– «Курица по зернышку клюет», Тихий. Не забывай мое главное правило.
– Я знаю вашу другую поговорку, Илья Робертович. «Глаза наши – ямы, а руки – грабли». Она мне больше по душе.
Илья Робертович расхохотался.
– Мне нравится, что меня начинают цитировать. Ладно, почаще сообщай мне о делах с этим Вайцем. – Он снова посмотрел в бинокль. – Отставной сегодня в ударе, все мишени выбивает на раз.
Тихий деликатно кашлянул.
Илья Робертович нахмурился и заявил:
– Ну, говори. Я твои намеки наизусть выучил.
– Это касается Отставного. По нему есть новости. Помните, два года назад он работал по женщине, которую заказал супруг? Отставной еще пытался уклониться от заказа. Там баба молодая была.
Илья Робертович наморщил лоб, затем кивнул и спросил:
– Она вроде беременная ходила, да?
– До меня дошла информация, что Отставной не выполнил заказ.
Лицо Ильи Робертовича посуровело.
– С этого момента давай подробней.
– Я давно за ним наблюдаю. Этот парень отличается от остальных членов нашей группы. Вы сами это почувствовали, верно?
– Ты опять тянешь кота за хвост. Короче!
– Если короче, то Отставной старается не работать по тем клиентам, о которых ничего не знает. Понимаете? Он находит время и средства, чтобы собрать о них сведения – что, откуда, почему. Возомнил себя судьей. Если объект имеет за собой серьезные грехи, то Отставной с ним работает. Если клиент весь из себя белый и пушистый, то он всеми силами старается отмазаться от работы. С беременной бабой этого не получилось.
– Еще короче! – вдруг рявкнул Илья Робертович.
– Можно еще короче. Отставной помог ей сбежать. Она поменяла имя, живет сейчас в Прибалтике. Но эту информацию нужно перепроверить.
– Ну так перепроверяйте! – с трудом сдерживая себя, процедил доктор. – Для чего я тебе такие деньги плачу, Тихий?! – Он швырнул бинокль на пол.
Откуда-то снизу донеслось торопливое тявканье, и вскоре на террасе появилась светло-серая болонка. Радостно повизгивая, она подбежала к Илье Робертовичу, облизала его руку.
Черты лица руководителя «Профсоюза» разгладились:
– Луиза, иди сюда, моя сладкая. – Он подхватил животное на руки и задумчиво сказал: – Умышленное неисполнение задания – одно из тяжких нарушений устава «Профсоюза». Ты сам знаешь, какое за это следует наказание. – Илья Робертович почесал собаку за ухом, и она задрала голову от удовольствия. – Я гляжу, у этого Отставного совсем крышу сносит. Робин Гуд нашелся! – проговорил он, размышляя о чем-то. – Что еще по нему?
– Он убрал Ирландца. Вместе с его компаньоном, Серым. Так вышло.
– Да и хрен с этим Серым. Это все?
– Нет. Вчера вечером на него наехали родственники боевика, убитого им когда-то. Отставной минусовал обоих. Говорит, это родня некоего Хабира Ибрагимова, по которому он работал пару лет назад. Мол, теперь ему самому вынесли приговор. Кровь за кровь, как говорится.
– Я тебя услышал, – сказал Илья Робертович, опустил болонку на пол, и она уселась подле его ног. – Все-таки правильно говорится, чем больше узнаешь людей, тем сильнее начинаешь любить животных. Итак, первое. Чех пусть лечится. Найди ему подходящую замену, чтобы закончить с Кошелевыми. Тайпан или Артист, сам решишь. Но тридцать процентов с премии Чеха снять. Информацию по Отставному проверить. Я все же надеюсь, что она не подтвердится. Потому что в противном случае я сам выгрызу у него глаза. Это два. Насчет этих самых родственников – сообщи всю информацию по ним нашим безопасникам. «Профсоюз» должен обеспечивать защиту своих членов. Пока вина Отставного не доказана, он будет пользоваться нашим покровительством. Это, в-третьих. Уяснил?
– Да.
– Держи меня в курсе насчет ваших дел с Вайцем. Мне кажется, перед нами открываются новые перспективы. Винца хочешь, Тихий?
– Нет, спасибо, – вежливо отказался тот. – Предпочитаю минералку.
– Вот и молодец. – Илья Робертович ухмыльнулся и осушил бокал. – Умрешь трезвым и здоровым.
Тихий холодно улыбнулся и осведомился:
– Я могу быть свободен?
– Только будь на связи. Ты мне понадобишься в самое ближайшее время.
Первые шаги к победе
Около одиннадцати утра Павлов подъехал к следственному комитету. Он не успел выйти из автомобиля, как зазвонил его сотовый. Перед тем как ответить, Артем взглянул на дисплей.
Это был Михаил Федорович Зубов. Он и его супруга намеревались сегодня дать показания в защиту Осокина.
– Здравствуйте, Михаил Федорович. Вы на месте?
– Да, только нас не пускают, – недовольно отозвался старик.
– Вы где?
– На контрольно-пропускном пункте.
Адвокат быстро нашел пожилую чету Зубовых.
– Что случилось? Я обговорил ваш приезд со следователем, – сказал он.
Зубов, поджарый мужчина лет семидесяти с аккуратно зачесанными седыми волосами, пожал плечами.
– Господин Гнатюк сообщил, что не видит необходимости в нашем разговоре, – сказал он и кашлянул.
Его супруга Людмила Ивановна сидела на стуле, обмахиваясь сложенной газетой. Ее полное лицо было утомленным.
– Прошу извинить меня за недоразумение, – произнес Павлов. – Я сейчас обо всем договорюсь.
Зубов открыл рот, словно намереваясь что-то ответить, но так ничего и не сказал. Впрочем, Артем и сам видел, что старик едва сдерживал себя, был переполнен праведным гневом.
«Мы притащились сюда, в душный, пыльный город, только для того, чтобы нам сообщили, что нас тут никто не ждет?!» – читалось в его серых глазах.
– Слушаю вас, – лениво отозвался капитан, когда Павлов набрал его номер.
– Олег Станиславович, приветствую вас.
– Здравствуйте, – пробурчал Гнатюк.
Артем отошел на пару метров, чтобы его не могли слышать пенсионеры, и проговорил:
– Вчера вы дали согласие на допрос свидетелей. Я говорю о Зубовых, тех самых людях, которые живут на даче по соседству с Осокиным.
После небольшой паузы следователь протянул:
– Да, но это было весьма неосмотрительно с моей стороны. Изучив материалы дела, я пришел к выводу, что показания этих так называемых свидетелей не сыграют никакой роли. Они…
– Бросьте, Олег Станиславович, – резко оборвал его адвокат. – Не делайте из меня дурака.
– Они соседи Осокина, – пытался вяло сопротивляться Гнатюк. – И являются заинтересованными лицами.
– Вынужден вам напомнить, господин следователь, что в Уголовно-процессуальном кодексе отсутствует понятие «заинтересованное лицо». Согласно статье пятьдесят шестой данного Кодекса, свидетелем является человек, которому могут быть известны какие-либо обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Зубовы этими сведениями обладают.
