Прийдя в зимовье, промышленные живут в нем до тех пор, пока вся артель не соберется.
Как главный передовщик и вся артель сойдутся, то чуничные передовщики предъявляют ему соболей и прочих зверей, сколько которая чуница промыслила; а притом сказывают ему, кто что в которой чунице против его приказа погрешил, которых оный передовщик по рассмотрению наказывает: иных к столбу ставит, и как другие есть станут, велит всякому кланяться и, объявляя вину свою. говорить: «Простите, молодежь», иных гущею кормить прикажет; а тех, которые в воровстве приличились, жестоко бьют, не токмо им на долю ничего не дают, но и собственный их скарб отбирают и по себе делят, понеже они рассуждают, что от плутовства их много в промысле убытка учинилось, и ежели б они не воровали, то б больше соболей промыслили.
В зимовье живут они до тех пор, пока реки вскроются, а между тем выделывают они своего промысла собольи кожи.
А как реки вскроются, то они, убравшись в те ж каючки, в которых пришли, возвращаются назад в свои дома, и отдают приходских или божьих соболей полуженщикам и покрученикам для раздачи по церквям, а прочих соболей отдают в казну или продают на сторону и деньги делят между собою по равному числу, а иных зверей, как, например, белок, горностаев, медведей, лисиц, которые есть в промысле, вольно им делить и прежде по тому, как они согласятся.
Соболиный промысел у иноземческих народов от промысле русских людей малым чем отменен, токмо что не столько приуготовления требует, но суеверия многие ж присовокуплены к оному.
Оленные тунгусы ходят на соболиный промысел со всеми семьями, а у якутов ходят токмо одни мужчины, а женщины с детьми остаются в юртах. Их в одной артели редко ходит больше четырех или шести человек, и в той артели выбирают они себе такого человека, которому во всем обязываются быть послушными.
Которые якуты богаты, те сами на промысел не ходят, но вместо себя посылают наемщиков, которым они должны дать на дорогу платье, корм и лошадей, ясак за них заплатить и жен их без них содержать.
Когда они на промысел наряжаются, тогда приносят однолетнего или двулетнего теленка обыкновенным своим шаманством в жертву.
Причем шаман на ближнем дереве внизу вырезывает человеческий грудной образ, наподобие знатного у них идола Байбаяная, владеющего зверями и лесом, и, убив помянутого теленка, мажет шаман кровью его образ идола Байбаяная, с таким желанием, чтоб промышленным на промысле по всякий день видеть кровь так, как у него лицо тогда кроваво будет.
При сем же приношении жертвы призывает шаман и иных идолов, которые, по их суеверию, людей защищают, и чтоб они промышленных и оставшихся домашних их в своем охранении содержали. Призывает же шаман и того дьявола, который малых ребят похищает, чтоб он оставшихся после них детей не погубил. Но чтоб прошение их лучше принято было, то представляют они как идолам, так и дьяволу каждому по кусочку мяса помянутого теленка.
А дабы им наперед знать, какое будет на промысле счастье, то бросают они перед образом идола Байбаяная вверх большую ложку, называемую хамьях, какими они едят, и ежели оная ложка упадет выделанною стороною вверх, то признают себе за будущее счастье, а ежели вниз, то почитают за несчастье.
По сих приуготовлениях отправляются все артели на промысел на лошадях, и каждая артель берет заводных по две и по три лошади с запасом, который состоит в мясе говяжьем и коровьем масле.
В первый день своего путешествия всячески стараются, чтоб какого зверя или птицу убить. И ежели по их желанию в тот день сделается, то оное за великое счастье в будущем соболином промысле признают.
Едучи дорогою оставляют они в разных местах запас, по неделе или по 10 дней хода от места до места, чтоб им, идучи назад, было чем пропитаться.
Приехав на уреченное место, где соболей промышлять, что бывает уже в ноябре месяце, понеже они, дорогою промышляя себе на пищу зверей, тихо едут, всех лошадей бьют на пропитание в промысле.
На стану разделяются они по 2 человека и вкруг стана ставят пастник и луки самострельные, которые завсегда осматривают. И буде случится, что соболь или иной какой зверь от пастника и луков в сторону отойдет, то они переносят их с прежнего места на звериный след, а пастник, какой якуты на промыслн употребляют, от кулем российских промышленных весьма мало разнствует.
Кроме пастника и самострельных луков, якуты, по примеру российских промышленников употребляют томары и стрелы, которыми бьют соболей на деревьях или когда они из оранцев выходят.
Обметов у них нет, чего ради как они конец собольего следа увидят у какой норы в оранце, то окуривают устья ближних нор дымом и тем соболя оттуда вон выгоняют, а потом застреливают из лука или затравливают собаками.
Будучи на промысле, живут они около стана в разных сторонах месяца по 3, а потом паки на оный стан собираются и, поднявшись марта в первых числах все вместе, домой возвращаются пеши или в лодках; а приходят назад в апреле месяце и тогда все, что ими промышлено, вместе складывают, и между собою делят поровну.
Глава 8. О зверях морских
Под именем водяных зверей заключаются здесь те животные, которые на латинском языке амфибия называются, для того что оные хотя по большей части и в воде живут, однако и плодятся около земли, и нередко на берега выходят. Чего ради киты, свинки морские и подобные им, которые никогда не выходят на берег, а от многих причисляются к зверям, не принадлежат к сей главе, но к следующей, в которой о рыбах писано будет: ибо все нынешние писатели о рыбах в том согласны, что кит не зверь, но сущая рыба
[251].
Водяные звери могут разделены быть на три статьи: к первой принадлежат те, кои живут токмо в пресной воде, то есть в реках, как, например, выдра
[252], к другой, которые живут и в реках, и в море, как тюлени, а к третьей – которые не заходят в реки, как морские бобры
[253], коты, сивучи и пр.
Выдр на Камчатке хотя и великое множество, однако кожи их покупаются недешево; ибо в рубль выдра посредственной доброты. Ловят их по большей части собаками во время вьюги, когда оные далеко от рек отходят и в лесах заблужаются.
Кожи их употребляются на опушку тамошнего платья, но более для сбережения соболей, чтоб не отцветали, ибо примечено, что в кожах их соболи хранятся доле.
