Г. В. Стеллер. «Описание земли Камчатки»
В день нашего прихода на вторую якорную стоянку мы установили обсерваторию на острове на расстоянии одного мушкетного выстрела от корабля. Там же мы основали поселение на время нашего пребывания в гавани. Мы поставили навесы для наших кузнецов и парусных мастеров и извлекли из трюма бочки для воды, которые наполнили снова.
Поскольку все индейские деревни располагались на материке, мы надеялись, что будем защищены на своем острове, однако вскоре убедились в противном. Мы уже испытали на себе, насколько индейцы — ловкие воришки, однако мы не предполагали, что они настолько упорны и расторопны, чтобы осуществить самые продолжительные и сложные замыслы. Вскоре мы узнали их намного лучше.
Каждую ночь они подстерегали удобного случая, чтобы ограбить нас. Однако мы были начеку на борту кораблей, и им редко удавалось обмануть нашу бдительность. Я прибег к спартанскому закону: каждый ограбленный наказывался, и хотя мы не приветствовали воровства, мы, по меньшей мере, ничего не требовали вернуть нам, чтобы избежать стычек, которые могли привести к пагубным последствиям.
Я сознавал, что наша крайняя мягкость увеличит их дерзость. Тем не менее я попытался убедить их в превосходстве нашего оружия. Пушка выстрелила ядром в их присутствии, чтобы они поняли, что мы можем поразить их издалека. Пуля из мушкета у них на виду пробила насквозь несколько пар их кожаных лат, которые, как они показали нам знаками, были непроницаемы для их стрел и кинжалов. Наконец, наши самые искусные охотники подстрелили несколько птиц у них над головами.
Я уверен, они никогда не думали, что внушают нам страх, однако, судя по их поведению, они считали наше терпение неисчерпаемым. Вскоре они вынудили меня покинуть поселение на острове. Однажды ночью они высадились на берег острова, обращенный к морю. Они пересекли густейший лес, в который невозможно было проникнуть и при свете дня. И, словно ужи, они проползли в наш лагерь на животах, не пошевелив ни единым листом, и смогли, несмотря на часовых, унести кое-какие наши вещи. Наконец, им удалось войти в палатку, где спали мсье де Лористон и Дарбо, охранявшие обсерваторию. Они украли мушкет, отделанный серебром, и верхнюю одежду двух офицеров, которые предусмотрительно положили ее себе под подушку. Стража из двенадцати солдат не заметила их, и они даже не разбудили двух офицеров в палатке. Эта последняя кража не сильно обеспокоила бы нас, если бы не потеря главного журнала астрономических наблюдений, куда записывались все наши измерения и вычисления со времени прибытия в гавань Французов.
Эти помехи не помешали нашим шлюпкам и баркасам наполнить водой и древесиной наши трюмы. Все офицеры беспрерывно участвовали в командовании различными рабочими отрядами, которые мы были вынуждены отправлять на сушу. Их внешний вид и хорошая дисциплина сдерживали дикарей.
Пока мы спешно готовились к отплытию, мсье де Моннерон и Бернизе начертили черновик карты бухты в шлюпке с хорошо вооруженными солдатами. Я не мог придать им в помощь офицеров, поскольку все они были заняты, однако я решил, что последние перед нашим отбытием проверят азимуты всех основных точек и поместят на карту показания лота. Затем мы намеревались посвятить сутки охоте на медведей, чьи следы видели в горах, и незамедлительно отплывать. Кульминация благоприятного времени года не позволяла нам оставаться здесь дольше.
Мы уже посещали дальнюю часть бухты. Это, возможно, самое необычное место на всем земном шаре. Чтобы получить понятие о нем, представьте себе водоем, настолько глубокий посередине, что глубину невозможно измерить, окруженный горными пиками огромной высоты, которые покрыты снегом, без единого ростка зелени на бескрайних скальных гранях, обреченных природой на бесплодие.
Я ни разу не видел, чтобы дуновение ветра пустило рябь по поверхности этого залива. Его беспокоит лишь падение ледяных глыб, которые постоянно отделяются от пяти различных ледников. Падая, они издают шум, эхо которого раздается в горах. Воздух столь неподвижен и тишина так глубока, что обычный голос человека слышен на расстоянии полулье, так же как и крик немногих морских птиц, гнездящихся в расщелинах скал.
Именно в оконечности бухты мы надеялись обнаружить протоки, позволяющие проникнуть в глубь Америки. Нам представлялась большая река, текущая между двух гор, которая, возможно, имеет своим истоком огромные озера на севере Канады. Такой была наша мечта, а вот что стало ее воплощением.
Мы отправились в поход на офицерских шлюпках «Буссоли» и «Астролябии». Мсье де Лангля сопровождали мсье де Монти, де Маршенвиль, де Бутервилье и отец Ресевер. Вместе со мной были мсье Дажеле, Бутен, Сен-Серан и Прево. Мы вошли в западный проток. Благоразумие велело нам не подходить слишком близко к берегу, откуда могли падать камни и ледяные глыбы. Продвинувшись лишь на полтора лье, мы попали в тупик: путь преграждали два огромных ледника. Мы были вынуждены отталкивать льдины, покрывающие море, чтобы подойти к этому препятствию. Вода там были настолько глубока, что в полукабельтове от берега мы не обнаружили дно на ста двадцати саженях.
Мсье де Лангль, де Монти и Дажеле, а также несколько других офицеров пожелали взобраться на ледник. После неимоверных усилий они прошли почти два лье, будучи вынуждены перепрыгивать с большим риском для жизни через глубокие ледяные расщелины. Они смогли различить лишь продолжение ледников и снегов, которое прерывалось одной вершиной горы Хорошей Погоды.
Во время их похода моя шлюпка оставалась на берегу. Ледяная глыба, упавшая в воду на расстоянии свыше четырехсот туазов, вызвала у берега бухты столь сильную волну, что шлюпку перевернуло и отбросило довольно далеко на кромку ледника. Последствия этого происшествия вскоре исправили, и мы все вернулись на корабли. Нескольких часов нам хватило, чтобы завершить свое путешествие в глубь Америки. Я отправил мсье де Моннерона и Бернизе разведать восточный проход. Как и первый, он прерывался двумя ледниками. Мы нанесли их оба на карту бухты.
Глава VIII
Июль 1786
Продолжение нашего пребывания в гавани Французов. — Печальное происшествие перед самым отплытием. — Описание происшествия. — Возвращение на первую якорную стоянку. — Отплытие.
На следующий после нашей прогулки день ко мне на борт прибыл вождь, сопровождаемый большей свитой и более нарядно одетый, чем обычно. После множества песен и танцев он предложил мне купить остров, на котором мы размещали свою обсерваторию, безусловно, оставляя за собой и другими индейцами право грабить нас. Было сомнительно, является ли этот вождь собственником какой-либо земли. Форма правления у этого народа такова, что земля, вероятно, принадлежит всей общине. Тем не менее, поскольку многие дикари были свидетелями это сделки, я должен был полагать, что они дали свое согласие на нее, и принял предложение вождя. Впрочем, я понимал, что любой суд отменит договор о покупке, если этот народ решит оспорить его, потому что у нас не было никаких доказательств, что свидетели были представителями всего народа и вождь — истинным распорядителем земли.
