Место действительно отыскалось легко. Спешившись, Дарт и Амелия отдали лошадей тут же подбежавшему служке, прошли внутрь небольшой гостиницы. Войдя в зал, ребята так и замерли – зал освещался несколькими газоразрядными лампами. Не свечами или масляными фонарями, что куда более пристало бы подобному заведению, а продукцией техномагов. Лампы, внутри стеклянных колб которых то и дело возникали электрические разряды, давали холодный мерцающий свет. Воздух в гостинице был свеж и пах озоном – полнейшее ощущение, что совсем недавно внутри деревянных стен пронеслась гроза.
Народу в зале было прилично – почти все столы оказались заняты. Но на новых гостей почти не смотрели. Судя по всему, местный контингент составляли торговцы средней руки, умаявшиеся за трудовой день, и теперь в спокойной привычной обстановке обсуждавшие минувшие дела и новости.
Не желая лишний раз светиться на людях, Дарт предпочел заказать ужин прямо в номер. Тот оказался далеко не столь свежим, как главный зал, потому что освещался привычной масляной лампой, зато чистым, хотя и небольшим. Одна проблема – номер был последним свободным во всей гостинице.
– Очень много народа, – точно извиняясь, проговорил хозяин гостиницы. – Беженцы. Едут со всех сторон, спасу от них нет. Те, кто не с голым задом бежал, – вот, в номерах останавливаются. А погорельцы всякие да шушера мелкая прямо на улице ютятся. Кто с палаткой, кто под повозкой, а кто и просто под небом.
– А тут безопасно?
– Что есть безопасность в нашем скорбном мире? – развел руками хозяин. – Но уж всяких смутьянов да наушников мы вмиг рук-ног лишаем. Это они пущай в своих городах политикой мараются да народ смущают, а мы люди торговые, нам этих игрищ не надо.
Дарт посмотрел на спутницу.
– Бери. Один так один, – пожала плечами Амелия. – Ты же не думаешь, что я постесняюсь тебя.
Правда, бравады у нее поубавилось, когда оказалось, что и кровать в номере лишь одна. Девчонка даже растерялась, но потом решительно подошла к постели и, скинув сапоги, забралась на нее с ногами.
– Никогда в жизни так не уставала, – проговорила, потягиваясь, она. – У меня все болит. Давай наймем экипаж, – она приподнялась на локтях. – Боюсь, завтра я не смогу даже встать.
– Экипаж слишком медлителен, – покачал головой Дарт, прикидывая, как бы ему устроиться. – К тому же он может привлечь ненужное внимание.
Девчонка болезненно застонала.
– Я поняла, ты мне мстишь, – сказала она полным глубокой печали тоном. – Если я умру в дороге, не бросай меня на обочине.
В дверь постучали. Дарт насторожился, вытащил кинжал.
– Кто?
– Ваш ужин, господин, – послышался женский голос.
За дверью ожидала миловидная служанка, с ловкостью уличного акробата удерживающая в руках большой поднос, полный еды.
Дарт поблагодарил ее, принял снедь.
– Подъем, – обернулся к Амелии. – Пора подкрепиться.
– Я не хочу, – отозвалась та уже сонным голосом.
Парень ногой закрыл дверь, потом прошел к небольшому столу, поставил на него поднос.
– Так дело не пойдет, а то и правда ноги протянешь. Если сейчас же не встанешь сама, подниму силой.
Девчонка пробурчала что-то невразумительное.
– Я предупредил.
Дарт подошел к кровати, резким движением поднял Амелию в сидячее положение, сильно тряхнул за плечи. Голова девчонки мотнулась из стороны в сторону, но глаза все же открылись. Они были сонными и мутными, в них медленно проступало раздражение.
– Ты чего? – попыталась она оттолкнуть мучителя.
– Сначала есть, потом спать.
Он снова встряхнул ее.
– Да проснулась я, проснулась. – Амелия протерла руками глаза. – Я говорила, что ненавижу тебя?
– По-моему, да.
– Так вот, на всякий случай повторю: я тебя ненавижу.
Она недовольно повела плечами.
Дарт выпустил ее, отошел к столу и спросил, кланяясь с притворным уничижением:
– Чего изволите, маленькая госпожа?
– Тебе не идет. – Девчонка спустила ноги на пол. – И вообще, чему тебя учили твои Охотники? Так будить девушку может только невоспитанный мужлан.
– А я много прогуливал. – Дарт протянул спутнице кусок хлеба, на который положил кусок еще горячей говядины. – Самое важное пропустил.
– Я так и знала. – Девчонка приняла угощение, некоторое время примеривалась, как поизящнее откусить, затем махнула рукой и вгрызлась в бутерброд. Продолжая жевать, что-то спросила.
– Чего?
– Чему тебя учили? – повторила она свой вопрос минуту спустя.
– Так я же говорю…
– Нет, я серьезно. – Амелия сидела с прямой спиной, держа бутерброд обеими руками, и смотрела внимательно, даже изучающе. Дарт не мог припомнить у нее подобного взгляда. Тем более направленного на него лично.
– Да разному, – пожал плечами он. Вроде бы и нельзя распространяться обывателям о подготовке Охотников. А с другой стороны, что он теряет? И так наворотил столько, что еще один проступок вряд ли что-то изменит. – Я пришел к Охотникам совсем сопляком. Потому первыми моими уроками были чтение и правописание. Их преподают всем детям, которые попадают в Академию Ордена. Потом к этому добавляется математика, химия…
– Подожди, а как же эти ваши специальные знания?
– Далеко не все, кто приходит к Охотникам, – усмехнулся Дарт, – со временем пополняют их ряды. Орден – как живой организм с множеством органов. Сами Охотники – это его клыки или когти. Но нужны глаза, уши, нужно сердце, мозг…
Амелия поморщилась.
– Ордену нужны кузнецы, нужны алхимики, нужны повара, мастера столярного дела… да много кто. Большая часть этих людей воспитывается в стенах Академии. Начинают все одинаково. И лишь спустя время, после определенных тестов и проверок, начинается специализация. Но даже это разделение еще не означает, что подмастерье станет учеником Охотника.
– Какие сложности, – Амелия снова откусила от бутерброда, потом потянулась к столу, взяла кружку с пивом. Попробовав, поморщилась и отставила кружку. – А ничего другого попить не было?
– Вино, разные настойки, джин…
– Молока хочу, – вздохнула девчонка. – Никогда не понимала, что люди находят в этой кислятине?
– Я предпочитаю грог, – сказал Дарт. – Но пиво тоже сойдет. Позволяет немного расслабиться. Нам это сейчас не повредит.
– Нет уж, спасибо.
И все же она сделала несколько небольших глотков.
– Можно я посмотрю твой кинжал?
Казалось, сон у девчонки как рукой сняло. Ее глаза горели любопытством.
– Только не поранься. – Дарт протянул ей клинок.
