Слуга взял кувшин и ловко наполнил все три кубка до
венчиков, не пролив ни капли. Запах дорогого терпкого вина стал заметнее, потек
по комнате.
– Я просто проверял дракона, – ответил Иггельд.
– А сами? Я слышал, вы разгромили артанский обоз, разнесли
всю охрану, а там около сотни крепких воинов!
Ратша даже сидя стал выше ростом, напыжился, а Иггельд
ответил совсем нехотя:
– Обоз невелик… всего с десяток телег. Никто не ждал,
что они в опасности, охрана ехала, сложив топоры и щиты на свободную телегу.
Так что хоть их и сотня, но мы втроем просто застали их врасплох…
– Втроем? – переспросил Брун с интересом. –
Кто третий?
– Черныш. Он – боевой дракон.
Брун в задумчивости побарабанил пальцами по краю столешницы.
Звук сухой и чистый. Глаза оставались задумчивыми.
– Разве боевые могут забираться так далеко?
– Черныша я выращивал сам, – объяснил
Иггельд. – Он не простой дракон. Он умеет намного больше, чем остальные.
Брун взглянул ему в глаза прямо.
– А можно и других драконов научить так же? К примеру,
если взять племя от этого… Черныша? Иггельд развел руками.
– Если вы найдете таких же сумасшедших, как я. Я сказал
только, что не пью вина, но я не сказал, что я жил и спал в пещере с драконом,
пока он рос. За это время я не только не пил вина, но и не спал с женщинами, не
ел хорошей еды, не общался вообще с людьми.
Ратша хмыкнул, Брун усмехнулся, сказал с сожалением:
– Жаль… А я уж сразу представил себе десяток, а еще
лучше – сотню таких драконов! Да еще с отборными воинами на спине. Чтобы
высадить их поближе к самой Арсе, захватить ее внезапным ударом, сжечь напрочь…
дабы эти дикари надолго запомнили ярость Куявии!
Гнев полыхнул в его очах, Иггельду показалось, что ветер
сдул с полыхающих углей тонкую пленку пепла – так загорелись глаза,
заблистали огнем. Он с силой выдохнул воздух, сказал уже спокойнее:
– Ничего, Куявия выстоит в любых бедах!
– Выстоит, светлый княже, – сказал Ратша преданно.
Брун кивнул с благосклонностью во взоре, взгляд стал
отсутствующим, помедлил, сказал в гневном раздумье:
– Что за страна, где верных сынов не замечают, а
лизоблюды дворцовые получают и земли, и звания, и богатства?.. Хорошо, что вы
прибыли сюда, я сам родился на кордоне. Я как никто знаю, как трудна жизнь
воина… Так, дайте подумать… Ага, есть хорошая земля в Светлолесье. Там
прекрасные угодья, хотя сейчас там вблизи прошли артане и народ разбежался. Но
артане ничего не спалили, только забрали весь скот, так что сейчас это все еще
не разоренный край. Отдаю тебе во владение, там шесть деревень, леса, есть одна
хорошая копальня железной руды. Кстати, там, помимо рудокопов, есть и
прекрасные оружейники… Словом, жалую тебя званием песиглавца!
Ратша шумно вздохнул, глаза вспыхнули завистью, Иггельд
покосился в его сторону, сказал нерешительно:
– Да я ведь не из-за богатств…
– Знаю-знаю, – прервал Брун. – Это только
говорят, что куявы – никчемные воины! Да и сами куявы не прочь посмеяться
над собой как воинами, так как торговлю всегда ставим выше, но и в воинском
деле нам нет равных… если займемся им.
– Если, – вздохнул Иггельд. – Сейчас все
надежды на вас.
– И правильно, – отрезал Брун, – что
надеетесь! Я соберу здесь железный кулак, перед которым никакие артане не
устоят. Мы покажем, что стоим немало. Потому я очень доволен, друзья мои, что
вы здесь. Что вы начали доставлять мне пленных артан, что вы начали то, к чему
мы только готовимся! Возьми эту бумагу! Возьми. Это богатая земля, ты сумеешь
собрать народ, построить крепости и стать богатым и могущественным володарем.
Ты уже почти что берич!.. А там с твоим умом, силой и отвагой сможешь стать
бером.
Иггельд в великой неловкости взял из руки князя бумагу с
коричневой сургучной печатью. Ратша подмигнул, сделал большие глаза.
– Бери, бери, – сказал Брун. – В пожизненное
владение, тебе и твоему потомству. Волен владеть, устанавливать свои подати,
судить и карать, дарить, продавать или пропить начисто – все в твоей воле!
Иггельд в замешательстве смотрел на бумагу. Во мгновение ока
из бедного смотрителя драконов превратился в довольно богатого можа.
Песиглавца, а как только отстроит укрепление, то может именоваться беричем. И
пусть тот край разорен, но сама земля стоит немало, да и шесть деревень, лес,
залежи железной руды, кузницы и умелые оружейники – все имеет немалую
цену. Хотя непонятно, как управлять этой землей, ведь она внизу, в междугорье,
а его гнездо чуть ли не под самым небосводом.
– А ты откуда родом? – спросил Брун у Ратши.
Ратша молодцевато выпятил грудь.
– Из Плотска!
– Из Плотска? – удивился Брун. – Так оттуда и
мой род!.. Ну, тогда понятно, почему такой герой, как ты, до сих пор в
пренебрежении у правителя Куявии. Я сам как плотчанин по себе знаю, не любят
нас в Куябе. Слишком мы гордые, не любим склоняться перед ничтожествами. Но
гордость нам не позволяет напоминать тцару о своих заслугах! О пролитой за
отечество крови, о полученных ранах, о бессонных ночах, что провели на границе,
высматривая просачивающихся на нашу сторону подлых головорезов…
Ратша выпячивал грудь все больше, глаза горели, как факелы.
– Истинно глаголете, великий княже! – сказал он с
жаром. – В чести одни лизоблюды!
Брун взглянул остро.
– Не обидно?
– Что?
– Вот такое невнимание Куябы к героям?
Ратша отмахнулся.
– А что делать?.. Несправедливо, но тцар таков.
Брун покачал головой.
– Так не всегда будет. Эта война многое переменит. Она
встряхнет все общество, перетряхнет, как заботливая хозяйка вытаскивает из
сундуков старую одежду и отбирает, что оставить, что на тряпки, а что выбросить
вообще. Сейчас все взоры с надеждой обращены на героев, что должны прийти и
спасти Куявию. Да, мы придем и спасем!.. Но на этот раз не уйдем, как только в
нас минует нужда. На этот раз мы должны получить все, что заслужили.
Ратша истово кивал, Иггельд слушал сочувствующе, в груди
горела жажда вот прямо сейчас прыгнуть на спину Черныша и помчаться освобождать
Куявию от свирепых захватчиков.
– Мы для того и явились, – сказал он
преданно, – чтобы встать под ваши прославленные знамена! А награды… будут
они – хорошо, не будут…. что ж, нам не привыкать, ведь не ради богатых
вотчин мы проливаем кровь, а токмо ради торжества любимой отчизны.
Ратша вставил торопливо:
– Хотя и от наград и пожалований отказываться не
станем! Чужого нам не надо, но что заслужили…
