В полдень мыс Тейбл был на NО 20°, в 4 лигах, а маленький остров (самая южная видимая нами точка) на SW 70°, в 3 милях. Из-за большого сходства с Портлендом в Английском канале [Ла-Манше] я назвал остров этим же именем. Он находится почти в миле от мыса; его соединяет с берегом гряда подводных рифов. На NО 57°, в 2 милях от южной оконечности острова, есть подводная скала, о которую разбиваются волны.
Прошли между скалой и берегом, глубина 17, 18 и 20 саженей. На берегу острова собралась большая толпа туземцев, нам удалось разглядеть их и на материке
[129], где в отдельных местах мы видели обработанную землю, разбитую на прямоугольные участки.
Пятница, 13-е. В час дня к западу от острова обнаружили землю, простирающуюся на юг насколько хватал глаз. Обогнув южную оконечность Портленда, вошли на мелководье с грунтом из битых камней, однако скоро вышли оттуда. К кораблю приблизились четыре каноэ, набитые до отказа туземцами. Некоторое время они держались у кормы, угрожая нам. Так как для измерения глубины необходимо было послать шлюпки вперед, мы желали как можно скорее удалить эту ораву. Я приказал выстрелить из мушкета в одного из туземцев, но это не возымело никакого результата. Тогда мы выстрелили из четырехфунтовой пушки, туземцы стали угрожающе махать копьями и веслами, но все же сочли за благо удалиться.
Обойдя вокруг острова Портленд, легли на NW к берегу при слабом ветре от NО. Однако в 5 часов ветер упал, и мы вынуждены были отдать якорь на глубине 21 сажени, грунт – мелкий песок. Южный мыс острова Портленд был на SО½S, почти в двух лигах от нас, а низкий мыс на материке на NtO½N.
Как раз в этом направлении, позади земли, на которой лежит мыс Тейбл, имеется глубокая бухта; мыс, соединяясь с землей узким перешейком, превращает этот участок суши в полуостров
[130], причем мыс является северной оконечностью этого полуострова, а [мыс против острова] Портленд – южной.
Когда мы отдали якорь, к кораблю подошли два каноэ, и при этом настолько близко, что туземцы смогли подобрать вещи, которые мы им бросали, но к самому борту они не рискнули приблизиться. В 5 часов утра поднялся северный ветер, снялись с якоря и легли по направлению к земле.
Здесь в берег вдается очень большой залив, северо-восточной оконечностью которого является Портленд, вышеупомянутая же бухта – часть этого залива. Я хотел обследовать его, ибо в нем, видимо, есть надежная якорная стоянка, но, поскольку в этом у меня не было полной уверенности, а ветер стих, я решил зря не тратить время.
В полдень Портленд был на SO 50°, а самая южная видимая земля на SSW, в 10–12 лигах от нас. В 3 милях от берега глубина колеблется от 12 до 24 саженей, везде чистое дно. Вблизи прибрежной полосы местность невысокая, белые скалы чередуются с песчаными полосами. Вдали поднимаются довольно высокие хребты, а вся страна гористая, по большей части покрыта лесом и, судя по всему, очень красива и плодородна.
Суббота, 14-е. Днем слабые ветры от NО до NW. Продолжали идти вдоль берега, в 2–3 милях от него. Глубина от 20 до 13 саженей, ровное песчаное дно.
Видели несколько каноэ, вытащенных на берег, и какие-то строения, но не обнаружили ни бухты, ни удобного места, где можно было бы взять воду – главное, что мы искали.
Ночью слабый ветер, иногда штиль, сырая, дождливая погода. Утром слабый ветер переменного направления с переходом к тихой ясной погоде. Примерно в двух лигах от юго-западного угла большого залива, в котором мы находились в течение последних дней, спустили на воду катер и баркас, чтобы разыскать пресную воду. Как раз в этот момент несколько каноэ с людьми отошли от берега, поэтому я повременил посылать наши шлюпки.
Сперва к нам подошло пять каноэ, в которых было человек 80–90. Мы сделали все зависящее от нас, чтобы завоевать их дружбу, бросали им вещи, но все без толку, туземцы не только не принимали подарков, но, казалось, имели явное намерение атаковать нас. Чтобы предотвратить последнее, вынуждены были зарядить картечью четырехфунтовую пушку и выстрелить с недолетом. В то же время с помощью Тупиа мы сообщили пришельцам о наших намерениях.
Ни одна лодка не приближалась к кораблю. Вскоре, однако, подошло еще четыре каноэ, туземцы одного из них передали все свое оружие товарищам и направились к судну, чтобы принять наши подарки. Думаю, их можно было уговорить подняться на борт, если бы не первые пять каноэ, которые опять оказались около кормы, угрожая нам. Это не понравилось их соплеменникам, и те немедленно вернулись к берегу.
В полдень обсервованная широта 39°37' S. Портленд был на OtN, в 14 лигах, самая южная видимая нам земля, образующая южную оконечность залива, на SOtS, в 4–5 лигах, а крутой утес в юго-западном углу залива – на SSW, в 2–3 милях от нас. По обе его стороны тянется полоса песчаного или каменистого берега, за ней лежит большое и, как я полагаю, соленое озеро.
К юго-востоку от утеса простирается в глубь земли обширная равнина, которая, видимо, тянется далеко к западу; здесь и там по ней разбросаны рощи с высокими, стройными деревьями. Очень возможно, что упомянутое озеро занимает значительную часть равнины. С севера на юг тянутся высокие горы; их вершины и склоны кое-где покрыты снегом, но равнина между горами и морем поросла лесом.
Воскресенье, 15-е. Днем шли к самой южной части суши, образующей южную оконечность залива. Слабый ветер от NО, глубина от 12 до 8 саженей. Мы не достигли назначенного места до наступления темноты и всю ночь лавировали у берега при слабых ветрах переменного направления, переходящих в штиль. Глубина от 8 до 7 саженей, поправка компаса 14°10' О.
В 8 часов утра, когда мы находились на траверзе юго-западной точки залива, несколько лодок подошли к кораблю, и мы купили немного рыбы, причем она была с душком. Только это у туземцев и было, однако я рад был начать торговлю с ними на любых условиях.
Вначале они вели себя смирно, однако это продолжалось до тех пор, пока к борту не подошло каноэ с 22 вооруженными людьми. Мы сразу же заметили, что у вновь прибывших ничего не было для торговли, но так как они смело подошли к борту, дали им 2–3 куска материала. Ткань им очень понравилась.
На одном из туземцев была черная шкура, напоминающая медвежью. Мне хотелось получить ее, чтобы определить, с какого животного она снята
[131]. Я предложил в обмен кусок красной материи, туземец подпрыгнул от удовольствия, немедленно сбросил с себя одежду и протянул ее нам, но не отдавал до тех пор, пока не получил ткань, а потом и вовсе не пожелал расставаться со своей собственностью и, оттолкнув лодку от борта, поплыл прочь. Его примеру последовали и все остальные.
