В три часа пополудни «Астролябия» подняла паруса, и мы продолжили наш путь на вест-тень-норд, пройдя в трех-четырех лье от островов Мауг, которые остались на норд-ост-тень-норде от нас. Я очень хотел бы определить положение острова Уракас, самого северного из Марианских островов, однако на это пришлось бы потратить одну лишнюю ночь, в то время как я был вынужден спешить в Китай, опасаясь, что европейские суда уйдут прежде нашего прибытия. Я страстно желал отправить во Францию подробности наших открытий у американского побережья, как и рассказ о нашем путешествии из Монтерея в Макао. Поэтому я шел на всех парусах, чтобы не упустить ни одного мгновения.
Ночью оба фрегата окружило огромное количество птиц, которые, как мне кажется, обитают на островах Мауг и Уракасе — это не более чем скалы посреди моря. Эти птицы, очевидно, никогда не улетают далеко от суши в подветренную сторону, поскольку мы только потеряли из виду Марианские острова на востоке, и они сопровождали нас пятьдесят лье на запад. Большинство из них принадлежало к видам фрегатов и олуш, также среди них было несколько чаек, крачек и фаэтонов (тропических птиц).
В море, отделяющем Марианские острова от Филиппин, бриз был очень крепок и волнение сильным. Течения постоянно относили нас к зюйду: я оценил их скорость приблизительно в половину узла в час.
Впервые после нашего отплытия из Франции мой фрегат дал небольшую течь. Причину этого я приписываю расхождению нескольких швов возле ватерлинии, уплотнение которых сгнило. Наши конопатчики, которые во время текущего перехода осматривали этот борт корабля, обнаружили несколько швов, почти полностью открытых. Они заподозрили, что те швы, которые расположены ближе к воде, находятся в таком же состоянии. В море они не могли обработать швы, однако по прибытии на рейд Макао это стало их первейшим заданием.
28 декабря мы увидели острова Баши в проливе между Формозой [Тайванем] и Лусоном, долготу которых адмирал Байрон определил весьма неточно. Значение капитана Уоллиса намного ближе к истине. Мы прошли в одном лье от двух самых северных скал. Несмотря на авторитет Дампира, их следовало бы назвать маленькими островами, поскольку окружность наименьшего из них составляет половину лье: хотя на нем нет деревьев, на его восточном берегу мы увидели густую и высокую траву.
Восточная долгота этого островка, определенная, когда по пеленгу он был в одном лье на зюйде, по среднему из более чем шестидесяти измерений расстояния между Луной и Солнцем, и при самых благоприятных условиях, составила 119° 41′, и его северная широта — 21° 9′ 13″
[125].
Мсье Бернизе также начертил относительное расположение островов и составил карту, которая стала результатом более чем двухсот измерений расстояний, углов и высот. Я не намеревался делать здесь остановку, поскольку острова Баши уже посещались несколько раз и ничем не могли заинтересовать нас.
Определив их положение, я продолжил идти курсом на Китай, и 1 января 1787 года наш лот обнаружил дно на шестидесяти саженях. На следующий день нас окружило огромное число рыболовецких судов, которые оставались в открытом море в очень плохую погоду. Они не могли уделить нам никакого внимания. Способ их рыбной ловли не позволяет им менять курс, чтобы приблизиться к другому кораблю: они тащат по дну сети необычайной длины, для поднятия которых потребовалось бы более двух часов.
2 января мы увидели Белую скалу и вечером встали на якорь к северу от острова Линь-Тинь. К нам на борт прибыли китайские лоцманы с острова Ламма. На следующий день мы были на рейде Макао, пройдя проливом, который, как мне показалось, редко посещают, хотя он очень красив.
Морской хронометр Джона Гаррисона.
XVIII в.
Глава XIV
Январь — февраль 1787
Прибытие в Макао. — Стоянка на рейде Тайпы. — Любезный прием со стороны губернатора. — Описание Макао. — Форма правления. — Население. — Отношения с Китаем. — Отплытие из Макао. — Переход к острову Лусон. — Неясность положения мелей Болинао, Масинлок и Маривелес. — Описание деревни Маривелес. — Мы входим в Манильский залив через южный проход после тщетной попытки пройти северным проходом. — Замечание о безопасном лавировании в Манильском заливе. — Стоянка в Кавите.
Китайские лоцманы, которые привели нас к Макао, отказались сопровождать нас на рейд Тайпы. С величайшей поспешностью они вернулись в свои лодки и уплыли, и впоследствии мы узнали, что если бы их заметили, то мандарин Макао потребовал бы с каждого из них половину полученной суммы. Этому побору обычно предшествует несколько ударов палкой по пяткам. Китайский народ, чьи законы так расхваливают в Европе, — вероятно, самый несчастный, самый униженный и самый страдающий от произвола властей народ на земле, по крайней мере, если о китайском правлении можно судить по деспотизму мандарина Макао.
Сильная облачность помешала нам различить город, однако в полдень прояснилось, и мы увидели его в 1° к зюйду от веста на расстоянии около трех лье. Я отправил на берег шлюпку под командованием мсье Бутена, чтобы сообщить губернатору о нашем прибытии и объявить, что мы намереваемся пробыть некоторое время на рейде, чтобы пополнить запасы и дать отдых экипажам.
Мсье Бернардо Алексис де Лемош, губернатор Макао, встретил нашего офицера наилюбезнейшим образом. Он предложил нам любую свою помощь и немедленно отправил к нам лоцмана-малайца, чтобы провести наши фрегаты на рейд Тайпы. На рассвете следующего дня мы подняли паруса и в восемь часов утра отдали якорь на трех с половиной саженях, на илистом грунте. Город Макао по пеленгу находился в пяти милях на норд-весте.
Мы пришвартовались рядом с французским флейтом под командованием мсье де Ришери, лейтенанта флота. Его корабль прибыл из Манилы и, по приказу мсье Д’Антркасто и Коссиньи, должен был патрулировать восточные берега для защиты нашей торговли. Наконец, после восемнадцати месяцев экспедиции, мы имели удовольствие встретить не только соотечественников, но и товарищей и знакомых! Накануне вечером мсье де Ришери сопроводил лоцмана-малайца и привез нам огромное количество фруктов, овощей, свежего мяса и, вообще говоря, всего, что по его представлению могло понадобиться мореплавателям после долгого плавания.
