– Даже кризис вас не изменит! – как-то сказала я Роберто и его друзьям, когда летом мы сидели на террасе у озера Гарда под окрашенным в золотисто-розовое закатным небом и пили вино из погребов хозяина дома.
– Кризис только для слабых! – рубанул сплеча Ринальдо. Он занимает пост заместителя генерального директора по продажам и маркетингу в крупнейшей итальянской мебельной корпорации. Кризис тоже ударил по его компании, владелец пару раз поменял генерального директора и почти всех заместителей, кроме Ринальдо и еще одного парня. Потому что Ринальдо само воплощение силы, уверенности и спокойствия. До пенсии ему осталось восемь лет. Он мечтает, чтобы его уволили и отправили на пенсию как можно скорее. Потому что тогда, согласно закону, ему выплатят отступные, составляющие с учетом размера его зарплаты и выслуги лет (больше 20 лет) немалое состояние, плюс в течение как минимум года должны будут выплачивать его же зарплату. Но ему увольнение может только сниться, уж слишком ценный он кадр. Это человек, который способен продать снег на Северном полюсе. Все его коллеги боялись за свое место: во-первых, им до пенсии было далеко, и даже отступные с содержанием их не обрадовали; во-вторых, в кризисные времена найти место такого уровня, как заместитель директора, вице-президент и т. д., практически невозможно. Ринальдо улыбается самодовольной улыбкой вечного победителя. Но и для него кризис кое-что поменял. Когда-то компания за свой счет оплачивала все его прихоти – например, пластику лица или новые зубы, лучшие отели мира, когда он ехал в отпуск, даже подарки его длинноногим спутницам, с которыми он являлся на деловые переговоры. Это все списывалось как представительские расходы. Сейчас они сильно урезаны. Покупать девушкам презенты ему теперь приходится за свой счет. Это довольно накладно, возможно, поэтому уже четвертый год этот прожженный очаровательный циник не меняет девушку. Шутит, что постоянная спутница за счет сказок о неземной любви обходится намного дешевле. Конечно, Ринальдо далеко не показатель. Если бы его рассуждения послушал среднестатистический итальянец, у него скорее всего возникло бы желание стукнуть Рино чем-нибудь потяжелее: ну нельзя же быть таким снобом, когда все кругом сыпется, словно карточный домик. Но потом он захотел бы попроситься к нему на работу.
В одном Ринальдо прав: кризис действительно сильнее ощущают более слабые. Он словно очищает предпринимательское поле от случайных людей. Либо заставляет их становиться сильнее, умнее и предприимчивее. Это отлично видно сейчас, спустя несколько лет после начала тяжелых времен. Те, кто работает с душой, кто на первое место ставит качество своей работы, ощутили кризис намного меньше, чем те, кто работал ради выгоды и на качество смотрел спустя рукава, мол, и так сойдет. У людей стало в среднем меньше денег, но привычка жить красиво никуда не делась. Просто теперь они меньше тратят. Но тратить предпочитают только там, где уверены в качестве.
Для примера расскажу, как спустя два года жизни в Италии я узнала вкус самой настоящей итальянской пастиччерии (то, что в русском варианте будет называться кондитерской). На самом деле этих кофеен-пастиччерий везде понатыкано, и мне казалось, что уж что-что, а этот вкус я знаю. Но однажды летним утром, когда мы выезжали на пляж, муж сказал: «А позавтракаем мы сегодня у Джулиано, и поверь мне, это будет не завтрак, а оргазм!»
– Вау, вот это анонс!
Мы приехали к одному из его клиентов, в эту самую пастиччерию, которая называется на латиноамериканский манер «El Fuego». Ехали полчаса. Но оно того стоило. Нас встретили белые стены, белые глянцевые столики, белые изящные стулья с черной глянцевой подкладкой. Во всю стену – картина морского побережья с пальмами. Пахнет сладостями и безмятежностью.
В 9.30 утра бриоши уже кончились. Что, в принципе, в любой другой пастиччерии просто невозможно, до 11.00 они точно всегда есть! Были другие произведения кулинарной мысли, такие слоеные булочки с необыкновенным кремом внутри, маленькие тортики на один зуб, а еще самые волшебные на свете пиццетини – кружочки слоеного теста диаметром примерно 5 см, долька помидора сверху, приправы и запеченный сыр. Их тут же заценил Алехандро. Я же впервые их увидела, такие пиццетини со свежим помидором. В обычных кофейнях они намазаны томатной пастой и часто даже без сыра.
Джулиано оказался симпатичным молодым человеком, невысоким, слегка смущающимся, но улыбающимся так, словно освещен солнцем изнутри. Так открыто, как может улыбаться только человек, живущий в полной гармонии с собой, который постиг смысл своей жизни и видит его в том, чтобы каждое утро выпекать шедевры. Он принес нам божественный капучино и свежевытащенные из духовки булочки. А-ах! Что я могу сказать? Очень жаль, что по утрам сюда так далеко ехать. Даже если у человека была тяжелая ночь и он проснулся в плохом настроении, а тут вдобавок «письмо счастья» пришло из налоговой или штраф на зеленой бумаге, ему достаточно выпить ТАКОГО капучино и съесть ТАКУЮ булочку («Это ты еще бриошь не пробовала, она тает во рту!» – примечание Роби), и у человека появятся силы и заряд бодрости на любые подвиги.
Выходя из белой пастиччерии счастливого Джулиано, я тогда впервые задумалась о халтуре. Что вот есть же люди, которые в принципе неплохо делают свое дело. Взять, например, пиццерию напротив нашего дома. Там пиццайоло (тот, кто готовит пиццу) 20 лет водил грузовик и мечтал делать пиццу. Ближе к пенсии решился, окончил курсы пиццайолов и открыл свою пиццерию «Мартинс». У него там продается фирменная пицца со сливками, которая так и называется – «Мартинс», которую я обожала, считая себя ее фанаткой. А потом пришла за пиццами на вечер, и мало того что ждать заставили почти час (им привалил срочный заказ на 30 пицц), так когда дождалась и, придя домой, открыла коробки, обнаружила, что это настоящая халтура. Сверху по-быстрому размазано три капли томатной пасты и две капли сливок, намек на сыры и остальные ингредиенты – вместо полноценной вкусноты. Так они потеряли двух с половиной постоянных клиентов. А спустя полгода и вовсе закрылись.
Джулиано процветает, в отличие от многих кофеен, пастиччерий, пиццерий и так далее. Он просто делает то, что ему нравится, и так, словно для себя лично. И всем остальным это тоже нравится. Более того, ему поступает много предложений от других баров-кофеен, чтобы он выпекал бриоши и для них тоже, потому что они сказочные. (Ну ладно бриоши, это магия, но почему у него самое вкусное в мире капучино?) Но он оценил свои возможности и понял, что при увеличении производства неизменно станет халтурить. Поэтому он отказался. Он зарабатывает достаточно. Жадности, которая способна заставить его насиловать свою природу, в нем нет. И это очень хорошо! Потому что греет уже одна мысль о том, что есть где-то его маленькая сказочная белая пастиччерия, в которой можно съесть на завтрак концентрированное счастье.
Такую же историю я могу рассказать еще про одного нашего знакомого – Пьера. Когда мы хотим устроить себе лучший в мире обед, мы едем к нему, в его ресторан в Ровато «Старая мельница». На его кухне готовят классические итальянские блюда, но ка-ак! Ты сам так никогда не приготовишь, потому что для Пьера самое главное – качество ингредиентов и конечный результат. Плюс опыт.
