22 сентября вечером все было погружено на корабли, губернатор и миссионеры дали нам свое разрешение на отплытие. Мы взяли на борт столько же провизии, как и в Консепсьоне. Птичий двор мсье Фагеса и святых отцов переместился в наши клетки. Последние, сверх того, отдали нам зерно, бобы и горох, оставив себе лишь самое необходимое количество, и отказались принять оплату. На наши уговоры они ответили, что лишь распоряжаются, но не владеют благами миссий.
23 сентября ветра были встречными, а 24-го утром мы вышли в море с бризом от веста. На рассвете дон Эстебан Мартинес нанес нам визит на борту, его баркас и команды его кораблей неизменно были к нашим услугами и помогали нам во всех наших трудах. Невозможно выразить словами наше чувство признательности за всю его доброту, а также нашу благодарность мсье Висенте Вассадре-и-Вега, молодому человеку большого ума и величайших достоинств, который в скором времени должен был отплывать в Китай, чтобы заключить договор о торговле мехом морской выдры.
Глава XII
Сентябрь 1786
Астрономические наблюдения. — Сравнение результатов наблюдений с показаниями наших хронометров, исходя из которых мы составили карту американского побережья. — Основания полагать, что наш труд заслуживает доверия мореплавателей. — Заметки о языке племен, обитающих вблизи Монтерея.
Пока наши команды занимались пополнением необходимых запасов воды и дерева, мсье Дажеле установил на берегу свой квадрант, чтобы определить с величайшей возможной точностью широту Монтерея. Он весьма сожалел о том, что обстоятельства не позволили ему задержаться там достаточно долго, чтобы завершить сравнение показаний хронометров. Кража дикарями гавани Французов журнала наблюдений оставила его в некоторых сомнениях касательно степени ежедневного отставания хронометра № 19, с помощью которого мы определили положение всех точек американского побережья.
Наш астроном даже полагал, что должен считать недействительными сравнения, произведенные на острове Кенотаф: он предпочитал им те, которые были сделаны в Талькауано в Чили, хотя, возможно, они и были слишком устаревшими, чтобы вполне доверять им. Однако не следует забывать о том, что мы ежедневно сравнивали долготу, полученную на основании показаний этого хронометра, с той, которая была вычислена по расстоянию от Луны до Солнца на каждом из фрегатов, и что неизменная согласованность результатов не оставляет ни малейших сомнений в правильности составленной нами карты.
Нашим читателям, интересующимся точными науками, возможно, будет любопытно узнать предельные погрешности в определении долготы при измерениях расстояния между Луной и Солнцем на море — здесь будет уместно дать общее представление о них.
Теория, основанная на многолетних наблюдениях, до сих пор так и не помогла составить безукоризненно точные таблицы движения Луны. Впрочем, этот главный источник ошибок, учитывая уже достигнутую точность упомянутых таблиц, оставляет неопределенность не более 40–50 секунд времени, и, как правило, лишь 30 секунд, что приводит к погрешности не более четверти градуса географической долготы, поскольку движение Луны относительно Солнца, в среднем, составляет полминуты градуса за каждую минуту времени, и минута времени соответствует четверти градуса географической долготы.
Отсюда следует, что долгота, полученная из сравнения наблюдаемых на море расстояний с расстояниями, вычисленными для того же времени на определенном меридиане, может отклоняться от истинной лишь по причине ошибок в таблице и, обычно составляет четверть градуса, часто даже меньше, и очень редко больше.
Второй источник ошибок, а именно несовершенство инструментов и недостаточная аккуратность и сноровка наблюдателя, не может быть описан с такой же точностью, как погрешности, проистекающие из несовершенства таблиц.
Что касается зеркальных октанов и секстанов, предельная погрешность этих инструментов зависит от точности их делений. Что же касается наблюдателя, ошибки проистекают: 1) из сложности определения нулевой точки; 2) из сложности наблюдения соприкосновения двух светил
[117], для чего требуется острота зрения, привычка и ловкость в обращении с инструментом.
Единственная причина ошибок, свойственная всем зеркальным угломерам, а также секстанам и октанам, — трудность наблюдения соприкосновений светил. При этом у них есть множество достоинств, которые делают их применение более точным. Главное из них — то, что возможная ошибка, которой следует опасаться при проверке, устраняется, поскольку наблюдение соприкосновения последовательно производится с обеих сторон, слева и справа, и нет надобности в проверке.
Что до неточности шкалы делений, по желанию ее можно уменьшить повторением наблюдений, число которых зависит лишь от терпения наблюдателя, и в итоге считать проистекающую из этого ошибку ничтожно малой.
Итак, изложив теорию предельно больших погрешностей, мы имеем все основания заключить, что среднее из полученных нами значений долготы при измерении расстояний от Луны до Солнца ни в коем случае не может отклоняться от истинной долготы более чем на четверть градуса. Используя зеркальный угломер, мы никогда не пренебрегали возможностью при каждом измерении повторять наблюдения настолько часто, насколько позволяли текущие обстоятельства, и наши наблюдатели всегда были вполне искушены в этом деле, поэтому нам остается лишь опасаться неточности или ограниченной погрешности, которая может проистекать из несовершенства лунных таблиц.
Следовательно, мы можем быть уверены в достоверности наших наблюдений, повторяемых почти каждый день, чтобы проверить точность хронометров, показания которых мы сравнивали с результатами наблюдений. Мы полагаемся, и, несомненно, вполне обоснованно, на совокупность и постоянную согласованность результатов наблюдений, полученных при различных обстоятельствах и независимо, как я уже говорил, на борту каждого из фрегатов. Эти результаты взаимно служат очевидным и неоспоримым подтверждением неизменной точности хронометра № 19. Именно с помощью этого инструмента мы определили долготу всех точек осмотренного нами американского побережья.
Всевозможные меры предосторожности, к которым мы постоянно прибегали, внушают мне уверенность в том, что достигнутая нами степень точности заслуживает доверия ученых и мореплавателей.
Полезность морских хронометров сейчас признана настолько повсеместно и столь ясно обоснована в описании путешествия мсье де Флерье, что мы упомянем об их достоинствах, лишь чтобы еще раз отметить, насколько мсье Берту преодолел ограничения, приписываемые его искусству. После восемнадцати месяцев экспедиции показания хронометров № 18 и № 19 были так же удовлетворительны, как и в день отплытия из Бреста, позволяя нам несколько раз в день точно определять нашу долготу, на основании чего мсье Бернизе составил карту американского побережья.
