Вот тебе и перелет – скорее сдохнешь, чем доберешься до места. Зато тайком и бесплатно.
Мерный гул двигателя мог бы убаюкать, если бы от вони не начала раскалываться голова. Дарт никогда особенно не страдал от запахов, благо в жизни ему пришлось понюхать всякой гадости: зачастую Проклятые устраивали логова возле городских сточных канав, да и сами они пахли не как весенние цветы. Но всякий раз знакомство с новым ароматом длилось минуты, изредка больше часа. Теперь же терпеть вонь пришлось долго… черт знает сколько часов. День минул, навалилась ночь.
Амелия всю дорогу ютилась возле одного из иллюминаторов, из которого слабо тянуло свежим воздухом. Девчонка прижалась лицом к стеклу и, не замечая бегущей по коже влаги, жадно вдыхала спасительную прохладу.
Дарт не беспокоил ее расспросами, не донимал пустыми беседами. Понимал, как ей, должно быть, трудно. Да, она оказалась не такой уж тепличной розой, как подумалось ему поначалу, но и повидавшей жизнь оторвой не была тоже.
Дарт сидел, прислонившись к стене. Он положил руки на колени, сомкнул кисти в замок, полуприкрыл глаза. Со стороны могло показаться, что парень спит, но он бодрствовал – и следовал рекомендациям наставников абстрагироваться от происходящего вокруг. Все видел, все слышал, но информация текла стороной, не затрагивая сознание. Когда случится нечто такое, что выбьется из равномерного потока, подсознание сразу это отметит. А пока – спокойствие и безмятежность, насколько это вообще возможно в клубах дурнопахнущего тумана.
Над далеким горизонтом поднялось солнце. А вскоре дирижабль начал снижаться. По плавной дуге, неспешно. Мерный гул двигателя заметно стих, но не исчез полностью.
До слуха Дарта донесся оклик Амелии. Он тут же вскинулся, выискивая взглядом девчонку. Та указывала куда-то в иллюминатор.
– Смотри. Что это?
Парень прошел к ней, выглянул. Сквозь мокрое стекло он первым делом заметил там, на посадочной площадке, суетящиеся фигурки людей – совсем маленькие отсюда, словно муравьи.
Наконец-то добрались!
Но внимание девчонки приковали не они. С контрольного маяка подавали световые сигналы – на его верхушке прерывисто, равномерно полыхали красные вспышки. Красный цвет – цвет опасности, предупреждение.
– Этого еще не хватало, – выдохнул Дарт.
– Что это значит?
– Скорее всего, ночью на город было нападение Проклятых. И серьезное. Возможно, кто-то из тварей все еще бродит неподалеку. Красный сигнал означает максимальную степень опасности.
– Но нас встречают.
– Не имеют права не встретить, иначе мы просто упадем. Запасы топлива не бесконечны.
– Значит, не все так плохо.
– Значит, внизу будут Охотники, – Дарт пристально взглянул на спутницу. – Они обязаны прикрывать гражданских.
Девчонка нахмурилась.
– Тогда подождем и не будем высовываться. Они же сразу уйдут, так?
– Да, пожалуй. Надеюсь, с разгрузкой торопиться не станут. Если рядом бродят Проклятые, Охотники уведут гражданских. Охрана груза, даже живого, не входит в их обязанности. Это наш шанс.
– Шанс быть съеденными? – Амелия натянуто улыбнулась, но ее глаза остались напряженными.
– Этого тоже нельзя исключать, – пожал плечами Дарт.
– А ты умеешь подбодрить!
– Ага, я знаю.
Снижение продолжалось. Двигатель дирижабля в последний раз вздохнул и затих. Посадочная площадка все приближалась. Уже можно было рассмотреть черты лиц членов причальной команды, расслышать покашливание и негромкие переругивания. Встречающие явно нервничали и торопились.
Животные будто почувствовали приближение земли – заволновались. Послышалось встревоженное ржание. Или они чувствуют нечто иное? Тех, кому давно положено покоиться в земле?
Члены причальной команды действовали слаженно и привычно: каждый ухватился за свисающий с борта «Святого понтифика» канат и что есть сил потянул к кнехтам. По телу дирижабля прошла дрожь, послышались натужные стоны силовых конструкций. Борт воздушного судна с надрывным грохотом ударился о причал, но обшивка выдержала.
Дарт оттащил спутницу от иллюминатора. Оба затаились в самом дальнем конце трюма.
«Святой понтифик» замер.
Некоторое время ничего не происходило, раздавались лишь неясные крики. Потом ворота в трюме раскрылись (все-таки они как-то отпираются снаружи?), и вошли двое. Один был долговязым, с длинными крысиными усами, он все время сутулился и выглядел раздраженным. На нем была форма воздушных грузовых перевозок – сине-белый комбинезон и кожаная куртка. Второй, в тяжелом кожаном же плаще и широкополой шляпе, с надвинутым на лицо черным платком, ступал тяжело, чуть заметно припадая на одну ногу, и внимательно всматривался в каждый угол. В руках человек держал пару пистолетов, за спиной виднелся приклад притороченного короткого ружья.
«Охотник?»
Вполне возможно. Только Охотники никогда не прячут лиц. Ни на одном Острове, насколько знал Дарт.
– Мне нечего скрывать, – развел руками человек в форме грузовых перевозок. – Здесь лошади, там лошади, везде лошади. Быть может, изволите заглянуть каждой под хвост? Вдруг там припрятана контрабанда?
– Я понимаю вашу обеспокоенность, – ровным голосом ответил его спутник, – но вам не о чем переживать. Ваш груз ожидают, и он будет оплачен в соответствии с контрактом. А на мелкие неудобства не обращайте внимания.
– Мелкие неудобства? – Тот, что в форме, покосился на пистолеты. – Что ж, надеюсь на ваше благоразумие. Мне нет дела до ваших игрищ, меня заботит только судьба моего груза и безопасность команды.
– Я уже сказал, ваш груз ожидают. Что до команды, то я не рекомендовал бы ей покидать пределов посадочного терминала. В городе неспокойно. А территория терминала полностью контролируется силами гражданского сопротивления, здесь вам ничто не угрожает.
– Отлично, – сплюнул под ноги хозяин дирижабля. – Что-то мне подсказывает, что отыскать моих прежних заказчиков будет непросто.
– Если эти люди не были повязаны с прежней властью, они продолжат свою работу. Разумеется, некоторые проволочки могут иметь место.
Дарт видел, что длинноусый очень хочет высказать все, что думает о происходящем, но сдерживается. Теперь сомнений не было. Вооруженный человек никакой не Охотник. На Острове произошло восстание или нечто в этом роде. На всем ли Острове? Вопрос из вопросов. Уж лучше бы проблема действительно была в Проклятых – это привычная опасность. Дарт плохо разбирался в причинах революций и переворотов, но хорошо понимал одно: в лихие времена чужакам лучше не попадаться на глаза ни одной из сторон конфликта. На всякий случай укокошат, как шпионов или пособников, а уж потом станут спрашивать.
– Хорошо, – все еще озираясь по сторонам, проговорил вооруженный человек. – Пройдемте. Полагаю, вы устали с дороги и нуждаетесь в отдыхе. Разгрузка начнется в течение двух часов. Вам сообщат.
