Мы выстоим и… победим.
* * *
Аснерд, наученный горьким опытом отважного Ральсвика и
бесстрашного Меклена, не стал бросать конников на стены, расположился огромным
лагерем. День и ночь стучали молотки, со стены видно, как в одно место свозят
доски, бревна, полевую кузницу, собирают ремесленников.
