Слой пониже состоял из менеджеров вроде Клайда, управлявших законными с виду бизнесами. К этой группе принадлежала дюжина людей, хотя Уэстби был знаком не со всеми. Они не были одной большой счастливой семьей с регулярными пикниками и детишками, которых любящие родители приводят в свои гостеприимные офисы. Скорее всего, Вонн не хотел, чтобы разные структуры и уровни знали друг о друге слишком много. Десять лет назад Клайд, работавший тогда в отеле в Орландо, узнал об открывающейся вакансии в Форт-Уолтон-Бич. Он соблазнился – хотелось пожить у океана. Спустя год его назначили заместителем главного менеджера в отеле «Блу Шато». Тогда Клайд и оказался помимо воли в криминальном мире «береговой мафии», хотя раньше о ней и не слышал. Он познакомился с Хэнком, проникся к нему симпатией, вскоре получил повышение и как главный менеджер отеля стал получать большую зарплату, значительно превышавшую ту, которую принято было платить в этой отрасли. Он решил, что в империи Дьюбоза это принято: так покупалась лояльность. Когда Клайд проявил свою компетентность, Хэнк сообщил ему о приобретении компанией отеля «Серфбрейкер» в полумиле от «Блу Шато». Компания, странная структура с регистрацией в Белизе, как раз претерпевала реструктуризацию, и Клайду поручили управление обоими отелями в районе Форт-Уолтон-Бич. Ему снова удвоили зарплату; кроме этого, он получил 5-процентную долю в новой компании «Старр С». Ему внушали, что остальными 95 процентами владеют Хэнк с партнерами, хотя он не вполне в это верил. Позднее он узнал, что все это было элементами одной и той же преступной сети.
Преступная жизнь Клайда началась тогда, когда Хэнк явился однажды с 40 тысячами долларов сотенными купюрами. По словам Хэнка, отмывать грязные деньги через отели было непросто, потому что там почти все оплачивалось кредитными картами. Зато в отелях людные бары, посетители которых часто платят наличными. Хэнк подробно растолковал, что грязные деньги будут систематически добавляться к наличной выручке баров. Он предпочитал термин «отмывание денег», а не устаревшую «фабрикацию бухгалтерских книг». С того дня все чеки по наличной выручке гостиничных баров проходили только через Клайда. Со временем он научился ориентироваться при отмывании на наполняемость отелей. Он даже придумал способ пропуска грязной наличности через выручку конторок портье. Поддельные бухгалтерские книги выглядели безупречно. Бухгалтера в Пенсаколе поздравляли его с ростом продаж и ни в чем не подозревали.
Клайд все записывал в блокнот, а не в компьютеры, и, мельком в него заглянув, смог точно проинформировать ФБР, сколько денег он отмыл через свои отели и бары за последние девять лет. Цифра достигала 300 тысяч долларов в год. Но это была мелочь, основное отмывание шло в барах, винных магазинах и стриптиз-клубах «береговой мафии».
Банда его постепенно затянула. После двух лет управления отелями его пригласили в Вегас, на «мальчишник». Он полетел туда на частном самолете вместе с Хэнком и братьями Мейтонами. Лимузин привез их в огромное казино, где Клайда поселили в шикарном отдельном номере. Хэнк оплачивал все расходы: на роскошные пиры, лучшие вина, умопомрачительных женщин. Вечером в субботу Хэнк пригласил его в пентхаус, выпить в обществе Вонна и остальных «кузенов». Только они – и Клайд Уэстби, отныне полноправный член организации. Назавтра, за кофе с Хэнком в баре казино, ему были изложены основополагающие правила. Сводились они к следующему: 1) делай, что говорят; 2) держи язык за зубами; 3) не доверяй никому, кроме нас; 4) всегда будь настороже и не забывай, что нарушаешь закон; 5) не доноси: донос смертельно опасен для тебя и твоей семьи. От Клайда требовали преданности, суля взамен кучу денег. Правила не вызвали у него возра– жений.
