– Спасибо, но я не адвокат по уголовным делам и не представляю, как действовать теперь, по прошествии пятнадцати лет. Предъявление новых улик ограничено сроком давности, но я этого закона не знаю. Если вы хотите совета, то я не та, к кому надо за ним обращаться, не тот юрист. Я бы помогла, если бы могла, но это не тот случай.
– Вы могли бы поговорить с адвокатами в Вашингтоне? У меня не получается.
– Почему этого не делает сам Джуниор?
– Он говорит, в тюрьме всегда подслушивают. Он считает, что его телефоны на прослушке. Со своими вашингтонскими адвокатами Джуниор давно не виделся и боится, что теперь, когда уже близок конец, они могли вообще про него забыть.
– Это неправда. Если доносчик, желающий изменить прежние показания, покажет под присягой, что копы и обвинитель знали, что он лгал, и оплатили его ложь, то адвокаты этого так не оставят, можете мне поверить.
– Думаете, надежда еще есть?
– Даже не знаю, что думать, Уилтон. Поймите, я такими вещами не занимаюсь.
Уилтон улыбнулся и умолк. По лобби с бренчанием шпор прошествовала команда наездников с родео в одинаковых сапогах и шляпах. Когда бренчание стихло, он спросил:
– Вы знакомы с Лиманом Гриттом, бывшим констеблем?
– Нет. Я слышала, что его уволили. За что?
– Он хороший человек.
– Не сомневаюсь. Почему вы о нем вспомнили?
– Он может что-то знать.
– Что именно, Уилтон? Со мной можно говорить начистоту.
– Сам не знаю. Но вождь его прогнал. Он с ним на ножах. Вождь уволил Лимана через несколько дней после вашей аварии. Поползли слухи, Лейси. Племя взволновано. Чернокожий мужчина и белая женщина что-то вынюхивали в резервации на ночь глядя. Мужчина погиб при подозрительных обстоятельствах.
– Подозрительно, что он был черным?
– Конечно, нет. Нас не интересует цвет кожи. Но, согласитесь, это как-то необычно. Все давно поняли, что за казино стоят плохие люди, спевшиеся с нашими так называемыми предводителями. И вот все начинает выплывать наружу. Находятся люди, вы и Хьюго, которым хватает смелости начать задавать вопросы. Он поплатился за это жизнью, вы чуть было не разделили его судьбу. Наш новый констебль, не заслуживающий никакого доверия, хоронит расследование. Как тут не возникнуть слухам, Лейси? А тут еще появляется как из-под земли Тодд Шорт со своим рассказом. Очень тревожно, если не сказать хуже.
То ли еще будет, когда вмешается ФБР, подумала Лейси. И спросила:
– Обещаете держать меня в курсе?
– Это зависит от того, что я узнаю.
– Я позвоню адвокатам в Вашингтон, – пообещала она. – Это-то мне под силу.
– Спасибо.
– Привет от меня Джуниору.
– Может, сами его навестите? К нему мало кто заглядывает, и дело близится к концу.
– Навещу. Он знает про Хьюго?
– Знает, я ему сказал.
– Передайте, что я обязательно у него побываю, как только сумею вырваться.
– Вы очень его порадуете, Лейси.
Лейси рассказала об этой встрече Майклу и быстро просмотрела уголовное дело Джуниора. Потом позвонила в вашингтонскую юридическую фирму и выцарапала с совещания адвоката по фамилии Зальцман. Фирма была огромная, с тысячью юристов и превосходной репутацией некоммерческого представительства. За пятнадцать лет, прошедших после осуждения Джуниора, она добросовестно занималась его защитой. Лейси сообщила Зальцману, что Тодд Шорт вынырнул из небытия, хотя его смерть не за горами. Адвокат отнесся к этой новости недоверчиво: Шорт и Роблес отсутствовали слишком долго. Лейси созналась, что не разбирается в тонкостях, и спросила, не поздно ли заявить о вновь вскрывшихся обстоятельствах.
– Не просто поздно, а очень поздно, – ответил Зальцман. – Но мы привыкли не терять надежды до самой последней минуты. Я скоро буду у вас.
Появление в их офисе специального агента Элли Пачеко не удивило Лейси. Он позвонил под конец рабочего дня и сказал, что находится поблизости и заглянет на несколько минут. После встречи в кабинете его босса Луна прошло четыре дня. Удивительно было другое – что за это время Пачеко не звонил Лейси и не слал ей мейлов.
Майкл и она усадили его за заваленный бумагами письменный стол в кабинете Гейсмара и сразу же убедились, что он настроен иначе, чем раньше, совершенно по-деловому. Пачеко начал серьезно, без намека на улыбку:
– Вчера в Джэксонвилле мы с Луна представили дело нашему боссу. Мы рекомендовали начать немедленное расследование. Мы согласны с вашей стратегией: первым шагом должна стать попытка раскрыть убийство Хьюго Хэтча. Одновременно мы бы попробовали проникнуть в эту запутанную сеть оффшорных компаний и отследить деньги. Мы установили бы наблюдение за судьей Макдоувер, Филлис Турбан, вождем Кэппелом и Билли Кэппелом и, возможно, добились бы ордера на прослушивание их телефонов и офисов. Первоначально потребовалось бы пять агентов, которые поступили бы в мое распоряжение. Сегодня утром босс ответил «нет», сославшись на нехватку людей. Я попробовал на него нажать, но он человек твердый, раз сказал «нет», то не передумает. Итак, наш официальный ответ отрицательный. Мне очень жаль. Мы сделали все, что могли, давили изо всех сил, хотя слово «давить» здесь, наверное, не самое правильное…
Майкл не шелохнулся, Лейси с трудом сдержалась, чтобы не выругаться.
– Есть шанс, что решение изменится, если мы узнаем больше? – спросила она.
– Кто знает? – Пачеко и сам еле держал себя в руках. – Перемены возможны в обе стороны. Флорида была и остается излюбленным местом для проникновения в страну извне. Нас захлестывают сигналы о нелегальном въезде людей, не намеренных мыть посуду и заливать бетон. Они организуют местные таланты, готовые к джихаду. Обнаружить их, отследить и остановить – вот нынешний приоритет, а вовсе не коррупция, в отличие от того, что было раньше. Но давайте не прекращать диалог. Я остаюсь на связи. Если что-то произойдет, сразу сообщайте мне.
«Если что-то произойдет…» После его ухода Майкл и Лейси долго сидели, делясь своими мыслями. Они согласились, что разочарованы, и больше к этому не возвращались. При отсутствии внешних ресурсов нужно было прибегнуть к собственной смекалке. На данном этапе их главным оружием была повестка. Используя одну из многочисленных памяток, подготовленных Сейделл, они решили составить список из двух десятков дел, решенных Макдоувер в пользу загадочных структур, занимавшихся строительством в округе Брансуик. В одиннадцати случаях она вынесла обвинительные приговоры, итогом которых стало строительство на земле таппаколов платной дороги.
Обладая большой самостоятельностью в выписке повесток, Майкл и Лейси решили затребовать у Макдоувер только половину этих дел. Если бы они затребовали их все, то выдали бы свои намерения и подозрения. А так можно было посмотреть, что она и ее команда юристов готовы предоставить, чтобы в дальнейшем затребовать еще. Повестки надолго усаживали Килбру и его подручных за далеко не бесплатную работу.
