Будущее этого рая и целых полутора километров Альбертина, западного зубца Восточно-Африканской рифтовой долины, который охватывает Уганду, сомнительно. На этой территории находятся самые желанные земли на всем континенте – плодородная почва, богатая вулканическими удобрениями, самое большое биологические разнообразие в Африке, необходимая высота, которая обеспечивает прохладу, обильные осадки и месторождения ценных минералов – что сделало их целью для ополченцев, фермеров и беженцев, каждый из которых пытается ухватить кусок земли, продвигается все ближе к границам заповедников и парков ценой жизни дикой природы.
Когда я одобрительно написал, что каждый сантиметр пахотной земли на моем пути к Амиине был заполнен зерновыми культурами, я не мог предположить, что это благо может обернуться проклятием, когда единственные земли, не отданные под фермерство, будут принадлежать памятникам природы. Нехватка пахотной земли стоит так остро на юго-западе Уганды и севере Руанды, что семьи обрабатывают даже самые крутые склоны, чтобы вырастить так называемый «ирландский» картофель, зачастую используя участки не более 30 сантиметров; изнурительный, безрезультатный труд, но все же он предпочтительнее голода. (На более низких высотах выращивают бананы, платаны, маниоку, кукурузу, сладкий картофель и чай.)
Миллиарды лет тому назад Нубийская плита сдвинулась западнее, а Сомалийская плита – восточнее, что вызвало появление разлома, ставшего одним из самых глубоких каньонов на Земле и несколькими бездонными озерами, включая большинство из Великих озер Африки – Эдуард, Альберт, Георг, Танганьика и Малави. В этих туманных горах сходятся границы Уганды, Руанды, Бурунди и Демократической Республики Конго; где тутси, хуту и хунде убили более миллиона человек во время геноцида 1973–1974 годов; где Великая африканская война (1992–1999) и все еще идущая Вторая конголезская забрали жизни еще пяти миллионов, которые в основном погибли от голода и болезней; где процветают вирус Эболы и другие смертельные болезни; где неконтролируемая рождаемость приводит к показателям от 4,5 до 6,4 детей на одну женщину; где население увеличится троекратно к 2050 году; где средняя семья из шести человек живет на ферме площадью 200 квадратных метров и где солдаты Господней армии сопротивления, Демократических сил освобождения Руанды, Национального конгресса народной обороны в Конго, Движения за конголезскую демократию и Освободительного движения Конго насилуют, грабят и убивают более двух десятилетий.
Добавьте к этой смеси недавнее открытие трех крупных месторождений нефти на востоке озера Альберта, в которых достаточно нефти, чтобы превратить Уганду в скором времени в развитую страну в качестве ее поставщика, и вы получите катастрофическую ситуацию, в которой природа проигрывает. 40 % львов в Национальном парке Королевы Елизаветы были убиты фермерами за последние десять лет за набеги на скот. В Национальном парке Вирунга (Конго), первом национальном парке Африки, 120 смотрителей были убиты, пытаясь защитить горных горилл от браконьеров и лесорубов, добывающих древесный уголь. Люди, живущие поблизости, подписали петицию правительству Конго с требованием сократить размеры парка на 90 %. Президент Уганды, всегда думающий об избирателях, твердо отказался выселить кого-либо из тысяч нелегальных поселенцев, которые живут и сжигают, и обрабатывают землю в национальных парках Уганды. Будущее этого места так же туманно, как вершины гор этих возвышающихся вулканов, окутанных дымкой экваториального вечера.
Я направился навестить горилл в заповедник Волькан-д'Овернь на севере Руанды, где живет от 480 до 786 из всех оставшихся в мире горных горилл. Я присоединился к растущему кружку экотуристов, увеличившемуся от 7500 человек в 2003 году до 26 500 человек, которые платят более 12 миллионов долларов в год налогов на пешие прогулки по территории парка, 10 % из которых делится между местным населением, а оставшаяся часть тратится на рвы и строительство стены от быков для защиты зерновых от дикой природы. В настоящее время система работает, потому что селяне поняли ценность диких животных. Жители граничащей с входом в парк деревни Киниги, где я остановился, так сблизились с приматами, что теперь здесь проводится ежегодная церемония присвоения имен детенышам горилл, рожденных в прошлом году, а деревня гордится тем, что популяция горилл в парке выросла на 26 % за десять лет.
