В праздник Шиваратри принято поститься. Большинство ограничивается водой и фруктами, фанатично верующие не берут в рот даже капли воды.
Я иду от центра города к берегу Индийского океана. Вдоль дороги к пляжу расположились рядами приехавшие на праздник нищие — это самый низкий слой индийского социума. Но они не выглядят несчастными: улыбаются, смеются, сооружают палатки из палок и тряпок, чтобы укрыться в них от грядущей дневной жары. Нищие настолько полны жизни, что от переизбытка сил затевают драку — кажется, из-за лучшего места. Женщины яростно визжат и пихают друг друга в грудь, мужчины хватаются за палки. Однако, как только я пытаюсь сфотографировать потасовку, меня с камерой замечают и начинают толпиться вокруг плотной стеной — не вырвешься. И каждый кричит: «Фото! Фото!» — снимай их, дескать, на память.
Неподалёку отдельной группой собрались садху, бродячие святые, и снисходительно наблюдают за нами, покуривая чилом, трубочки с марихуаной. Считается, что сам Шива позволял себе «расширяющие сознание» вещества. На Махашиваратри адепты бога готовят себе специальный напиток тандай из молока с миндалем и марихуаной. Садху смолят одну трубочку за другой. Наверное, их сознание уже простирается от южной границы Индии до северной, захватывая и Непал.
Я сбегаю от нищих, но не присоединяюсь и к садху. Какой из меня святой? Иду спать.
Утром снова выхожу на пляж. Ярко светит солнце. Океанский прибой со вкусом облизывает песок, как индийский ребенок — местное мороженое со свежими фруктами. На песке сидят сотни индусов и лепят куличики. Забавное занятие для серьёзных лысоватых дядек и тёток в сари. Хотя, погодите… Постепенно куличики приобретают определённую форму: это же лингамы! Сотни и сотни песчаных фаллосов украшают океанское побережье. Один пожилой индус лепит лингам прямо у себя на коленях, а другой… на голове. Рядом строительством занимается целая семья, и объект поклонения у них выходит грандиозный — куда там самым вычурным европейским песочным замкам! Кое-где священный кулич украшают листьями и цветами, жгут возле них ароматические палочки или же устраивают алтарь с настоящим жертвенным огнём. Иногда напротив лингама вылеплен Нанди — ездовой бык Шивы, непременный спутник грозного бога и завсегдатай шиваитских храмов.
Всеобщее настроение затягивает и меня. Чувствую, ещё чуть-чуть и тоже начну лепить из песка нечто божественное. Но не все из собравшихся следуют религиозному канону. Вот, например, индийские парни вместо священного изображения слепили из песка голую женщину.
Шиваратри — праздник, особенно почитаемый женщинами. В этот день замужние дамы просят благополучия для своих мужей и сыновей, а незамужние молятся об идеальном муже, таком, как Шива. Группа индианок отнеслась к строительству фаллоса со всей серьёзностью: они ползают на коленях и создают архитектурное чудо. Одна из женщин случайно задевает ногой стоящий позади неё соседский лингам, и тот рушится. Это катастрофа. Женщина бросается к пострадавшему «куличу», быстро восстанавливает его и просит прощения, кланяясь, прижимаясь к нему головой и гладя руками. Гордо торчащий вертикальный столб прощает неловкую даму, Шива — бог незлопамятный.
Теперь становится понятно, почему попрошайки выбрали местом обитания дорогу на пляж. Все паломники будут проходить мимо шеренг с нищими и подавать им рис, монеты или одежду. На Махашиваратри принято помогать бедным, а их здесь немало. На циновках у неприкасаемых растут горки риса, а деньги тут же исчезают в складках тряпок, заменяющих нищим одежду. На второй день праздника рис перекочевывает в миски и корзины, но попрошайки не уходят — священные три дня обеспечат их едой и деньгами надолго.
