Их шаги, стук каблуков о бетонную дорожку гулко отдавались от гигантских звуковых сцен в огромном помещении, а тени тянулись за ними сначала сзади, а потом выбрасывались вперед, когда они проходили через ярко освещенные круги под редкими лампами. Тишина и одиночество заброшенных студий внезапно напомнили им о величии их замысла, и они инстинктивно приблизились друг к другу, почти касаясь плечами. Перед входом в здание стоял сторож; завидев их, он поздоровался, и его голос разбил мрачные чары тишины.
- Закрыто и опечатано, сэр, никаких происшествий!
- Отлично, - одобрительно отозвался Барни. - Возможно, мы останемся внутри до утра - секретная работа, - смотрите, чтоб никто из посторонних нам не помешал.
- Я уже сказал об этом капитану, и он предупредил ребят.
Барни запер за собой дверь, и тотчас же под крышей вспыхнули ослепительные солнца ламп. Огромное помещение пакгауза было почти пустым, если не считать нескольких пыльных листов фанеры в дальнем углу и грузовика грязно-оливкового цвета с белой армейской звездой на дверце кабины и брезентовым верхом.
- Батареи и аккумуляторы заряжены, - объявил профессор Хьюитт, взобравшись в кузов грузовика и покрутив несколько ручек. Затем он разъединил массивные кабели, тянувшиеся от зарядного устройства к выводам на стене, и забросил их в грузовик. - Садитесь, джентльмены, мы можем начать эксперимент когда угодно.
- Может быть, мы назовем это не экспериментом, а как-нибудь иначе? с беспокойством спросил Эмори Блестэд. Он вдруг начал жалеть, что связался с этим предприятием.
- Я, пожалуй, сяду в кабину - там поудобнее, сказал Текс Антонелли. Мне пришлось водить вот такой же шестиосный все время, пока я служил в Марианне.
Один за другим участники экспедиции забрались вслед за профессором в кузов грузовика, и Даллас закрыл откидной борт. Ряды электронного оборудования и генератор, спаренный с двигателем внутреннего сгорания, занимали большую часть кузова, и участникам пришлось сесть на ящики с припасами и оборудованием.
- У меня все готово, - объявил профессор. - Может быть, для первого раза побываем в 1500 году?
- Нет! - Барни был непреклонен. - Установите на своих приборах 1000 год, как договорились, и отправляемся.
- Но расход энергии будет меньше, и риск…
- Не трусьте в последнюю минут, профессор. Нам необходимо перенестись как можно дальше в прошлое, чтобы никто не мог опознать нашу машину и причинить нам какие-нибудь неприятности. К тому же мы решили снимать фильм о викингах, а не делать новый вариант «Собора Парижской богоматери».
- Действие «Собора Парижской богоматери» происходит не в шестнадцатом веке, а гораздо раньше, - заметил Йенс Лин. - Я бы сказал, что события происходят в средневековом Париже примерно…
- Джеронимо! - заворчал Даллас. - Если мы собираемся куда-то отправиться, давайте кончим трепаться и поехали. Всякая ненужная задержка перед битвой подрывает боевой дух войск.
- Вы совершенно правы, мистер Леви, - отозвался профессор, и его пальцы проворно забегали по кнопкам контрольной панели.
- Итак, 1000 лет от Рождества Христова - пожалуйста! - Он выругался и стал нащупывать кнопки. - Так много липовых переключателей и приборов, что я совсем запутался, - пожаловался профессор.
- Пришлось сделать такое оборудование, чтобы потом его использовать для съемки фильма ужасов, - извиняющимся голосом сказал Блестэд. Голос его звучал как-то странно, лицо покрылось каплями пота. - Оно должно было выглядеть реалистично.
- И для этого вы сделали его похожим черт знает на что? - сердито пробормотал профессор Хьюитт, заканчивая приготовления. В следующее мгновение его рука протянулась к многополюсному рубильнику и перекинула его вперед.
Под воздействием внезапной нагрузки частота генератора снизилась, звук стал ниже и надсаднее, электрический разряд затрещал, холодные искры заплясали по всем открытым поверхностям, и люди почувствовали, как волосы на их головах встают дыбом.
- Что-то неладно! - раздался дрожащий голос Йенса Лина.
- Абсолютно ничего, - спокойно отозвался профессор Хьюитт, регулируя что-то на контрольной панели. - Это всего лишь вторичное явление, статический разряд, не имеющий никакого значения. Сейчас происходит накопление временного поля, вы должны это чувствовать.
Они действительно почувствовали что-то, явственно ощутили, как их тела охватывает какая-то неприятная клейкая субстанция, как растет напряжение.
- У меня такое ощущение, будто мне в пупок вставили огромный ключ и заводят мои кишки, - заметил Даллас.
- Я просто не могу так здорово выразиться, - заметил Лин, но и у меня те же симптомы.
- Переключил на автомат, - сказал профессор, утопив одну из кнопок и отойдя от пульта управления. - В ту микросекунду, когда поле достигнет своего максимума, селеновые выпрямители автоматически включатся. Вы сможете следить за процессом по этой шкале. Как только стрелка достигнет нуля…
- Двенадцать, - сказал Барни, всматриваясь в шкалу, потом отвернулся от нее.
- Девять, - донесся голос профессора. - Поле быстро растет. Восемь… семь… шесть…
- А как насчет надбавки за боевые условия? - спросил Даллас, но никто даже не улыбнулся.
- Пять… четыре… три…
Напряжение стало ощутимым физически, оно стало частью машины, частью их самих. Никто не мог пошевельнуться. Шесть пар глаз уставились на движущуюся красную стрелку, а профессор продолжал:
- Два… один…
Они не услышали слова «нуль», потому что в этот момент даже звук остановился. Что-то произошло с ними, что-то неуловимое и такое из ряда вон выходящее, что в следующую секунду никто не мог вспомнить, что это было и каковы были их ощущения. В то же мгновение свет прожекторов в пакгаузе померк; тьму раздвигало лишь тусклое сияние трех рядов циферблатов и шкал на контрольной панели. Пространство за открытым задним бортом грузовика, где мгновение назад виднелось ярко освещенное помещение пакгауза, теперь было серым, бесформенным, однообразным; не на чем было глазу остановиться.
- Эврика! - крикнул профессор.
- Не выпить ли нам? - спросил Даллас, извлекая кварту хлебного виски из-за ящика, на котором он сидел, и тут же последовал собственному совету, нанеся заметный ущерб содержимому бутылки. Кварта начала переходить из рук в руки, даже Текс высунулся из кабины сделать глоток, и все хлебнули для храбрости, за исключением профессора. Он же был слишком занят своими инструментами и что-то радостно бормотал под нос.
- Да-да, несомненно, определенно перемещает в прошлое… скорость легко контролируется… теперь и физическое перемещение возможно… Космическое пространство или Тихий океан… для нас не подходят… не подходят… - Профессор взглянул под козырек серебристого экрана и что-то отрегулировал. Затем он повернулся к остальным: - Господа, теперь держитесь покрепче. Хотя я и старался как можно точнее угадать уровень почвы в месте прибытия, но я боюсь быть слишком точным. Мне бы не хотелось доставить вас под землю, поэтому вполне возможно падение с высоты нескольких дюймов. Все готовы? - Профессор потянул за ручку рубильника.
