Гаурли кивнула Хекту. Именно о пиратах она и хотела доложить.
– Помоги капитану, чтобы нам время не терять, – велел Хект.
Гаурли кровожадно улыбнулась, улыбка ее напоминала зияющую рану.
– Да! Дай мне поговорить с девочками.
«Девочки» – мерцающие черным Фастфаль и Спренгуль – уже собрались на баке.
– Пелла, ты где? – позвал Пайпер.
– Тут, отец, зажигательные бомбы доставал, – отозвался тот, торопливо подбегая в Хекту.
– Хорошая мысль. Выдай их моим подружкам и покажи, как они действуют.
– Зачем, отец? – На лице у мальчишки отразилось разочарование.
– Если подойдем поближе – так, чтобы можно было отсюда добросить, – они тоже смогут по нам стрелять.
Пелла что-то пробормотал, но вскоре вместе с двумя помощниками уже тащил к Лучезарным ящик с бомбами. В трюме гребцы готовились взяться за дело, как только на «Гебулли Рестейно» уберут паруса. Они не были ни рабами, ни преступниками, как это часто случалось на военных кораблях. На апарионском флоте служили только свободные люди.
– Вот проклятье, – вяло проворчал Хект.
Похитительницы ринулись к пиратскому флагману, не предприняв ни малейшей попытки замаскироваться. Гаурли стукнула себя ладонью по лбу.
На борту флагмана засверкали вспышки, через какое-то время до «Гебулли Рестейно» долетел шум, а потом вопли. Похитительницы вернулись за новыми снарядами.
На этот раз они напали на корабли, которые атаковали датеонское судно, а теперь безуспешно пытались убраться подальше.
Хект никак не мог взять в толк, зачем Похитительницам бомбы? В конце концов он спросил об этом вслух.
– Любят, когда все взрывается и дымит, – пояснил Пелла, опередив Гаурли.
Уж мальчишка-то их понимал.
– Как нам замести следы? – спросил Хект Гаурли. – В смысле, Фастфаль и Спренгуль.
– Сделаю, что смогу. Только этого мало. Нельзя стереть из памяти увиденное, но я поверну все так, что те, кто услышал об этом от людей, которые узнали об этом от очевидцев, сочтут такой рассказ неправдоподобным.
– Сделай так, чтобы не заподозрили демонов.
– В нынешней религиозной обстановке это невозможно.
– Что-что?
– Господь себя не являет, а значит, все сверхъестественное – происки слуг ворога. Ты же и сам знаешь.
Хект вздохнул. Ну конечно.
Он взглянул на верхушку мачты, где на всеобщем обозрении развевались флаги Праведных и их предводителя.
– Есть один способ замести следы. Раз и навсегда, – сказала Гаурли.
– И почему у меня такое чувство, что этот способ мне не понравится?
– Потому что так оно и есть. Ты так не поступаешь.
– Ну и?
– Убери всех свидетелей.
Хект вздрогнул, на мгновение его охватила слабость. Убрать всех свидетелей – с такой задачей его союзники справятся легко. Несколько десятков пиратов, датеонцы и кто там еще застрял на борту неповоротливого суденышка, идущего с запада, команда «Гебулли Рестейно», те солдаты из Войска Праведных, которые могут проболтаться… Семь сотен человек? Это Старейшим вполне по плечу.
Но Гаурли права: Хект не станет так поступать.
Капитан начал нагонять пиратский флагман.
В сопровождении четырех трофейных пиратских суденышек «Гебулли Рестейно» подошел к Энви – маленькому портовому городку, что расположился в двадцати двух милях от Шартеля. Вражеских матросов скормили рыбам, а управлять захваченными кораблями помогали освобожденные узники-чалдаряне. Спасенный датеонский «Консильери Реверси Оно» продолжил свой путь на юг к Кагьюру.
«Гебулли Рестейно» и остальные корабли встали на якорь. Солнце закатилось за западный горизонт. Хект велел спустить лодку и сошел на берег в сопровождении дюжины приближенных и Лучезарных, которых прямо трясло от нетерпения.
Еще до утра они напьются из Кладезя Мира. Предвкушение было заразительным: лорд Арнмагил и сам почувствовал, что его тянет туда.
Быть может, Кладезь Мира вовсе и не был таким уж могущественным, да и название ему дали явно по ошибке, но все же он оставался Кладезем силы, и до него теперь можно было добраться.
В холмах к югу от Энви, словно спустившиеся на землю звезды, мерцали костры. Лорд Арнмагил догнал свое войско.
Основные укрепления Шартеля стояли на мысу, который на шестьдесят футов возвышался над уровнем Белого моря. Со стороны моря стена достигала в высоту тридцати футов, а со стороны суши – ста двадцати. Основание ее врастало в каменную породу самого мыса. Главные ворота защищал огромный двойной барбикан, а перед ним лежал сухой ров глубиной в тридцать футов. Щебень из рва пошел на строительство наружной стены (она стояла в сотне ярдов от главной, а в высоту достигала двадцати футов), перед которой выкопали канаву глубиной в двенадцать футов. Дальше, в ста ярдах, располагалась еще одна стена. К каждой стене прилагались башни, из которых можно было вести продольный огонь.
За мысом по обе стороны лежали гавани, за которые так ценился Шартель. И каждую защищала своя собственная весьма внушительная стена. Стены уходили по волнорезам прямо в море. Там тоже высились башни, из которых можно было обстреливать вражеские суда. А еще там можно было натянуть цепи, чтобы не дать таким судам войти в гавани. У Шартеля имелся собственный флот, и притом немаленький. Подвозя припасы на кораблях, можно было сколь угодно долго пережидать осаду. Несколько столетий назад Шартель безуспешно осаждали на протяжении тринадцати лет.
Лорд Арнмагил обдумывал положение.
– Наши друзья из Датеона и Апариона настроены чересчур оптимистично. Мы не сумеем взять этот город с налета. И фальконеты не помогут – такие стены им не пробить.
– Значит, придется прибегнуть к уловкам, – предложил Титус Консент.
– Или к жестокости.
Хект оглянулся на Гаурли. Теперь ему было неуютно в ее присутствии – и не только потому, что после Кладезя Мира это присутствие стало ощущаться гораздо сильнее. В последнее время богиня постоянно держалась поблизости, обычно даже ближе, чем Похитительницы, а ему самому будто бы это было нужно. При ней Хект действовал увереннее и решительнее.
Он начал подозревать, что она питает к нему не только личный интерес – как-то это все было связано с остальными Лучезарными.
– А если мы, как и другие до нас, просто обойдем Шартель? Будем держать осаду со стороны суши, а сами займемся более простыми задачами?
– Не лучшее решение с психологической точки зрения, – заметил Консент.
Гаурли с ним согласилась и добавила:
– У Предводителя Войска Праведных есть репутация. Не следует уклоняться от первой же трудной задачи.
