Они прошли двухкилометровый путь до санатория и поднялись на широкую террасу, отделанную красным базальтом. В черном небе ярче всех звезд сверкал крохотный диск Солнца, видимый отсюда, с полюса медленно вращающегося спутника. Жестокий стосемидесятиградусный мороз чувствовался сквозь обогревающий скафандр как обычный холод земной полярной зимы. Крупные хлопья снега из замерзшего аммиака или углекислоты медленно падали сверху в неподвижной атмосфере, придавая всей окрестности тихий покой земного снегопада.
Эрг Hoop и Эон Тал загипнотизированно смотрели на падение снежинок, подобно далеким, жившим в умеренных широтах предкам, для которых появление снега означало конец трудов земледельца. И этот необычный снег тоже предвещал окончание их труда и путешествия.
Биолог, отвечая своим подсознательным чувствам, протянул руку начальнику.
– Кончились наши приключения, и мы целы благодаря вам!
Эрг Hoop сделал резкий отстраняющий жест.
– Разве все целы? А я цел благодаря кому?
Эон Тал не смутился.
– Я уверен – Низа будет спасена! Здешние врачи хотят начать лечение безотлагательно. Получена инструкция от самого Грим Шара – руководителя лаборатории общих параличей.
– Известно, что это?
– Пока нет. Но ясно, что Низа поражена родом тока, который изменяет химизм нервных узлов автономных систем. Понять, как уничтожить его необычно длительное действие, – значит вылечить девушку. Раскрыли же мы механизм стойких психических параличей, столько столетий считавшихся неизлечимыми. Тут что-то похожее, но вызванное внешним возбудителем. Когда произведут опыты над моими пленниками – все равно, живы они или нет, – тогда и моя рука станет служить мне снова!
Чувство стыда заставило нахмуриться начальника экспедиции. В своем горе он забыл, как много сделал для него биолог. Неприлично для взрослого человека! Он принял руку биолога, и оба ученых выразили обоюдную симпатию в старинном мужском жесте.
– Вы думаете, что убийственные органы у черных медуз и у этой крестообразной мерзости одного рода? – спросил Эрг Hoop.
– Не сомневаюсь. Тому порукой моя рука… – Биолог не заметил случайного каламбура. – В накоплении и видоизменении электрической энергии выразилось общее жизненное приспособление черных существ – обитателей богатой электричеством планеты. Они – явные хищники, а тех, кто служит их жертвами, мы пока не знаем.
– Но помните, что случилось с нами всеми, когда Низа…
– Это другое. Я долго думал об этом. С появлением страшного креста раздался сломивший наше сознание инфразвук огромной силы. В этом черном мире и звуки тоже черные, неслышимые. Угнетая сознание инфразвуком, это существо потом действует родом гипноза, более сильным, чем у наших, ныне вымерших, гигантских змей: например, анаконды. Вот что едва не погубило нас, если бы не Низа…
Начальник экспедиции посмотрел на далекое Солнце, светящее сейчас и на Земле. Солнце – вечную надежду человека еще с доисторического его прозябания среди беспощадной природы. Солнце – олицетворение светлой силы разума, разгоняющего мрак и чудовищ ночи. И радостная искра надежды стала его спутником на остаток странствования…
Заведующий станцией Тритон явился в санаторий за Эргом Ноором. Земля вызывала начальника экспедиции, а появление заведующего в запретных помещениях карантина означало конец изоляции, возможность окончить тринадцатилетнее путешествие «Тантры». Начальник экспедиции скоро вернулся, еще более сосредоточенный, чем обычно.
– Вылетаем сегодня же. Меня попросили взять шесть человек с планетолета «Амат», который оставляют здесь для освоения новых рудных месторождений на Плутоне. Мы возьмем экспедицию и собранные ею на Плутоне материалы.
Эта шестерка переоборудовала обычный планетолет и совершила безмерно отважный подвиг. Они нырнули на дно преисподней, под густую неоново-метановую атмосферу Плутона. Летели в бурях аммиачного снега, ежесекундно опасаясь разбиться во тьме о колоссальные иглы прочного, как сталь, водяного льда. Они сумели найти область, где выступали обнаженные горы. Загадка Плутона наконец решена – эта планета не принадлежит к нашей солнечной системе. Она захвачена ею во время пути Солнца через Галактику. Вот почему плотность Плутона гораздо больше всех других далеких планет. Странные минералы из совсем чужого мира открыты исследователями. Но еще важнее, что на одном хребте обнаружены следы почти нацело разрушенных построек, свидетельствующих о какой-то невообразимо древней цивилизации. Добытые исследователями данные, конечно, должны быть проверены. Разумная обработка строительных материалов еще требует доказательств… Но налицо изумительный подвиг. Я горжусь тем, что наш звездолет доставит героев на Землю, и горю нетерпением услышать их рассказы. Карантин у них кончился три дня тому назад… – Эрг Hoop смолк, утомившись длинной речью.
– Но ведь тут есть серьезное противоречие! – вскричал Пур Хисс.
– Противоречие – мать истины! – спокойно ответил астроному Эрг Hoop старой пословицей. – Пора готовить «Тантру»!
Испытанный звездолет легко оторвался от Тритона и понесся по гигантской дуге, перпендикулярной к плоскости эклиптики. Прямой путь к Земле был невозможен: любой корабль погиб бы в широком поясе метеоритов и астероидов – осколков разбитой планеты Фаэтона, когда-то существовавшей между Марсом и Юпитером и разорванной тяготением гиганта солнечной системы.
Эрг Hoop набирал ускорение. Он не собирался везти героев на Землю положенные семьдесят два дня, а решил, пользуясь колоссальной силой звездолета, при минимальном расходе анамезона, дойти за пятьдесят часов.
Передача с Земли прорывалась в пространство к звездолету – планета приветствовала победу над мраком железной звезды и мраком ледяного Плутона. Композиторы исполняли сочиненные в честь «Тантры» и «Амата» романсы и симфонии.
Космос гремел торжествующими мелодиями. Станции на Марсе, Венере и астероидах вызывали корабль, вливая свои аккорды в общий хор уважения к героям.
– «Тантра», «Тантра», – наконец зазвучал голос с поста Совета, – дается посадка на Эль Хомру!
Центральный космопорт находился на месте бывшей пустыни в Северной Африке, и звездолет ринулся туда сквозь насыщенную солнечным светом атмосферу Земли.
Глава седьмая
Симфония фа минор цветовой тональности 4,750 мю
Пластины прозрачной пластмассы служили стенами широкой веранды, обращенной на юг, к морю. Бледный матовый свет с потолка не спорил с яркой луной, а дополнял ее, смягчая грубую черноту теней. На веранде собрался почти весь состав морской экспедиции. Только самые юные ее работники затеяли игру в залитом луной море. Пришел со своей прекрасной моделью художник Карт Сан. Начальник экспедиции Фрит Дон, встряхивая длинными золотистыми волосами, рассказал об исследовании найденного Миико коня. Определение материала статуи для выяснения подъемного веса привело к неожиданным результатам. Под поверхностным слоем какого-то сплава оказалось чистое золото. Если конь был литым, то вес изваяния, даже с вычетом вытесненной им воды, достигал четырехсот тонн. Для подъема такого чудовища вызывались большие суда с особыми приспособлениями.
