Теперь требовалось натянуть облегающие резиновые перчатки и проверить, хорошо ли заперты передняя и задняя двери. После этого можно было не спешить. В доме имелось две спальни; хозяйка пользовалась большей, в меньшей громоздились дешевые двухъярусные кровати. Дельгадо знал, что 43-летняя бездетная хозяйка живет одна. В двух одежных шкафах он не нашел ничего, кроме одежды. Ничего любопытного не ждало его ни в стенных шкафах, ни в двух ванных комнатах. В маленьком захламленном кабинете он увидел компьютер и примостившийся на стопке скоросшивателей принтер. Он методично обыскал все полки, все папки, осмотрел с обеих сторон каждый лист.
Чужой в доме! Джо-Хелен Хупер схватила айфон. Аппликация уведомляла о выключении системы сигнализации в 9.44, две минуты назад. Джо-Хелен включила воспроизведение видеосъемки. Камера в потолочном вентиляторе гостиной показала мужчину, быстро прошедшего сквозь дом. Белый, около сорока лет, в дурацкой красной рубашке – кем он прикидывается? Камера в вентиляционном отверстии над ее кроватью показала его за открыванием ее ящиков. Все перетрогал, подлец!
Джо-Хелен сглотнула, пытаясь сохранить самообладание. Она сидела менее чем в двадцати футах от судьи Макдоувер, в главном помещении суда Стерлинга, ожидая, пока адвокаты что-то наконец решат и перестанут толпиться перед скамьей присяжных. К счастью, самих присяжных на скамье не было: ее честь проводила предварительные слушания.
Перед Джо-Хелен стояла машинка для стенографирования, тут же лежали блокнот, документы и айфон, на который она старалась смотреть, не выдавая тревоги. Попробуй не тревожиться, когда незнакомый мужчина роется в твоем нижнем белье! Он тем временем задвинул один ящик и принялся за другой, нижний.
Один из адвокатов заговорил, Джо-Хелен возобновила запись. Происходили бессмысленные слушания по бессмысленному делу; пропустив какое-то слово, она могла восстановить его по аудиозаписи. В голове теснились панические мысли, Джо-Хелен холодела от страха, но, глядя на адвоката, вернее, на его губы, старалась сосредоточиться. Запись вели все четыре спрятанные в доме камеры. Просматривая в обед запись, она не упустит ни одного движения взломщика.
Спокойствие, хладнокровие, скучающий вид. Знай, лови юридическую абракадабру выступающего, вылетающую со скоростью 200 слов в минуту. После восьми лет безупречного протоколирования судебных слушаний она могла бы делать это даже во сне. Но сейчас ей было совсем не до сна.
Наконец-то настал решающий момент. Ее честь уже неделю настораживала ее своими перепадами настроения. Ждать от нее тепла и внимания не приходилось, но судья всегда обращалась с Джо-Хелен профессионально, обе ценили общество друг друга и часто шушукались и со смехом обсуждали события в суде. Близкими подругами они не были, для этого Клаудия была слишком настороженной. Все свое внимание она посвящала Филлис Турбан, о которой Джо-Хелен хорошо знала.
Но со дня визита сотрудников КПДС, вручивших исковую жалобу, Клаудия стала сама не своя: чаще обычного раздражалась и впадала в задумчивость; было видно, что ее что-то гложет. Раньше она держала свои эмоции в узде и не поддавалась колебаниям настроения. Теперь, особенно в последние дни, ее манера речи стала отрывистой, судья даже сторонилась Джо-Хелен, хотя иногда, вспомнив о приличиях, изображала глянцевую улыбку и выжимала из себя комплимент. Восемь лет Джо-Хелен проводила все рабочие дни в одном с ней помещении и сейчас хорошо понимала, что произошла важная пере– мена.
Почему дома не сработала сигнализация? Два месяца назад Коули установил ей новую систему с датчиками на всех окнах и дверях. То, что мужчина в красной рубашке и фуражке сумел ее обойти, выдавало профессионала.
