Вивьен открыла большой сине – белый термос и стала наливать горячую еду в миски, прикрепленные на весу к будкам. Собаки радостно накинулись на корм. Пушистые, очень симпатичные, добродушные псины «просились» на фото. Данил делал снимки бело – рыжих, черных, коричневых собак, голубоглазых, кареглазых, время от времени поднимавших морды на свою любимую хозяйку.
–Я хочу узнать окончание истории, – сказал Даниил.
–Сеппала посоветовался со старым эскимосом, и он порекомендовал ему держаться ближе к берегу во время движения, не приближаясь к открытой воде, чтобы не свалиться в нее, – продолжила Вивьен. – Но необходимо было спешить, поэтому упряжка неслась у края воды. В таких условиях вся надежда только на собак – лидеров. Вожак должен уверенно выбирать жесткую и удобную дорогу, чтобы остальные собаки не соскользнули в воду. Нельзя было сбавлять скорость еще и потому, что примерно через три часа тронется лед в заливе Нортон, по которому они шли. Того показывал чудеса выносливости и сообразительности. Он подгонял собак и предупреждал хозяина о полыньях и трещинах во льду. Кстати, вожак упряжки и вожак дикой стаи не одно и то же. Но Того можно наградить двумя этими званиями.
Когда гонщик остановился на отдых в эскимоской иглу, надеясь переждать снежную бурю, собаки упали без сил. У Того отнялись лапы. Это была последняя гонка в его жизни. Ведь они прошли почти без отдыха страшное расстояние – 260 миль!
По щекам Вивьен покатились слезы. Она вытерла их и продолжила рассказ.
–Небольшой остаток пути преодолела другая упряжка, подхватившая эстафету с замерзшим, но не потерявшим силу лекарством. Вожаком у них был молодой пес Балто. Очень смелый и выносливый, он провел свою команду через сильную метель и не сбился с дороги. Ему и поставили памятник. Я думаю, что он заслужил такой награды, – чтобы его имя помнили. Ведь эпидемия дифтерии была остановлена благодаря и его мужеству тоже. Великий Того прожил остаток своей жизни в почете и уважении со стороны опытных каюров. Он успел передать свои гены некоторым собакам, которые показали свои лучшие качества в гонках. Великий Того прожил 16 лет и теперь его забальзамированное тело находится в музее в аляскинском городе Василла.
Вивьен и Даниил засмотрелись друг на друга. Ей нравился молодой фотограф, так внимательно слушавший ее рассказы о соревнованиях, о любви к собакам, о любви к бескрайнему Северу. Они одновременно гладили одних и тех же собак, соприкасаясь руками и наслаждаясь этим безобидным контактом. Она думала об ультрамариновом цвете его глаз, похожих на ярко – голубой лед арктических ледников. Ей хотелось добиться первого места и доказать ему, что она достойна его внимания.
–У меня сложилось такое впечатление, что ты любишь собак больше себя. Я прав?
–Это так, Даниил. Клянусь тебе, если мне придется замерзать в безлюдной ледяной пустыне, вся моя теплая одежда и последнее тепло моего тела будут отданы моим собакам.
Он посмотрел на нее с восхищением.
«Вот это воля», – подумал он.
Им казалось, что они давно уже знакомы и их многократные встречи в течение дня только усиливали это впечатление.
Даниил познакомился с каюром – эскимосом, выступавшим в команде США. Его звали Джереми, он был жителем Аляски. Джереми был бойким молодым пареньком, лет 28, веселым, неунывающим оптимистом. Он уже два раза участвовал в гонках и не занял никакого призового места. Но это его не останавливало и не огорчало. Он говорил, что время, проведенное в соревнованиях, самое лучшее и самое интересное, что случается в его жизни.
–Представьте себе, – говорил он Даниилу. – Целый год скуки в условиях арктической зимы. Вам это в новинку, поэтому воспринимается как экзотика, а местным жителям часто нечем заняться: развлечений, как в Нью – Йорке здесь нет. Некоторые аборигены просто спиваются.
Он позировал перед камерой с уверенностью опытной фотомодели. Его улыбка выглядела задорной. Национальная одежда придавала снимкам неординарность.
Гонщики из других стран тоже с удовольствием позировали перед фотообъективом и хвалили своих собак больше, чем себя.
–Без доверительных отношений между собакой и человеком ничего не получится, – говорил Жан, каюр из Франции. – Преданность собаки не имеет границ, поэтому хозяин должен следить за тем, чтобы она не повредила свое здоровье во время гонок, желая показать свою силу и выносливость.
Каждый день был слышен лай большого количества собак, скрип снега под полозьями саней, окрики каюров, разговоры корреспондентов, представителей телевидения и других средств массовой информации.
Нагуя надела куртку с надписью «Волонтер». Она принимала участие в медицинском осмотре ездовых собак, так как оказалось, что она по образованию ветеринар. Они пересекались с Даниилом постоянно и приветливо махали друг другу рукой.
В помещении для отдыха гонщиков Даниил подошел к Вивьен, обедавшую прямо на деревянной скамье: особенных комфортных условий для людей в таких местах не создается, возможно, с целью поддержать колорит суровой северной действительности. Признаком цивилизации на таких пунктах можно считать только горячие обеды и ветеринарную заботу о ездовых собаках.
–При твоей физической нагрузке можно не думать о калориях, Вивьен, – шутливо сказал Даниил, подходя к ней и кинув взгляд на внушительное количество еды на тарелке.
–Ой, ты застал меня на месте преступления, я стараюсь скрывать от знакомых людей, что я обжора, – засмеялась Вивьен.
–Позволь тебя сфотографировать и показать людям, сколько пищи для получения энергии требуется физически неутомимой гонщице – победительнице прошлогодних соревнований, – засмеялся в ответ Даниил.
–Нет – нет, я запрещаю. Пусть зрители думают, что энергию я получаю из воздуха, – пошутила Вивьен. – Присаживайся рядом. Через несколько минут я пойду спать. Завтра начало гонок.
–Волнуешься?
–Да, но не из – за того, что не уверена в себе, а наоборот, волнуюсь от нетерпения – хочется скорее начать гонку.
Даниил как бы невзначай положил свою руку на ее руку. Он посмотрел ей в глаза:
–Я буду ждать тебя на каждом контрольном пункте. Обещаю тебе, твоя красота и твой неукротимый дух будут отображены на фото самым лучшим образом. Твое приближение в вихре летящего от саней снега, выражение твоих глаз, будут запечатлены мной на пленку.
Ему захотелось поцеловать девушку, привлечь ее к себе, но он не решился.
–Тебе придется нанимать самолет, чтобы прибывать на следующий этап гонки: я слишком быстро преодолеваю большие расстояния на собачьей упряжке, – сказала Вивьен, рассматривая его лицо.
–Я уже нанял. Я сделаю снимки сверху, правда, на них ты и твоя упряжка будете выглядеть точками или черточками, но этот прием позволит показать Север во всей его безжалостной красоте.
В это время в помещение зашла уставшая Нагуя. Ее взгляд перекрестился со взглядом Даниила, и на какое – то мгновение ему показалось, что в ее глазах мелькнула злоба. Но это только на мгновение, в следующий миг она радостно улыбнулась ему и пошла за ужином.