Разрешения должны быть заранее забронированы на много месяцев вперед (по цене 500 долларов за человека), они выдаются каждый день в 8 часов утра 80 людям, которые делятся на отряды по восемь человек, затем каждая группа посетит одно из десяти главных мест обитания горилл в парке. Я попал в группу Хирва, в которой доминантным самцом был Лаки и которая могла похвастаться двумя семимесячными близнецами.
Раньше группа и смотритель парка должны были вслепую брести сквозь многочисленные хребты и долины крутых вулканов в поиске выбранной стаи горилл. Теперь все изменилось. Сейчас смотритель остается с каждой стаей горилл, пока они не сделают гнездо для ночлега. Затем он возвращается к этому гнезду рано утром на следующий день и идет вместе с ними, пока они добывают себе еду (листья бамбука – их любимое лакомство). У нас ушло четыре часа трудной дороги, включая 700 метров вертикального подъема, чтобы встретиться с Лаки и его шумной семьей из двенадцати особей вместе с близнецами, каждый из которых был размером с мяч для баскетбола.
Инструкции запрещали нам приближаться ближе семи метров к каждой горилле, но кое-кто забыл сказать это Лаки и его игривой компании, которая часто ползала, каталась и ходила в 60 сантиметрах от того места, где сидела наша зачарованная группа. Я был выбран в качестве ворчуна группы, выиграв эту сомнительную честь благодаря тому, что мой голос больше всех напоминал голос гориллы. Соответственно, когда Лаки или кто-то из стаи ворчал на нас, я ворчал в ответ, чтобы показать наше дружелюбие, вербальный эквивалент виляния хвостом у собаки. Это был незабываемый, насыщенный и увлекательный час, особенно когда Лаки был разбужен одним из повздоривших младших детенышей, затем он резко подскочил, перепрыгнул через наши вытянутые ноги, чтобы дать им понять, что папочке нужен покой и отдых. Лаки явно придерживался устаревшего мнения, что порка идет детям на пользу.
После десяти тысяч километров и более двух сотен лет с тех пор, как ружья, микробы и сталь американских колонистов выселили коренных американцев, занимавших земли, которыми стремились завладеть скотоводы, фермеры и железные дороги, африканских пигмеев постигла такая же участь, так как они живут на земле, желанной для «белого прогресса», в данном случае экотуризма. Пигмеи жили на территории обширного леса Итуру на протяжении тысяч лет, не нарушая равновесия экосистемы, пока кто-то не обнаружил их досадную склонность употреблять в пищу мясо диких животных для выживания, кроме того, они были известны (или, по крайней мере, обвинялись) убийствами горилл по договору для одного мандарина в Гонконге, которому захотелось получить пепельницу в виде мохнатой лапы в качестве любопытной безделушки.
Какова бы ни была правда, многих пигмеев насильно переселили из глубин леса даже с меньшей долей заботы и продовольствия, которую мы предоставили индейцам, когда бросили их в западных резервациях. В Демократической Республике Конго, Центрально-Африканской Республике и Уганде большинство пигмеев живут в туристических деревнях, куда отдыхающие приносят им соль, сахар, швейные принадлежности и сигареты, в то время как они позируют для неловких фотографий. В Руанде их недавно переселили на маленькие участки фермерской земли, но эти охотники не были обучены обращению с ней. Я посетил несколько таких участков, где они силились выращивать картофель, и было ясно, что они не обладали элементарными знаниями об обработке почвы, о посеве, окучивании, борьбе с сорняками или поливе – и что их посевы не выживут. Дети, которых я навестил, оставались одни дома, пока их родители уходили выпить. Многие из детей были так слабы и настолько заброшены своими родителями, что у них редко были силы ходить в школу. Иногда пигмеи срывали пиретрум, который продавали затем по два доллара за полкилограмма. Покупатели используют цветы как инсектицид, а пигмеи покупают на выручку банановое пиво. В тяжелые времена им проходится выкапывать собственный посадочный картофель, чтобы продать его за алкоголь.