Менеджерам полагалось не реже двух раз в месяц наведываться в казино. Отмывание было устроено нехитро. Клайд получал для игры через Хэнка, от Дьюбоза, из средств казино, 5—10 тысяч долларов в виде 100-долларовых фишек. Больше всего он любил играть в «очко» и умел оставаться при своих. Купив на фишки пару тысяч, он играл час, потом делал перерыв, но не удалялся с фишками, а просил пит-босса подсчитать его выигрыш и приплюсовать баланс к его счету, заведенному на вымышленное имя. Раз в год он переводил накопления со своего счета в казино на банковский счет, контролировавшийся Хэнком. В прошлом, 2010, году Клайд вытащил из казино 147 тысяч отмытых долларов.
Он почти не сомневался, что «кузены» и все менеджеры отмывали деньги так же, через фишки казино.
Сейчас, оглядываясь назад, он не мог точно вспомнить момент, когда решился пересечь черту и начать нарушать закон. Он делал то, что велел ему босс, не усматривая в этом вреда. Клайд знал, что отмывание противозаконно, но это было так просто! Попасться было невозможно. Даже их бухгалтера были в неведении. Главное, ему платили кучу денег, он много тратил и наслаждался жизнью. Да, он работал на преступный синдикат, но играл в рэкете совсем скромную роль. Со временем это стало его жизнью, его опорой. Видя на океанском берегу округа Брансуик строительство очередного небоскреба или жилого комплекса при гольф-клубе, он испытывал гордость: Вонн показывал класс. Если бы к ним привязалось ФБР, интерес вызвали бы главари, «кузены», а не мелкая рыбешка вроде него.
Но к ним никто не привязывался. Никому не было до них дела. За несколько лет Клайд привык к тому, что его занятия – это обыкновенный бизнес.
Поэтому для него стал неожиданностью звонок Хэнка с сообщением о возникшей проблеме. Судья Макдоувер – сам он никогда с ней не сталкивался – стала объектом нежелательного внимания. Клайд жил в другом судебном округе и не сразу сообразил, о ком речь. Он не понимал, какова ее роль в организации Дьюбоза, но предположил, что она немаленькая, раз боссы так встревожены. Хэнк, редко упоминавший своего дядю, обмолвился, что обеспокоен сам Вонн. Требовалось что-то предпринять.
Хэнк навестил Клайда в его кабинете в «Серфбрейкере» и, угощаясь кофе за полированным столиком, сообщил, что Вонну понадобилась услуга. Вонн выбрал его, Клайда Уэстби, для грязной работенки, потому что Клайд был вне подозрений. Об убийстве не было сказано ни слова. Предполагался лишь акт устрашения, пусть и насильственного свойства. Автомобильная авария на индейской земле, поздней ночью. Как ни претило Клайду это поручение, отказаться было невозможно. Он изобразил хладнокровное согласие, полную готовность – как будто всегда только этим и занимался. Для «кузенов» – все, что угодно.
Хэнк согласился, что на роль «шестерки» сгодится Зик Форман. Доставку угнанного пикапа Хэнк взял на себя, к подготовительным шагам Клайд касательства не имел. Для банды это было типично: каждый участник операции знал совсем немного, это ограничивало утечки. Хэнк обеспечил поддельные флоридские номера для пикапа, за рулем которого сидел Клайд. Операция развивалась успешно, Хэнк управлял ее этапами по телефону. Личность того, кто прикинулся осведомителем и заманил Лейси и Хьюго в резервацию, была Клайду неизвестна. Через несколько секунд после столкновения Клайд остановился позади «додж-рама» и приказал Зику отойти от «приуса» и сесть к нему в пикап. У Зика оказался расквашен нос. Клайд осмотрел подушку безопасности «доджа» и не нашел крови. Искромсанный Хьюго застрял в разбитом лобовом стекле, он стонал, дергался и истекал кровью. Клайд забрал из заднего кармана его джинсов сотовый телефон. Он обратил внимание на не пристегнутый ремень безопасности, но не заметил, раскрылась ли подушка со стороны пассажира.
