— Что? — Егор непонимающе на нее взглянул. — Пакет?.. Ах, да — пакет.
Он поднял руку и тряхнул пакетом:
— Я тут купил ей фруктов и конфет.
— Конфеты можешь забрать обратно, Насте их нельзя. А за фрукты спасибо.
— Нельзя конфеты? — Егор хмыкнул. — Что за глупость. Ведь их же специально делают для детей.
— У нее больные зубки, — сказала Мария. — Ты не знал?
— Нет.
Мария усмехнулась:
— Меня это почему-то не удивляет.
Егор поморщился.
— Маш, кончай, а? Подумаешь, опоздал на полчасика. Ведь не конец же света. Зайду завтра. Я теперь надолго в Москве.
— Что так? — прищурила золотисто-карие глаза Мария. — Тебя повысили в должности и сделали начальником департамента?
Егор невесело усмехнулся:
— Скорее, наоборот. Влепили выговор и загрузили бумажной работой.
— За что на этот раз?
— Как всегда.
— Нарушение субординации?
Егор кивнул:
— Угу.
Мария вздохнула:
— Вижу, жизнь тебя ничему не учит.
Кремнев примирительно улыбнулся, хотя это стоило ему больших усилий.
— Маш, давай не будем ссориться. Можно я пройду в спальню?
— Зачем? Настя ведь спит.
— Ничего. Я просто постою и посмотрю. Ужасно по ней соскучился. Можно?
Мария покачала головой:
— Нет.
— Почему?
— В последние дни она очень беспокойно спит. Если проснется и увидит тебя, ее потом полночи не уложишь.
Кремнев нахмурился.
— Черт… — проворчал он. — Ну почему всегда так происходит?
— Потому что ты всегда ставил работу выше семьи.
— Маш, не начинай, а?
Мария вздохнула:
— На меня тебе всегда было плевать, но дочь… Такое ощущение, что ты намеренно…
— Маша! — оборвал ее Егор.
Несколько секунд оба молчали.
— Почему ты опоздал? — спросила Мария устало.
— Уколов взвалил на меня гору бумажной работы.
— И это все?
Кремнев покачал головой:
— Нет. Погиб один из наших. Новичок. Совсем еще мальчишка.
По лицу Марии пробежала тень.
— Погиб на задании? — тихо спросила она.
— Нет. Покончил собой.
Брови Марии приподнялись.
— Покончил собой? Из-за чего?
— Из-за женщины.
— И тебе поручили разобраться в этом деле?
Егор отрицательно мотнул головой:
— Нет. За это дело я взялся сам.
— Почему?
— Я должен это сделать. Парень был одним из нас, понимаешь?
Мария вздохнула:
— Понимаю. Тебе, как всегда, больше всех надо. Что ж, меня это не удивляет. Оставь пакет с фруктами и уходи.
— Маш, я…
— Не спорь, Егор.
Кремнев посмотрел на закрытую дверь спальни и поставил пакет на пол. Постоял немного, вздохнул и пошел к двери. Однако, уже взявшись за дверную ручку, остановился и посмотрел на Марию.
— Маш, что если мы втроем сходим в субботу в зоопарк?
Мария усмехнулась:
— Эта песня хороша, но слышу я ее уже в десятый раз. Не позорься, Кремнев. В субботу ты улетишь куда-нибудь в Никарагуа или Гондурас… И даже забудешь позвонить и предупредить, чтобы мы с Настей тебя не ждали.
Егор сдвинул брови.
— Неужели я всегда так поступаю?
— Да, Кремнев. Всегда. И самое обидное, что ты сам этого не замечаешь.
Егор рассеянно поскреб пятерней в затылке.
— А если я скажу, что этого больше не повторится? — неуверенно проговорил он.
Мария насмешливо прищурилась:
— Ты сам-то в это веришь?
— Да… То есть…
— В этом-то все и дело, — вздохнула Мария. — Ладно, Егор, иди. Если будешь в субботу в Москве, позвони нам. Может, что-нибудь и придумаем. Что еще?
— Маш, а может, мы с тобой…
Мария покачала головой:
— Нет.
— Но…
— Егор, мы обсуждали это много раз. Я устала быть боевой подругой супермена. Я хочу нормальной человеческой жизни. Той жизни, которую ты не в силах мне дать. Спокойной ночи, Егор.
— Спокойной ночи. Поцелуй за меня Настю.
Егор повернулся и вышел из квартиры.
2
Следующий день Кремнев провел, бегая по информационным центрам и архивам. Еще несколько дней назад Егор был бы рад этой беготне. Ведь даже носиться, высунув язык, по Москве, это намного лучше, чем сидеть в кабинете и ворошить макулатуру.
Лишь к четырем часам Егор уладил все дела и поехал через всю Москву в офис Кирилла Кирилловича Кротова. В приемную его кабинета Егор вошел ровно в пять часов вечера.
Секретарша, женщина с ледяным лицом, ледяной усмешкой и ледяными глазами, завидев Егора, холодно осведомилась:
— Вы к Кириллу Кирилловичу?
— Да.
— Вам назначено?
— О да!
Она нахмурилась и отчеканила:
— К сожалению, Кирилла Кирилловича нет на рабочем месте.
— Как, нет? — удивился Егор. — Мы договорились встретиться с ним в пять часов. Он что, уже уехал домой?
— Кирилла Кирилловича сегодня вообще не было в офисе.
— Не было?
Секретарша покачала головой:
— Нет.
Егор сдвинул брови:
— Странно. Он что, заболел?
— Нет.
— Уехал по срочному делу?
— Нет.
— Тогда где он?
Секретарша вздохнула, поправила пальцем очки и вдруг обмякла, словно из нее выпустили воздух, а вместе с ним и всю ее строгость и неприступность.
— Простите, вы ведь, кажется, работаете в Интерполе? — спросила она, как-то беззащитно глянув на Егора.
Он кивнул:
— Да.
— А Интерпол — это… Это как-то связано с милицией?
— Думаю, да. А почему вы спрашиваете?
— Дело в том… — Секретарша понизила голос. — Дело в том, что Кирилл Кириллович пропал.
— Что значит «пропал»?