Короткая пауза в словоизлиянии – адвокат искал какую-то бумажку – позволила Джо-Хелен снова посмотреть на айфон. Взломщик был почти не виден: он копался в глубоком стенном шкафу. Позвонить в полицию? В «соседский патруль»? Лучше не надо: все звонки оставляют следы, а любые следы в последнее время, кажется, вели к Джо-Хелен.
Два адвоката внезапно затрещали одновременно. Такое в ее практике случалось сплошь и рядом, и она умела превращать даже такую трескотню в два раздельных текста, не теряя ни единого словечка. Вот когда к двум болтунам присоединялся третий, она могла потерять нить. В таких случаях ей достаточно было бросить взгляд на судью – и та мигом восстанавливала порядок. Они научились общаться незаметными для других жестами и полугримасами; правда, нынче Джо-Хелен предпочитала не смотреть на свою начальницу.
Ничего инкриминирующего взломщик найти не мог. Ей хватало ума прятать свои записи в надежном, недосягаемом месте. Но каким будет их следующий шаг? Они уже совершили убийство, чтобы запугать расследователей КПДС и помешать им. Похоже, они выследили Грега Майерса и заткнули ему рот. Теперь Коули, ее друг, доверенное лицо и соратник, собрался исчезнуть или уже исчез: бедняга с некоторых пор не находил себе места и был на грани нервного срыва. Коули уверял, что ей ничего не грозит, что на нее ни за что не выйдут, но с прошлой недели она перестала верить этим уверениям.
Судья объявила десятиминутный перерыв. Джо-Хелен спокойно прошла по коридору до своего кабинетика, заперлась там и стала наблюдать за взломщиком в реальном времени. Он оставался в доме, перейдя на кухню. Там он аккуратно брал в руки каждую кастрюлю и сковородку, осматривал и возвращал на место. Этот человек не был грабителем; такие не оставляют следов. Он работал в перчатках. На очереди был ее кабинет, где он уселся и огляделся, потом занялся ее папками. Судя по виду, он никуда не торопился.
Этот человек работал на Вонна Дьюбоза. Вот Джо-Хелен и попала под подозрение.
В полдень Элли Пачеко заехал в КПДС, чтобы рассказать, как продвигается дело. Они устроились в кабинете Гейсмара, за столом, заваленным материалами по другим делам. Элли старался не хвастаться достигнутым успехом, но выглядел определенно гордым: от Клайда Уэстби они многого добились. Но главное было впереди.
Федеральный судья поддержал все их запросы на прослушивание переговоров, и теперь техники ФБР слушали несколько десятков телефонов. Фэбээровцы разузнали, где живут Вэнс и Флойд Мейтоны, Рон Скиннер и Хэнк Скоули, четверо из пяти «кузенов». Их босс Дьюбоз в данный момент проживал в коттедже в Розмари-Бич. Накануне вечером Хэнк возил Вонна в модный ресторан в Панама-Бич на встречу с неизвестным из округа Брансуик. Цель встречи осталась невыясненной, этот разговор ФБР не прослуши– вало.
Дьюбоз по-прежнему ставил ФБР в тупик. Эта фамилия была, очевидно, вымышленной, таившийся за ней человек целых тридцать-сорок лет успешно скрывал свою истинную личность. Прошлое всей этой публики и ее взаимное родство оставались непроницаемыми. Учитывая нравственную ущербность их предков, степень родства «кузенов» вызывала сомнения. Впрочем, это имело значение только для установления личности Вонна.
Клайд назвал имена еще семи менеджеров. Пока ФБР идентифицировала около тридцати баров, ресторанов, отелей, торговых центров, стриптиз-клубов, винных магазинов, жилых комплексов и огороженных кварталов, а также полей для гольфа под управлением восьми человек, включая Клайда. Всеми ими владели оффшорные компании, зарегистрированные главным образом в Белизе, на Багамах и на Каймановых островах.
