Жанна вздохнула, что ж, Фая так Фая. Конечно, через Женю было бы куда эффективней, но кто знал, что он так бережёт свою Таню. Ошибочка вышла! С этими мужиками нельзя быть уверенной ни в чём. «Хотя, конечно, мой косяк, – подумала Жанна. – Чёртов близнец!» Убийство Ольги смешало все планы. И, что совсем непонятно: как Таня смогла расправиться с одним из близнецов? «Это под силу только нам, дочерям повелителей, а она совсем не производит впечатления такой силы… Насколько таинственны и загадочны те, кого караван выбирает! Нет, второй близнец не будет рисковать: он будет готовить её смерть с учётом всех неожиданностей, а значит, есть время раскрыть её душу… И страдания тут самый надёжный способ».
– Ты сделал запись? – спросила Жанна.
– Да, госпожа, – ответил Навуходоносор, – она готова.
– Покажи! – приказала Жанна.
Она без всякого интереса просмотрела всё то, чем она и муж Тани занимались три часа назад в постели, обратив внимание только на последний диалог.
… «– А как же твоя Татьяна? Неужели ты её бросишь?
– Конечно! Тут всё ясно!
– И не боишься? Я ведь не претендую.
– Что тут бояться? Кто она – и кто я!
– Вот как? Скажи, пожалуйста? Кто ты?
– Я для неё всё, и даже больше!
– А я для тебя?
– Ты для меня всё, и даже больше!..»
– Тебе фильмы снимать, а не мечами размахивать, – усмехнулась Жанна.
– Что вы, госпожа! Разве я посмею? Это нанятый мною человек, он и слова подменил, – сказал Навуходоносор.
– О как? – удивилась Жанна. – И что же он знает?
– Тут не о чем волноваться, он полчаса как мёртв, – ответил Навуходоносор.
– Это должно оказаться в голове Тани сегодня ночью, – приказала Жанна.
– Я сам займусь этим, – склонил голову Навуходоносор.
– А где наша Таня? – спросила Жанна.
– В данный момент она в доме Фаи, – ответил Навуходоносор. – Болтают ни о чём.
– Славно, – рассмеялась Жанна, – любовник в бегах, с любовницей не понять что: мужа вот-вот уведёт, а она болтает с подругой!
Жанна упорно нажимала кнопку звонка, пока дверь квартиры не открылась.
– С ума сошла? – спросила Фая, стоя на пороге.
– Мне нужна Таня! – с вызовом сказала Жанна. – Я знаю: она здесь, у вас!
– Ты кто, девочка? – удивилась Фая.
Но Жанна, не ответив, проскользнула мимо Фаи в квартиру. Таня сидела на кухне за столом, на котором красовалась начатая бутылка вина, два бокала и открытая коробка конфет.
– Милая, почему ты меня избегаешь? Что я такого натворила, что ты поступаешь так жестоко? – начала Жанна, устраиваясь рядом с Таней на свободном табурете, заглядывая в глаза и кладя руки ей на колени.
– Уже залезла к нам с Женей в постель? Пришла поделиться радостью? – с горечью сказала Таня, убирая руки Жанны и стараясь отодвинуться от неё.
Жанна почувствовала боль и отчаяние Тани, то, как эта смесь нарастает и стремится вырваться наружу, приоткрывая в её душе дверь, за которой билось сердце.
– Это что за девица? – спросила Фая. Она стояла в дверном проёме и с любопытством смотрела на происходящее.
– Это любовница моего мужа, – ответила Таня.
Фая среагировала мгновенно. Сделав шаг к Жанне, не обращавшую на Фаю никакого внимания и пристально смотревшую в глаза Тани, она обеими руками вцепилась в её волосы.
– Ах, ты, сука малолетняя! Хочешь мужика в тюрьму упрятать? – заорала Фая, за волосы стаскивая Жанну с табурета на пол. – Денег тебе подавай!
Это было так нелепо и неожиданно, что в первое мгновение Жанна растерялась. Но через секунду она справилась с собой и, стоя на полу на коленях, лицом упираясь в ноги Фаи, она обоими руками обхватила пятки Фаи и рванула их на себя. Фая грохнулась на спину, но в кулаках её остались клочья волос Жанны, которая, не обращая внимания на боль от вырванных волос, вернулась к Тане. Устроившись на полу возле Таниных ног, она вновь заглянула в её глаза.
Таня, никак не отреагировавшая на эту скоротечную стычку, хмуро посмотрела на Жанну.
– Что ты, маленькая, – зашептала Жанна, не отрывая своих глаз от лица Тани, – он же сам предложил…
– Что предложил? – не поняла Таня, отрываясь от глаз Жанны и глядя, как Фая ворочается в коридоре, пытаясь подняться на ноги.
И Жанна почувствовала, как душа Тани распахивается, открывая путь к её сердцу. «Давай же, давай! – мысленно кричала Жанна. – Заплачь, ударь меня… дай выход своим страданиям! И всё будет кончено, дорога будет открыта!»
– Как – что? – притворно удивилась Жанна. – Замуж за него. Он тебе разве не сказал?
– Подожди, – сказала Таня, вставая и отстраняясь от Жанны, – какой, к чёрту, «замуж»? Подожди, с этим надо разобраться!
И Жанна поняла, почувствовала, как дверь внутри Тани захлопнулась.
Жанна больше не могла сдерживать себя: лицо её начало быстро меняться и приобретать черты девушки, которая однажды явилась к Тане то ли во сне, то ли в бреду – у той странной полуразрушенной избушки и огромной страшной пещеры. Туман окутал всё тело Жанны, и тут же рябь пробежала в воздухе, разрывая в клочья матово-тёмное облако, скрывавшее её. Треснуло и осыпалось на пол кухни и туда, вниз, на асфальт улицы, стекло окна. И вот прямо перед Таней встала Азува, младшая дочь повелителя Хаммуила.
– Подожди?! – страшным шёпотом сказала она. – Ждать! Что ты, ни о чём не думающая, ничего не ценящая, знаешь об ожидании?! Ты ждёшь, когда твой народ века, тысячелетия не видит солнца, не чувствует ветра?! Ты ждёшь, когда время встаёт в горле и бессилие разрывает тебя?! И ты мне говоришь – ждать!
Яркий луч солнца проник в пространство кухни, и Азува, вся дрожа от ужаса того, что раскрылась, показала себя, встала на него. И обернулась: Фая, открыв рот, с выпученными глазами сидела на полу и указательными пальцами обеих рук показывала на неё и Таню. В руках Азувы выкристаллизовалась из луча света алебарда, и, развернувшись обратно к Тане, которая в страхе, вскочив с табуретки, пыталась вжаться в стену, она, вытянув руку, лезвием алебарды коснулась Таниной шеи.
– Будет то, зачем я пришла сюда, и ты подчинишься. Другого не будет! – крикнула Азува.
Луч света померк: туча закрыла солнце, а вместе с лучом исчезла и дочь повелителя.
Прошла вечность, прежде чем Таня смогла оправиться от шока и пошевелиться.
– Что это было? – спросила Фая, вставая на ноги.
– Не знаю, – нервно рассмеялась Таня. – Одно точно: это не Жанна.
– Да это вообще не человек, – сказала Фая, подходя к столу.
– Это что же, церковь правду говорит? – тихо спросила Таня, опускаясь на табурет.
