* * *
Аккуратно припарковавшись у собственного дома, я несколько мгновений боролась сама с собой: может, взять да и отправиться к себе; нет, ну правда, что мне там может угрожать? Вокруг такая благодать. Мамочки с детьми гуляют, папочки с работы возвращаются. Но я обещала. Причем обещала мужчине, который стал мне слишком дорог и близок Разве можно предать его доверие? Едва начавшее устанавливаться, еще хрупкое. Тоскливо посмотрев на свою дверь и тяжело вздохнув, я забрала из багажника сумку с продуктами и пошла к соседскому дому.
И снова мучительные сомнения, только уже у двери с ключами в руках и мыслями, будто я вхожу в новую жизнь. Вот прямо сейчас, проворачивая ключ в замке, кардинально ее меняю, сжигаю за собой мосты. Тяжело вздохнула, отгоняя дурацкие мысли, и решительно нажала на кнопку. Доминик звонил мне на работу час назад и сообщил, что будет поздно вечером, предложил не стесняться. И главное, предупредил: звонок и шнурок в курсе, кто я такая.
Еще несколько раз нажала на кнопку этого загадочного звонка, ожидая какого-нибудь магического отклика. Вдруг это артефакт-охранка для пропуска в дом?! Ан нет, ничего «такого» — странно, неужели сломался? В прихожей поставила сумку, разулась и осторожно осмотрелась в поисках загадки номер два — шнурка. Даже откровенная чушь в голову полезла, что это натянутая на входе веревка и загремлю я, споткнувшись о нее со всего своего роста. При тщательном осмотре ничего подозрительного не обнаружила и решила, что шелон меня банально разыграл.
Тем не менее, махнув рукой и расслабившись, я решила устроить себе экскурсию. Обошла весь дом, напоследок заглянула в спальню Доминика, где обнаружила небольшой беспорядок. Шикарный смокинг криво висел на стуле, явно брошенный впопыхах. Не выдержала и аккуратно повесила его в шкаф. Туда же отправила свой деловой костюм и надела мужскую майку. Сойдет в качестве домашнего платья, потому что собралась готовить ужин. Еще по дороге домой предположила, что на кухне у Доминика вряд ли найдется что-то съедобное, и купила продуктов с учетом его аппетита.
Признаться, у меня еще одно желание возникло, но сперва — на кухню, а потом, надеюсь, успею удовлетворить свой личный, чисто женский интерес. Пока спускалась вниз, раздалась телефонная трель. Аппарат я обнаружила на столике у дивана в гостиной. У меня даже сомнений не возникло, кто звонит, — Доминик знает, что я уже должна быть у него.
— Слушаю, — с улыбкой ответила я.
А в ответ — молчание. Я похолодела от страха: неужели до меня и сюда неизвестный добрался, а еще вчера считала ночные звонки ерундой.
— Слушаю вас, говорите, — нервно потребовала я.
— А вы кто? — наконец услышала я женский голос. И действительно — кто?
— А вы кто? — получила не менее содержательный ответ неизвестная собеседница.
— Это дом Доминика Ресса? Я правильно попала? — недоумевала пожилая, судя по голосу, незнакомка.
— Да, правильно. Его сейчас нет дома, но я могу передать, кто и зачем звонил, — предложила, а сама засомневалась: стоило ли отвечать на звонок в чужом доме.
— Э-э-э… простите, вы его коллега?
— Нет, не коллега, — осторожно ответила я. — Может быть, вы…
— А когда он вернется? — перебила женщина. В ее голосе чувствовалась улыбка.
— Думаю, к ужину будет дома, — в замешательстве сообщила я. Разговор начал раздражать. — Простите, можно узнать…
— К ужину? — довольно переспросила собеседница и добавила, чуть ли не напевая: — Отлично! Ужин — это просто замечательно! Вы за ужином передайте ему, что звонила Марго. А вас как зовут?
— Эва… Эвелина, и…
— Эва, я очень рада знакомству! — Неведомая Марго замолчала, но не успела я положить трубку, она быстро, взволнованно добавила: — Эва, только никогда не предлагайте ему горох, он его терпеть не может.
— Горох? — Теперь я озадачилась. — А говорил, рыбные пироги… Ладно, не буду.
— Отлично, хорошего вам ужина, — пожелала Марго и прервала звонок.
Я растерянно посмотрела на противно гудевшую трубку и в сердцах шлепнула ее на ни в чем не повинный аппарат.
— Быстрая какая! — раздался за моей спиной скрипучий мужской голос.
Я подпрыгнула и обернулась.
Зависнув в полуметре от пола, на меня важно взирал невысокий, сгорбленный временем старичок, со сморщенным лицом и седыми, забавно торчащими в стороны короткими волосами.
Мгновенно сконцентрировав на кончиках пальцев энергию, чтобы задержать этот фантом на несколько секунд и удрать, я на всякий случай поинтересовалась, без резких движений отступая в сторону двери:
— Вы кто?!
— Джо-Джо Шнурок, бывший ведущий архивариус СОАТа, в посмертии главный защитник данного жилища, — прямо-таки отрапортовал дедок-фантом, напоминающий сухой стручок, вытянув призрачные руки по швам.
— Вы — Ш-шнурок? — я даже запнулась, переспрашивая, и машинально отметила, что призрачное существо агрессии не проявляет.
Неожиданно сзади раздался мерзкий, писклявый собачий лай. Я вновь подпрыгнула, но зацепилась о медвежью шкуру на полу и шлепнулась на задницу. Больно-то как! Второй раз за неделю на многострадальный копчик — и все из-за призраков. Пока с шипением потирала зад, у моих ног надрывался лаем еще один призрак — собачий.
Какой же он был когда-то страшненький, этот пришелец с островов: мелкий, тельце почти лысое, вокруг головы топорщится реденькая шерсть. А морда какая сердечная… Да при виде подобной инфаркт заработать можно: косые глаза навыкате, зубы кривые, непропорционально большой нос картошкой, уши огромные, лопухи лопухами. Наверняка при жизни «нестандартный» экстерьер доставлял песику массу проблем.
Мало того, что вот это мелкое недоразумение еще и оглушительно звонко лаяло на меня с самым недружелюбными видом, пока старик-призрак на него не цыкнул, так еще и тонкий, похожий на крысиный хвост с редкой кисточкой метался из стороны в сторону.
— А этого чудика зовут Звонок, — весело представил призрачного пса Шнурок.
— Приятно познакомиться, господа фантомы, — хрипло ответила я, моментально разобравшись с домашней системой безопасности одного предприимчивого шелона. — Он тоже в охране данного жилища служит?
— Звонок, что ли? — удивился Шнурок. — Нет, просто прибился. Ресс его у подростков озлобленных отобрал. Били собаку почем зря, ну наш шелон ее и спас, жаль, к ветеринару довезти не успел. Околел, бедняга. А теперь уходить не хочет от благодетеля. Видно, Ресс единственный, кто за всю его собачью жизнь отнесся к нему по-доброму, по-человечески.
— Бедненький, — всхлипнула я, жалея призрачного страшилку.
— Ну-ну, посмотрим, как ты запоешь, когда он тебя по любому поводу лаем будить начнет. Не зря он от Ресса кличку Звонок получил. Шелон хотел отправить его на перерождение, но пес на диво умный оказался: стоило экзорцисту в доме появиться, он где-то прятался. Пока душник не уходил, недовольный ложным вызовом.
