— Пойдем-ка выйдем, — предложила я, косясь на любопытствующих боевиков, — разговор есть.
Слегка придушенный и местами помятый, Асвер увязался за нами, нагло игнорируя тяжелый взгляд боевика.
Откровенничать в присутствии некроманта не было никакой возможности, потому я просто послала Дорана. К Вириэль и послала.
— Помнишь аудиторию, в которой все светильники взорвались?
Он кивнул. Некромант за моей спиной хмыкнул, но был проигнорирован. Как мной, так и заинтригованным боевиком.
— Тебе туда надо. Только умоляю, сначала умойся. Вириэль не в том положении, чтобы нервничать.
— Ви…
— Она самая. — Не знаю отчего, но глядя на ошалевшего мага, у которого в глазах разгорелись горячие искорки, мне так радостно стало, что я решила творить добро бесплатно и безвозмездно: — Наклонись-ка, я тебя сейчас подлечу.
Подчинился он безропотно, дождался, пока я разберусь с его ранами, стряхну руки, избавляясь от избытка магии, и покручу его голову в разные стороны, пачкая ладони чужой кровью.
— Прекрати его трогать, — велел Асвер, перехватывая мои руки. Оттащил назад и мрачно уставился на заулыбавшегося боевика: — А ты чего топчешься? Тебе сказали, куда идти? Иди.
— Дурак ты, Асвер, — беззлобно усмехнулся Доран и пошел, куда послали. Да что там пошел — почти побежал.
— Ну вот, напугает ее сейчас своим видом, — грустно пробормотала себе под нос. А потом вспомнила, что там еще и Мира есть, и она его до эльфийки в таком виде точно не допустит.
— Так значит, это не ты беременна?
А я-то думала, что глупые вопросы только у меня получается задавать.
— Правильно Доран сказал, дурак ты, Градэн. — Глядя на помятое несчастье, у которого скоро пол-лица оплывет, я с тоской заметила: — И ведь не вылечить тебя уже никому.
— Сень, давай мы потом поссоримся, ладно?
— Не ладно, совсем не ладно. Ты мне подругу напугал, парня ее избил, ко мне какие-то непонятные претензии имеешь. Достал ты меня уже. Сил никаких нет. — Высвободив руки, отступила назад и пригрозила: — Если еще раз Вириэль доведешь сглажу тебя, всю жизнь косой проходишь. Понял?
— Понял, воинственная ведьма. — Примирительно подняв руки, он попросил, чуть морщась: — Подруга твоя может быть спокойна. А теперь, может, и надо мной поколдуешь? Лицо болит просто зверски.
Задохнувшись от негодования, я несколько секунд беспомощно смотрела на него, пораженная некромантской наглостью. Потом сдалась, вздохнула жалостливо и велела:
— Наклонись.
Асвер с готовностью подчинился, криво улыбаясь. А я лечила его и тихонечко надеялась, что за страдания мои мне еще воздастся. Матаис не может быть настолько жесток, чтобы мучить меня просто так.
— Надо будет сходить в храм: монетку оставить, — пробормотала себе под нос, едва касаясь пальцами некромантской физиономии.
— А? — приоткрыл один глаз мой пациент.
— Не дергайся, наказание.
Вздохнув, он безропотно закрыл глаза, позволяя лечить себя дальше. И это было странно, но дарило надежду, что проблемы мои закончились.
Если бы кто-то мне сказал, что самое странное только впереди, я бы не задумываясь ему врезала. И была бы не права.
ГЛАВА 7
— А раньше-то, — вздохнула Вириэль, тоскливым взглядом окинув любопытных нас, которым было очень интересно, как оно там раньше было, посмотрела, вздохнула еще раз и махнула рукой, — а теперича вот. Этого нельзя, того не делай. Ужасть наступила.
— Боевики, — поддакнула я из солидарности, подливая в кружку Миранны наливки, Вириэль предусмотрительно плеснули компоту, и на все просительные взгляды отвечали категоричным отказом, — им лишь бы покомандовать.
— А мне вот интересно… — Одарив меня недружелюбным взглядом, готовая уже встать на защиту боевиков, Мира, очень удачно заглянув в кружку, удовлетворенно хекнув, опрокинула в себя добрую половину содержимого и продолжила как ни в чем не бывало: — Асвер чего так взбеленился, когда про беременность узнал? У Дорана синяк до сих пор не сошел.
— А бешеный он потому что, — уверенно постановила я, — моя б воля, упокоила бы злыдня.
— Так он же живой, — поделилась достоверной информацией будущая мамочка.
— Ну так долго ли это исправить? — Во мне бурлили храбрость, желание совершить героический поступок и пару стопок крепленой наливки. Казалось бы, не так чтобы много, но сколько нам непьющим надо? — Вот сейчас прямо пойдем и упокоим. С концами.
— Так, тебе больше не наливаем, — подвела итог моим великим планам Миранна, отодвигая подальше бутыль, где той самой наливки еще с три четверти было.
— Мира! — Протягивать загребущие ручки к алкогольному и в то же время смотреть на вредную соседку несчастными глазами было сложно.
Но наливочка была вкусная, а градус так приятно будоражил кровь, что не попытать удачу я просто не могла.
— Я Мира, а ты не умеешь пить. Сиди тихо, вот тебе компотик.
— Злая ты, — принимая кружку, в которой вместо сладкого, на ягодках настоянного, плескалось кисленькое, яблочное, я с тоской вздохнула, — в кои-то веки решила напиться. А мне и этого нельзя.
— Ты и трезвая не очень нормальная, что ты пьяная натворить можешь — даже подумать страшно, — заметила Миранна, нежно поглаживая округлый бок бутылки. Ей было хорошо. Орки пьянеют медленно, что позволяло моей соседке со спокойной совестью пить дальше, снисходительно поглядывая на нас.
Вириэль как будущей родительнице пить по определению запрещалось вообще, а мне как не умеющей — запрещалось пить много.
— Ну и ладно. — Отставив в сторону кружку, я уверенно поднялась и так же уверенно хлопнулась обратно на кровать, тихо хекнув. Поглядела на хихикающих подруг и значимо произнесла: — Центр тяжести сместился.
— Сень, сиди, пожалуйста, — улыбаясь, попросила Мира, откинувшись на спинку стула и балансируя на задних ножках. Показушница.
— А еще лучше ляг, — посоветовала Вириэль, расположившаяся рядом со мной на кровати.
— Не могу! — скорбно сообщила им, вновь предпринимая попытку подняться. На этот раз более удачную. — Надо.
— Тебя проводить? — Озабоченный вопрос в спину проигнорировала, величественно выплывая в коридор. Там моя величественность вновь пошатнулась, ухватилась за стену и дальше побрела вдоль нее.
Путь мой лежал совсем не в сторону уборных. Да что там, мой путь лежал в совершенно противоположном направлении.
Загоревшись пьяной идеей, я шла упокаивать некромантскую гадость. Бездумно и бесстрашно.
Потому что если бы подумала, то сразу бы поняла, что в общежитие мужское мне никак не пробраться без приглашения. А какой нормальный человек будет бродить под дверьми родной общаги среди ночи, чтобы только пригласить внутрь одну не совсем трезвую целительницу?
