Теперь исход был ясен. Чан Бойши и Мо Джучи всё спланировали заранее, и все семеро цзяо, если они ещё живы, наверняка в заточении. Если, конечно, Яо Вай вовремя не сообразил, что происходит. Он мог. Он может гораздо больше, чем ему кажется.
Юный император вздрогнул, глядя на кого-то стоящего позади Чао Ши, потом перевёл взгляд на Чан Бойши, и тот торопливо кивнул. Но Сын Неба медлил, явно не решаясь сделать то, чего от него хотели, и тогда дай-ван посмотрел ему в глаза, пытаясь взглядом выразить и смирение, и готовность умереть.
Евнух, не дожидаясь приказа Государя, подал знак убийце, стоявшему за спиной, и тот накинул шёлковую удавку на шею почётного тысячника хунбаторов. Последним, что он увидел, были глаза мальчишки-императора. Они были полны ужаса и безмерной скорби.
Свидетельство девятое
Егору Гусле, действительному тайному советнику, куратору операции «Седьмица» от личной канцелярии Его Высокопревосходительства Верховного Посадника
Докладная записка
Ваше Превосходительство!
Считаю своим долгом уведомить Вас о том, что вчера после утреннего заседания Новаградского метафизического симпозиума, во время обеденного перерыва за мой столик в трапезной Научно-духовной Академии подсел Первый секретарь Малого Собора епископ Кемский Фома (в миру Фрол Кочка). Этот высокопоставленный священнослужитель без обиняков начал выспрашивать у меня отдельные подробности операции «Седьмица», чем привёл меня в некоторую растерянность. Поскольку, как мне известно лично от Вас, данная операция проводится с одобрения Малого Собора, я не мог не ответить на заданные мне вопросы, тем более упомянутый иерарх Церкви соответственно своему чину обладает высшим уровнем допуска. Я лишь попытался обратить его внимание на то, что обсуждение операции высшей степени секретности неуместно в публичном месте, но это не возымело никакого эффекта. Кроме этого, меня смущало то, что Владыка Фома, будучи нетрезв, пребывал в явно перевозбуждённом состоянии, а значит, последствия нашего общения могли оказаться непредсказуемы.
Итак, он сразу заявил, что, по его мнению, лично я являюсь вольнодумцем, вероотступником, лицемером и еретиком, что мои еженедельные посещения храма Божьего – лишь лицемерная попытка казаться добропорядочным прихожанином, верным гражданином и тем самым прикрыть всю мерзость моей натуры. Он также пригрозил инициировать процедуру моего отлучения от церкви, если я не буду с ним предельно откровенен «здесь и сейчас», а не «там и потом». Настроение его, кстати, менялось стремительно: едва закончив с угрозами, он вдруг пообещал, что если я честно правдиво и «без выкрутасов» отвечу на все его вопросы, об этом разговоре не узнает ни одна живая душа. На это я, естествен, ответил, что у меня нет секретов от руководства.
Его тон был для меня удивителен и странен, однако ещё более меня поразил первый вопрос, который он мне задал после того, как я заверил его в своей полной готовности быть откровенным.
Я приведу его дословно: «Поскольку ты есть тайный безбожник и в душе своей отрицаешь какие-либо мистические явления, в том числе и чудеса Господни, то как твоя наука объясняет силу Седьмицы?»
Убеждать его в своей приверженности вере, данной нам предками, я смысла не видел и постарался дать ответ, который, по моему мнению, его мог его удовлетворить.
Я ему сказал, что всё сущее в мире имеет научное объяснение, однако наука далеко не всё может объяснить. Это обусловлено несовершенством науки, поскольку она являет собой не абсолютное знание, а лишь путь к нему, который может оказаться бесконечным. Наука вечно молода, и всегда будет оставлять массу открытых вопросов. Однако если следовать теории множественности миров и измерений, то в каждом из них действуют свои законы природы, а сущности, кочующие между мирами, подвластны лишь законам того мира, порождением которого они являются. Факты подобных проникновений зафиксированы, описаны, подтверждены многочисленными свидетельскими показаниями, в том числе агентурными данными Тайной Канцелярии. Известны также катастрофические последствия подобных проникновений.
Епископ слушал меня, демонстрируя полное внимание, однако мне-то доподлинно было известно, что он и так был в курсе всего сказанного мною, поскольку отчёты о деятельности нашего Центра в сжатой и доступной форме еженедельно предоставляются в секретариат Малого Собора. Тут я взял на себя смелость пойти ва-банк и прямо спросить Владыку Фому, чего он хочет от меня на самом деле.
И тут я с удивлением заметил, что мой собеседник внезапно размяк, по его щеке покатилась слеза, которую он тут же торопливо утёр рукавом. А потом вдруг перегнулся через стол, едва не опрокинув тарелку супа, и прошептал мне в ухо: «Страшно жить-то…» Более ни слова не сказав, он направился к выходу, по пути сбив полового, что нёс обед ректору Академии. Кстати, на дальнейших заседаниях симпозиума Владыка Фома так и не появился, хотя днём позже в программе значился его доклад «Проявление воли Божьей в трудах человеческих».
В свете всего вышесказанного предлагаю во время проведения симпозиумов, конференций, форумов, чтений и съездов изымать все спиртосодержащие напитки из буфетов Научно-духовной Академии и прочих учреждений, где проводятся подобные мероприятия.
С глубочайшим почтением.
Доктор Никола Плавун, директор сектора ИАЯПФ Исследовательского Центра Спецкорпуса Тайной канцелярии Посольского приказа
Глава 10
Сейчас многие малодушно говорят о том, что наша борьба не имеет смысла, что она не может привести к победе и лишь многочисленные жертвы могут стать её итогом. Да, у нас мало оружия, да, нам не от кого ждать помощи! Но на нашей стороне правда, стремление к свободе и жажда справедливости! Пусть враг силён, коварен и жесток. Но именно его жестокость и делает нас сильными!
Команданте Сезар дю Гальмаро, председатель Движения за Свободу и Процветание республики Сиар.
«Воззвание к униженному народу», 2969 год от основания Ромы
19 декабря, 04 ч. 40 мин. Исправительное учреждение строгого режима близ посёлка Гремиха
Странно, но когда из рваной раны на пояснице хлестала кровь, боли она не чувствовала, а потом и вовсе потеряла сознание, провалившись в спасительные сладкие грёзы, где на тёплом ветру мирно шелестела мягкая пряная трава, а над бескрайними полями величественно плыли лохматые облака. Потом внезапный приступ боли вернул её к реальности, и, прежде чем провалиться в чёрную бездну беспамятства, она обнаружила, что Маргарита и Буй-Котяра укладывают её на нары в лагерном бараке. Язычник поистине сотворил чудо. Сейчас на месте раны остался лишь белый рубец, но боль, едва утихнув, набрасывается снова и снова, не давая задремать. Время побудки неумолимо приближалось. Соседки по бараку ворочались во сне, посапывали, некоторые храпели, а Соня Колотун временами страшно скрипела зубами где-то в дальнем, самом тёмном углу. Дрова в стальной печурке почти прогорели, но тепла было ещё достаточно, так что никто из подруг по несчастью не замёрз настолько, чтобы вылезти из-под тонкого байкового одеяла и взять на себя труд подбросить несколько полешек.
