Бой тюленей.
Иллюстрация к многотомному художественному изданию «Живописная Россия».
1879–1900 гг.
Из нашего рассказа легко заключить, что никакой торговый интерес не сможет побудить европейцев к частому посещению этих морей. Небольшое количество китового жира, сушеная и копченая рыба, а также несколько медвежьих и лосиных шкур — слишком незначительные экспортные товары, чтобы возместить расходы столь долгого путешествия. Я даже осмелюсь провозгласить всеобщее правило: сколько-нибудь выгодная торговля возможна лишь с большим народом. Всех здешних товаров, обладай они хоть какой-либо значимостью, не хватило бы, чтобы наполнить трюмы 300-тонного корабля, которому пришлось бы пройти свыше тысячи лье вдоль разных берегов, чтобы собрать их.
Хотя сушеный лосось залива Де-Кастри, как мне показалось, был хорошего качества и я легко мог бы его купить, признаюсь, что моя щепетильность помешала мне сделать это: я опасался, что если эти несчастные продадут нам свои запасы, заготовленные на зиму, они умрут от голода в это время года.
Местные жители Сахалина (Чока).
Гравюра из атласа «Путешествие в поисках Лаперуза и путешествие Лаперуза».
1800 г.
Мы не увидели здесь ни одной морской выдры. Мы показали несколько ее шкурок местным жителям и заключили, что этот мех незнаком им: они увидели в нем не больше ценности, чем в тюленьем, из которого шьют свои сапоги. Это водоплавающее животное встречается, вероятно, лишь в восточной части Северных Курил. Из этого следует, что его истинная родина — северо-восток Азии и западное побережье Америки, где оно распространено в большом количестве от острова Уналашка на Аляске до Сан-Диего в Калифорнии.
Рассказы путешественников об этой огромной стране, которую мы только что исследовали, сообщают множество ложных представлений о ней, однако они содержат и множество разрозненных истин, которые, впрочем, весьма трудно распознать.
Отцу де Ангелису, несомненно, были известны эти народы, и его описание Татарии очень точно. Однако, находясь на южной оконечности Йессо напротив Японии, он не мог представить себе столь большое протяжение этой страны. И пролив Тессой, о котором он говорит и который, как сообщили ему островитяне, прегражден морскими водорослями и настолько узок, что невооруженным глазом можно видеть лошадь на противоположном берегу, — не что иное, как оконечность залива, в который мы проникли и откуда мы увидели мыс Бутен
[189] на острове Оку-Йессо, обращенный в сторону континента и заканчивающийся подобием песчаной отмели высотой в один-два туаза.
Труды Кемпфера
[190] и письма отца Гобиля также содержат некоторые истинные сведения, однако они оба повторяют то, что им сообщили татары и японцы, люди слишком несведущие, чтобы их сообщения были точными.
Наконец, русские вообще отрицают существование этих двух островов, превосходящих размером Британские. Они смешивают их с Курильскими, не предполагая, что между Курилами и Азиатским континентом может находиться какая-либо промежуточная земля.
Если бы эта гипотеза была верна, то кораблям из Охотска были бы открыты моря Японии и Кореи, однако в этом случае пришлось бы отрицать подлинность голландской экспедиции 1643 года. А мы осмелимся утверждать, что капитан Фриз был настолько точен, насколько было возможно во времена, когда методы наблюдений были еще очень грубыми. Как представляется, голландцы пытались восполнить их несовершенство заботой о самом тщательном счислении пути и точностью при взятии пеленгов. Если пролив, открытый нами, и ускользнул от их изысканий, моряки, знакомые с туманными морями, не будут сильно удивлены.
В ходе нашей экспедиции мы определили широту и долготу этого пролива с такой точностью, что теперь не составит труда проникнуть через него в моря, омывающие Корею и Японию. Пик Де-Лангля, возвышающийся не менее чем на тысячу двести туазов над уровнем моря, в ясную погоду может быть виден с расстояния сорока лье и служит превосходным опознавательным знаком южной стороны пролива. Именно ее следует предпочесть северной стороне, поскольку течения здесь умереннее.
Точное знание географии этой части континента, добытое нашими усилиями ради блага Франции и других стран Европы, в первую очередь принесет пользу русским, которые однажды, вероятно, установят постоянное морское сообщение с Охотском и распространят европейские науки и искусства в этих краях, населенных сейчас несколькими племенами кочевников-татар, но более всего — медведями и другими лесными животными.
Я не буду пытаться объяснить, откуда на Йессо, Оку-Йессо и всех Курилах появилась человеческая раса, настолько отличающаяся от японцев, китайцев, камчадалов и татар, при том что Оку-Йессо на севере отделен от континента лишь узким и неглубоким проливом. Будучи путешественником, я лишь излагаю факты и указываю на различия — пусть другие приводят эти сведения к системе.
Я не высаживался на Курилах, однако сообщения русских и совпадение языка курильцев с языком словаря в конце этой главы убеждают меня в том, что жители Курил, Йессо и Оку-Йессо имеют общее происхождение. Образом жизни и нравами они почти не отличаются от обитателей континента, однако природа наделила эти два народа весьма примечательной разницей в физической силе. Эта природная печать лучше любого идола или другого памятника служит неоспоримым доказательством того, что народ этих островов не происходит из соседней части континента и, возможно, даже является пришельцем в Азии.
Петропавловский порт.
Иллюстрация к атласу «Путешествие по Восточной Сибири» И. Булычева. 1856 г.
Морской бобр (калан)
