– Ты бы, птичьи твои мозги, сначала думал, а потом уже болтал, – покачала она головой. – Живёшь тут в покое, горя не знаешь. Без ведома Палыча тут ничего не происходит. На тебя тут и не нападёт никто, чтобы полакомиться дроздятиной, и еда всегда отыскивается, впроголодь не живёшь. Разве мало? Другие и этого не имеют. Лучше бы действительно делом занялся. Если сыт и насекомых ловить лень, разведал бы, чего это там наш пакостник-сосед затаился да что замышляет. Ты мелкий, юркий, пёрышки рябые для маскировки отлично подходят – не заметит никто, а крылья от любой опасности уберегут. Чуть что – взлетел и обратно к дому.
– А меня кто-то разве о помощи просил? – оскорбился Певчий Дрозд. – Нет, это, видите ли, выше их достоинства. На меня можно внимания не обращать, словно меня вообще нет. А я разве бы отказал? Я, может, и хотел бы помочь…
– Хочешь, тогда помогай. А то ишь выискался. С поклонами к тебе приходить, что ли? Прояви инициативу, постарайся, тогда тебя и уважать начнут.
– Ладно, – пробурчал дрозд, – твоя взяла.
Он тяжело вздохнул, вспорхнул с ветки и полетел в сторону недостроенного дома Белходревта.
Уже через час он о чём-то тихо докладывал Подвальной Крысе, красноречиво жестикулируя крыльями и подмигивая сразу двумя глазами. Та внимательно выслушала доклад и побежала искать Палыча.
Судя по всему, дядя Серёжа Владимирович активно готовился к новому вторжению. Битва за магическую книгу обещала быть жаркой.
На иссиня-чёрном небе лениво показалась луна, залившая двор тусклым светом, будто молоком. Со стороны мусорки снова доносился какой-то шорох. Нюся дёрнула ушком. «Мур! Кого там опять черти принесли?»
Кошка нехотя сползла с шезлонга и, прижав уши, крадучись заскользила на звук. Подобравшись поближе, она сразу почувствовала тот самый незнакомый запах, который её беспокоил ещё утром.
– А ну вылезай! – Нюся сверкнула глазами.
Крышка на мусорном баке дёрнулась, и оттуда высунулась острая угловатая мордочка с огромными глазами.
– Я кошка Анфиса, и это моя территория. Свои могут называть меня Нюсей. Говори, кто ты и что здесь делаешь! Ну!
Ушастый зверёк выбрался из-под крышки и спрыгнул на землю. Его длинный хвост боязливо подрагивал и жался к задним ногам.
– Меня зовут Гела, – запинаясь, произнесло существо. – Я лиса. Мою маму увезли в зоопарк. А больше у меня здесь никого нет – ни родных, ни друзей. Я ещё маленькая и не умею охотиться. Можно я буду называть тебя тётя Нюся?
Кошка с удивлением обвела глазами тощую Гелу, оказавшуюся лисёнком-подростком. От волнения Гела переступала с лапки на лапку и пугливо ждала ответа от грозной владелицы мусорки.
– Так это ты здесь всё время роешься?
– Я, – застенчиво отвечала лисичка. – У вас отходы самые вкусные. А мне всё время есть хочется.
– Сиди тут, – приказала ей добрая Нюся. – Я тебе сейчас какую-нибудь еду вынесу.
Через пару минут кошка вернулась, таща в зубах мисочку со шкварками. Гела расправилась с ними в мгновение ока и грустно посмотрела на свою благодетельницу.
– Спасибо, тётя Нюся. А у тебя есть ещё что-нибудь?
– Вот обжора! Ладно уж, подожди минутку, попробую достать кусочек мяса, чтобы у тебя охотничий инстинкт развивался.
И Нюся в который раз скрылась в темноте. Она влетела на кухню, где на плите стояла кастрюля с остатками гуляша. Взглянув наверх, она запрыгнула на плиту и хлопнула лапой по кастрюле, чтобы снять крышку. Кастрюля съехала на край плиты, качнулась, а потом с грохотом рухнула вниз. В красных брызгах оказалась вся кухня: картофельно-морковная жижа стекала по стенам и дверкам шкафчиков, красно-бурыми пятнами разливаясь по полу. Нюся, замерев от ужаса, сидела на плите и горящими глазами смотрела, как растекался гуляш. На грохот из комнаты выскочила заспанная бабушка. В темноте она поскользнулась и шлёпнулась прямо в растёкшуюся жижу. Героически добравшись до выключателя, бабушка зажгла свет и только смогла что всхлипнуть:
– Мамочки мои!
Кошка продолжала сидеть на плите и таращиться на место преступления. Бабушкина рука потянулась к полотенцу – явно не в целях ликвидации бедствия. Только в этот момент Нюся очнулась, одним прыжком перескочила через хозяйку, на секунду замерла в дверях и вылетела во двор.
– Ну Нюська! Ну хулиганка! Только покажись мне теперь на глаза! – неслись ей вслед гневные крики.
Нюся подбежала к мусорному баку, но там её никто не ждал. Видно, Гела испугалась грохота и убежала в лес. «Мур! – почесала за ушком кошка. – Что же теперь делать? И лиса голодной осталась, и с бабушкой мы теперь в контрах. Пойду-ка спать к Маше. Утро вечера мудренее».
Ржавая лодка, бабаки и таинственное кольцо
Нюся сидела в шкафу на полке, с которой сбросила вещи, чтобы поместиться там с комфортом, и думала о том, как помириться с бабушкой. «Мур! Ну нельзя же так, в конце концов, сердиться из-за остатков какого-то жалкого гуляша! Выброшу-ка я ещё одну кофточку, а то что-то в гнезде тесновато…» Нюся с усердием подцепила лапой Машину голубую футболку и сбросила её на пол к другим вещам. За этим занятием её и застала бабушка, заглянувшая в комнату за своей шляпкой от солнца.
– Ты только посмотри на эту хитрюгу! Ишь, гнездо она себе сделала! А ну вылезай, шкода!
Нюся сначала хотела зашипеть в ответ, но в последний момент передумала: с бабушкой надо было как-то искать общий язык. Поэтому она послушно спрыгнула с полки. «Мур! – сказала она себе. – Пойду лучше погуляю».
В зале перед телевизором сидели Саша и Маша. Дикторша подробно вещала о погоде в разных городах Венгрии, но девочек прогноз синоптиков интересовал мало.
– Жаль, Машка, что с сокровищами у нас ничего не получилось, – сказала Саша задумчиво. – А то бы уже стали местными звёздами. И показывали бы по телевизору нас, а не эту дурацкую погоду.
Было скучно. Девочки помаялись-помаялись и пошли во двор.
– Хэллоу, рашан! – вдруг раздалось из-за забора справа.
Девочки повернули головы в сторону неожиданного приветствия. За забором белела огромная панама, похожая на памперс. Заинтригованные Маша и Саша подошли ближе. На соседском участке, который раньше пустовал, стоял невысокого роста черноглазый и черноволосый паренёк лет пятнадцати и по-дурацки улыбался.