Некрасивая смуглая девочка дёргает меня за рукав и с монотонностью заевшей пластинки повторяет:
— Хело… Бакшиш… Хело… Бакшиш…
От профессиональных индийских нищих редко удается отделаться словом «нет». Их настойчивости могли бы позавидовать даже термиты, поставившие себе целью сгрызть до основания индийский дом. Какое психологическое оружие можно противопоставить маленькой девочке, стойкому оловянному солдатику непобедимой армады индийского нищенства?! С другой стороны, дети должны понимать, что попрошайничество — это плохо. В Индии, где официально запрещена кастовая дискриминация, даже у выходцев из самых низших общественных слоев есть шанс выбиться в нормальную жизнь. Вот пусть эта девочка сама посмотрит, как выглядит со стороны. Я надвигаюсь на нее, страшно завывая:
— Хелобакшиш-ш! Хелобакшиш-ш!
Девочка отскакивает, но я бросаюсь за ней:
— Хелобакши-иш-ш!
Маленькая нищенка удирает от меня по пляжу и в ужасе забивается под один из тряпочных навесов. Её тут же закрывают от безумного иностранца сдвинувшие плечи тётки и мамки в сари — работодатели девочки и ее же «крыша».
В Индии начинаешь философски относиться к жизни и смерти. Едва взглянув на окружающий мир, понимаешь, почему индусы считают, что основа жизни — страдание, а смерть — избавление от них. Жить в Индии — нелегко. Здесь верят, что если, несмотря на все трудности, ты жил праведно, то есть шанс переродиться в новое благополучное тело — будешь богат и счастлив. Если же грешил, то баобабом, возможно, не станешь, но место на дороге в сторону пляжа найдется и для тебя. Вот на носилках из тростника несут мёртвое тело, обвязанное банановыми листьями. Тело сожгут, а пепел бросят в реку — грязную, но священную. А душа покойника снова вернётся в этот мир, и так будет продолжаться вновь и вновь.
Гокарна — небольшой город. Здесь нет названий улиц, даже номера домов написаны мелом на стене, а то и вовсе отсутствуют. Двери открыты, и сквозь проемы видны люди со всем своим скромным бытом. По утрам на узкие улочки выходят женщины и рисуют перед дверьми ранголи — благие символы, привлекающие в дом божественную благодать. Ранголи — это замысловатый орнамент, графическое изображение божественных энергий, у каждой хозяйки своя техника и своё представление о том, каким должен быть рисунок. Мама учит дочку, рисуя на асфальте точки, у а малышка, рассыпая цветной порошок, соединяет их в хитроумную многоконечную звезду. Впрочем, ранголи — не всегда орнамент. Это может быть и изображение Микки Мауса или священной колесницы, везущей лингам. Кто способен сказать точно, какой именно рисунок привлечет к дому внимание бога?
Вдоль дорог разложили свои товары продавцы сувениров. Здесь и жуткие куклы, вызвавшие бы ужас у самого отважного европейского ребенка, и цветные мыльные пузыри, и надувные самолёты «Эйр Индия», и двухголовые резиновые лебеди. В мисках и тазах высятся разноцветные горы тики — порошка, предназначенного для ритуальной отметки на лбу. Здесь же выстроились батальоны слоноголовых Ганешей: плетёных, стеклянных, металлических и сложенных из листьев бенгальской айвы. Сын Шивы — демократичный, народный бог. Он заведует повседневными делами, создавая на пути людей препятствия, либо убирая их, по своему усмотрению.
Звучит громкая музыка, и появляется процессия. Впереди мальчишки с флагами, за ними жрецы и носильщики, на плечах у которых богато украшенный паланкин со статуэткой Шивы. Рядом с паланкином вышагивает человек с большим зонтом. Дождя вроде нет, да и солнце не такое уж яркое, но традиция велит держать зонтик над статуэткой. Возле меловых символов-ранголи процессия останавливается, и жрецы благословляют подбегающих прихожан. Мальчишки, гордые доверенными им знаменами, бодро маршируют в один из переулков, но сами путаются в маршруте, и им приходится с флагами наперевес догонять процессию, ушедшую в другую сторону. Один из переулков настолько узкий, что «зонтиконосец» застревает. Он пытается протиснуться, вращая неудобный зонт то так, то эдак, наконец сдается и складывает его, оставляя статуэтку без защиты. Впрочем, что может угрожать грознейшему из богов?
