Ангола, таким образом, превратилась в подвисший Чад этой поездки. Я был ужасно изможден.
Я покинул эту часть Африки уверенным, что бедные земли под Южным Крестом наконец получили надежду на лучшее будущее, что местные жители действительно радовались миру и были готовы встать на путь спокойствия и процветания. Конечно, чудовищные воспоминания и ночные кошмары не исчезли, так же как и изуродованные войной тела калек и неразорвавшиеся мины. Светлые дни были все еще в далеком будущем, а перед людьми открывалась жизнь, полная трудностей, но они убедили меня, что смогут выиграть эту борьбу и что эти земли однажды станут гостеприимными даже для стариков.
Глава XIX. В водах Индийского океана
Во время последних шести остановок в Южной Африке на меня успел нагадить большой индри, я увидел одного из 80 оставшихся в дикой природе золотистых лемуров, был арестован в Конго и про себя побеседовал об американской политике с тремя мертвыми малагасийцами.
Коморос, моя первая остановка, состоял из трех «Г» – он был грязный, гадкий и грустный. И занял только четвертую позицию по РТБП. Моя поездка туда закончилась плачевно, но в этом я мог винить лишь себя. Моя футболка гордо возвещала, что я «РОЖДЕН БЫТЬ ДИКИМ» – не самый лучший вид для прохода таможенной проверки в аэропорте Комороса. У меня быстро отобрали крошечные щипчики для ногтей (которые без вопросов пропустили в предыдущих десяти аэропортах), сувенир с корабликом в бутылке, который я купил за день до этого («потенциально опасное оружие»), пристально рассмотрели мою бутылку «Листерина»
[13], пытаясь понять, превышала ли она допустимый объем (нет, в ней было всего 5 мл, фух), и начали расспрашивать меня о моей национальной принадлежности, увидев острые палочки для еды в сумке (я брал их, чтобы не пользоваться местными грязными вилками, но решил об этом не распространяться).
В самой обыкновенной манере – такова Африка – самолет отправился из Комороса четыре часа спустя положенного времени, из-за чего я не успел на рейс до Мадагаскара. Медлительная сторона позаботилась о том, чтобы подыскать мне отель и подать ужин. Здесь, впервые за все время, я отдался на попечение трех мусульманских миссионеров, сидевших рядом и точно так же опоздавших на свой рейс. Единственным десертом, который можно было найти в отеле, было вкусное ромовое мороженое с изюмом, которое стало моим первым холодным лакомством за два месяца. Сладость вызвала жаркие споры среди имамов, пришедших к заключению, что, хотя здесь и не содержалось настоящего алкоголя, вкус рома был непозволительным соблазном, «носом верблюда в шатре воздержания». Единственный неверный за столом с радостью принял и проглотил все четыре тарелочки замороженного счастья. Слава Аллаху!
Мне было жаль, что мои верующие знакомые не получили десерта, они очень приглянулись мне, особенно после рассказа о трудностях их миссии. Представьте себе все сложности поездки в бедную, далекую деревню язычников и попыток преподать им законы непонятной религии, будучи чужаком в их странном мире, попыток объяснить жителям, почему необходимо навсегда отказаться от алкоголя, наркотиков, танцев, свинины, секса вне брака, западных шоу, кино, откровенной одежды, вызывающего поведения, датских мультфильмов и похотливых мыслей и действий. И все это ради далекого места в раю.
Перед тем как я добрался до этого места, малагаси, как предпочитали назвать себя жители Мадагаскара, обратились друг против друга, убив больше сотни людей в ходе политических протестов, вспыхнувших весной, включая забастовки социальных работников, баррикады на улицах, мародерство и растущую анархию. В «Нью-Йорк таймс» писали, что из-за жарких споров между двумя людьми, называвшими себя президентами, и противоправных действий их сторонников «Мадагаскар сейчас находится в чреве крокодила».
Это не вызвало у меня такого страха, как возможность оказаться в зубах тигра или пасти шакала, и я только что посетил Сейшелы (РТБП = 2), Маврикий (РТБП = 1) и Коморос и не хотел вновь лететь через весь Индийский океан, чтобы посмотреть лишь одну страну. Поэтому я решил рискнуть и понадеялся, что крокодил уже наелся досыта.
Проблемы страны начались с неурядицы на выборах, связанной с двумя «Большими Людьми» – эгоистами, происходившими из разных племен и мест острова, имевшими разные взгляды на развитие страны, не имевшими друг к другу никакого уважения и следовавшими букве закона и демократическим идеям только на словах. Эти непримиримые африканские соперники часто не чурались применять насилие, каждая из сторон выходила на улицы, чтобы сорвать политические митинги соперников и запугать избирателей, обрекая их на пустые выборы и подделку бюллетеней, что привело к жуткой гражданской войне, уже потрясшей Кению, Уганду, Руанду, Анголу, Либерию, Конго и теперь добравшуюся до Мадагаскара.
Когда я пролетал над четвертым по величине островом на планете, я был разочарован, так как представлял себе сочный изумрудный ковер лесов, покрывавших землю. Вместо этого моему взору предстала бледная, сухая, красноватая глина, на которой раньше существовало 90 % местной экосистемы, так как леса были вырублены для получения древесины, пошедшей на мебель, дрова и уголь, а затем сожжены, чтобы расчистить почву для сельского хозяйства. Это была местность, где сотни видов животных были уничтожены человеком, включая карликового бегемота, эпиорнисовых птиц (весивших по 400 кг и являвшихся самыми крупными птицами на планете) и 19 видов лемуров, среди которых был гигантский лемур, превосходивший размерами гориллу.
После 90 миллионов лет отдельного эволюционного процесса Мадагаскар стал домом самых невероятных и теперь находившихся на грани вымирания видов животных и растений на нашей крошечной голубой планетке. Здесь обитали 70 видов лемуров, самые большие и самые маленькие хамелеоны Земли и 120 видов птиц, которые больше нигде не размножаются, – вместе всего 200 000 видов, 80 % которых нельзя было найти больше нигде в мире. Остров стал важным местом для всех защитников природы, но непоправимый ущерб уже был нанесен, животные смогли выжить только в парках и заповедниках, а местные жители продолжали охоту, вырубку леса, добычу угля. (Но прежде чем возмутиться и воспылать праведным гневом, давайте объективно вспомним о том, что коренные жители Америки истребили шерстистого мамонта и саблезубого тигра, от рук европейских поселенцев погибли странствующие голуби и леса, прерии с высокой травой, ледники, белоклювые дятлы, гризли, бизоны, горные львы и волки.)
После приземления мне удалось поближе рассмотреть остров, и политическая и экологическая ситуации перестали казаться столь безрадостными.
Малагасийцы одумались и осознали, что процветание не могло сосуществовать с анархией и насилием и что туристов совсем не привлекала уличная война. Когда я прилетел, малагасийцы вновь стали спокойными и мирными людьми. А чтобы у приезжих была уверенность в том, что такими они и останутся, к работе вернулись жандармы, следившие за забастовками и вставшие на позиции по всем уголкам острова, теперь невероятно тихого.
Туристы еще не успели вернуться. Туриндустрия была загружена лишь на 10 %. Мне не нужно было заранее заказывать номер в отелях (где я часто становился единственным клиентом), стоять в очередях, пытаться уйти от толпы в национальном парке или от назойливых англоговорящих гидов. Но было ужасно наблюдать, как страдала экономика этого чудесного места.
